на раз два – я и сам как-то лечился!
– Лечится чем? – надсадно хмыкнула Смерть. – Стиранием памяти?
– Стиранием маленького кусочка памяти, и что тут такого? У нас бесконечность позади и впереди, чего расстраиваться из-за пары забытых дней или месяцев?
Смерть покачала головой. Она не хотела забыть ничего из того, что составляло её печаль. Ей казалось, что если болезнь исчезнет, то исчезнет и сама она. Ведь придётся стереть из памяти всё, что связано с этой печалью. Придётся стереть Жизнь… каждый день, когда она думала о нём, когда смотрела издалека, или просто вспоминала его свет. Что тогда останется?
И ведь придётся признаться Мудрости в чём причина печали. Даже думать о таком было невыносимо.
Смерть стыдилась собственных чувств, но не знала, куда от них деться. Они давно уже стали частью её существа. Ещё с того времени, когда Жизнь общался с ней, как с равной… когда ещё никому не сказали, в чём будет заключаться её работа.
То время ушло…
…а чувства остались.
Жизнь расценил её реакцию по-своему. Нахмурился, окинул Смерть тяжёлым взглядом, медленно сказал:
– Да уж, пару дней стереть – невелика потеря. Но сотни лет – это ближе к развоплощению, что, кстати, тебя и ждёт, если дальше будешь тянуть. Судя по твоему состоянию, хватит пары месяцев, чтобы печаль сожрала тебя окончательно. Знаешь, что случится дальше?
– Знаю. Помню случай с Исцелением.
– Помнишь? Тогда почему тянула? – сердито спросил он. – Ангел, захваченный печалью, становится демоном. Жуткой могущественной тварью. Именно это случилось с ангелом Жадности. Он стал демоном и убил Исцеление. Не просто ранил, а разорвал на кусочки, как бумажную салфетку. Была Исцеление, и вдруг не стало. Не стало за одно мгновенье. Сам Жадность развоплотился. А ведь он болел куда меньше времени! …сотни лет. Невероятно!
“Жизнь прав, – горько подумала Смерть. – Нельзя было столько тянуть. Не только я, кто-то ещё может пострадать”.
В последние годы печали действительно стало слишком много, иной раз она наваливалась так, что становилось не продохнуть, лёгкие стискивало спазмом – явный признак приближающегося конца.
Смерть носила в себе эту болезнь слишком долго, и если не признаться сейчас, то завтра её тело может поглотить демон. Первым делом этот демон отправится к Жизни и попытается сожрать его, как главную причину своей боли.
Исцеление и Жадность сгинули именно так. Не зря печаль считалась самой страшной болезнью для небожителя. Она разъедала изнутри, как жгучая язва, отравляла кровь, лишала всех светлых чувств, захватывала каждый уголок бессмертной души.
А теперь… теперь может пострадать Жизнь. Лишь этой мысли было достаточно, чтобы прямо сейчас всё прекратить. А раз уж тайна раскрыта, то и выбора не остаётся.
– Хорошо, я признаюсь, – сухо сказала Смерть, освобождаясь от рук Жизни и поворачиваясь к нему спиной. – Прямо сейчас. Пойду и признаюсь Мудрости, поговорю со Всевышним. Я была опрометчива, ты прав, это надо прекратить.
Смерть прикрыла глаза, чтобы телепортироваться обратно к Мудрости, но вдруг почувствовала горячую хватку на своей ладони. Это Жизнь схватил её кисть обеими руками.
– Нет! Никуда ты не пойдёшь, – заявил он не терпящим возражения тоном. – Никуда не пойдёшь, поняла? Я запрещаю! Ты запустила печаль слишком глубоко, теперь я это вижу. У них не останется выбора, кроме как развоплотить тебя.
– Ты разве не этого хотел? – спросила Смерть словно безразлично, но на самом деле вслушиваясь, вглядываясь, ловя каждой клеточкой исходящее от Жизни тепло. Теперь казалось, что всё это того стоило, все эти годы пустоты стоили одного-единственного мига тепла.
Жизнь сощурил искристые глаза, на его лицо вдруг легла вся тяжесть прожитых лет. Скулы заострились, тени пролегли у губ:
– Я никогда не хотел ничего подобного. Речь идёт о твоей жизни.
– Это важно?
– Если ты ещё не забыла, то Жизнь – это я. Поэтому, да, важно.
– Но я создана из тёмной энергии… Я другая.
– Ты живая, значит, я за тебя в ответе, – категорично отрезал Жизнь, нахмурив светлые брови.
Смерть вдруг поймала себя на том, что возражать не хочется. Да и чего скрывать, ей очень льстило неожиданное внимание Жизни. Пусть и по такому неприятному поводу. И одновременно она боялась, что каким-то невероятным образом он догадается, поймёт, прочитает в её глазах или уловит в голосе, что её печаль связана с ним.
– И что ты предлагаешь? – спросила она, перекрестив руки.
– Пускать на самотёк нельзя. Признаться тоже. Значит, остаётся только одно, – Жизнь выдержал многозначительную паузу.
– Нет, не получится, – запротестовала Смерть, догадавшись, к чему клонит солнечный ангел.
– Утолить печаль – единственный выход!
– Это невозможно. Моя печаль неутолима.
– Мы просто попробуем. Доверься мне! – Теперь глаза Жизни горели азартом.
Смерть всегда удивляло, как быстро он умеет переключаться с эмоции на эмоцию. Жизнь ничего не делал наполовину, именно поэтому с ним и спорить было бесполезно. Если уж светлый ангел чего решил, никогда не передумает, но Смерть всё ещё надеялась отвертеться.
– Ничего не выйдет, – сказала она отступая.
– Всё получится! Или ты не веришь в меня?
– Не думаю, что моя вера в тебя, Жизнь, и “лечение печали” хоть как-то связаны, – заметила Смерть, но Жизнь её не слушал:
– Начнём завтра! Сегодня выспись хорошенько. А знаешь, я, пожалуй, тебя проконтролирую.
– Что?
– Да, побуду у тебя этой ночью.
Смерть чуть в обморок не упала от такого заявления.
– Мне не нужен твой надзор!
– Одну я тебя не оставлю, это вопрос решённый. Мало ли ты в демона начнёшь превращаться, – невозмутимо продолжил рассуждать ангел Жизни. – Надо проследить. А утром мы ещё раз поговорим по душам, как бы с нового листа. Ты мне всё расскажешь, и мы хорошенько подумаем, как утолить твою печаль, – он искренне улыбнулся, словно они затеяли какую-то шутку. Эмоции Жизни опять шалили. – Ну всё, значит, договорились! Давай, я работать. Встретимся вечером. И не вздумай до этого времени превратиться в демона!
Хлопнув Смерть по плечу, Жизнь бодро отсалютовал и растворился в воздухе, оставив своего бывшего недруга растерянно хлопать глазами и заливаться краской в гордом одиночестве.
Глава 3
Смерть не спала.
Да и как это было возможно, когда причина тысячелетней печали довольно сопела в соседней комнате в одной футболке и пижамных штанах.
Жизнь, как и обещал, явился к дому Смерти под вечер. Не слушая возражений, вошёл внутрь, по-хозяйски занял диван в гостиной и заявил, что Смерть может больше не волноваться о демоне, теперь всё будет хорошо. Ведь здесь ангел солнца и света, а значит печаль испугается и носа наружу не высунет.
Вот только в действительности всё было наоборот.
