банально,
Вот ответ мой, заберите, получите:
Всё нормально, всё нормально, всё нормально!
Я думал время такое
Я думал время такое,
Никто не читает книг,
Никто не сочувствует горю,
А доброта лишь миг.
Уверен был в том, что люди
Жёстче чем черствый хлеб
И сердце, лучшего друга,
За деньги, сожрут на обед.
И верил не верят в бога,
И видел ненависть и злость,
И мерзость людская в горле,
Вставала, как рыбья кость.
И думал, что нет просвета,
И не изменится мир,
И счастью не быть на планете,
И без ипотек квартир.
И мысли мои превращались,
В морщины и седину,
И сердце кричало сжимаясь,
Душою спеша ко дну.
Я видел только плохое
Не понимал одного,
Что всё, в этом диком мире,
Мною отражено.
И стало мне страшно и жутко,
От грязи в моей душе
И захотелось напиться,
Ведь есть же спасенье в вине?
Но понял, столько не выпью,
Не станет чище душа,
Нашёл я другую дорогу:
Богородица дева радуйся…
Сидит ворона
Сидит ворона,
На голове корона.
Нашла на помойке,
В мусорном мешке Зойки.
Села на забор,
От гордости запор.
Смотрит сурово,
С шутовского трона.
Крыльями трясёт,
На воробьёв орёт,
Призывает к порядку,
А кто-то достал рогатка.
Зарядил, стрельнул,
Прямо в нос пальнул.
Упала королева,
Корона слетела,
Примчались воробьи,
Посмотреть, как живут короли.
Болтыхается в грязи ворона,
А где же её корона?
Да вот же она – засранка,
Грязная, консервная банка.
Во мраке мира
Как тяжело, как трудно быть поэтом,
Сердца карябать, ручейками строк.
Во мраке мира ожидать рассвета.
Всем телом чувствуя, как мир жесток.
Проза
Окей Гугл
Проснувшись утром, умывшись, и выпив кофе, я начал собираться на работу. Тут-то меня и озадачил вопрос: что там с погодой? Не готовит ли симпатяшка весна, какой-нибудь погодный нежданчик? Задумавшись на секунду, я быстро решил проблему. «Пусть», – рассудил я, – «на мой вопрос, ответит всезнающий интернет», – после чего взял смартфон и глянул на виджет «Яндекс» погоды. Что? – вытаращил я глаза, – 1 градус по Цельсию и снег?! – Я растерянно полез за тёплой курткой, которую неделю назад постирал и убрал в шкаф. Но засунув кисть в рукав, задумался, – «Да ну, ерунда какая-то», – сказал я сам себе, – «вчера плюс двадцать, а сегодня прям снег повалил», – поразмыслив так, взял смартфон и решив перепроверить «Яндекс», бодро произнёс, – «Окей «Гугл», какая сейчас погода в Рязани?», – «Гугл» поднапрягся и бодро произнёс: «Сейчас в Рязани плюс одиннадцать, дождь», – «Ну вот», – схватился я за зонт, скинув куртку, – «это уже ближе к правде», – и тут же, за окном, засияло солнце. Я подошёл и посмотрел за стекло, термометр показывал плюс двадцать. Я растерянно почесал затылок, – «С интернетом какие-то проблемы», – решил я, откладывая зонт, в тот же момент солнце исчезло, и в форточку задул противный, холодный ветер. Я поёжился, снова потёр макушку и, наконец, выбрав усреднённый вариант в виде свитера, выскочил на улицу. Снова появилось солнце, через минуту вспотев, я на ходу стащил через голову свитер, но только я свернул за угол дома, меня опять обдало мощным, прохладным порывом ветра, а солнце окончательно заволокло тучами. Выругавшись про себя, я решил, что больше ничего в своём костюме менять не буду, дойду до остановки так. Ветер не прекращался. Через пару минут, начал накрапывать дождь, разбавленный противным, мокрым снегом. Я снова надел свитер.
В кукурузу
Наступило лето, получив долгожданный отпуск, Светлана, подхватив сумки и пятилетнюю Ксюшу, понеслась в деревню.
По приезду, расцелованные и обласканные дедушкой и бабушкой, уселись за стол с чаем и пирогами. Чаепитие, плавно переросло в семейные воспоминания, разговоры о том, что было и будет и просто в деревенские сплетни. Пятилетняя Ксюша, налопавшись от души, быстро заскучала за взрослой беседой и, немного поёрзав на стуле, уверенно соскочила на пол и направилась к двери.
– Куда это ты? – оглянулась мать.
– Я погуляю, и приду, – ответила Ксюша.
– Поздно уже, завтра погуляешь! – наморщилась Светлана.
–Да пусть прогуляться, – вмешалась бабушка, – у нас спокойно.
– Только недолго, – сдалась Света, – и далеко не ходи.
– Хорошо! – крикнула Ксюша, резво боднула плечом тяжёлую дверь и выскочила во двор.
Деревню плавно заполнял вечер. Пройдясь по двору, заглянув в каждый угол, напугав засыпающих кур, Ксюша открыла калитку и проскользнула на улицу. Добежала до колонки, и повиснув двумя руками на рычаге, выдавила струю воду, глотнула несколько раз и, застыла прислушиваясь. Где-то скулил щенок. Постояв ещё некоторое время, Ксюша решительно направилась на звук. Через несколько шагов она увидела маленькую завывающую собачку, прислонившуюся бочком к забору. Девочка наклонилась вперёд, облокотившись на колени, внимательно рассматривая щенка, заговорила:
– Привет, что ты здесь делаешь? – погладила щенка Ксюша, – собачка сглотнула слюну и застонала, сильнее дрожа всем телом, – Ты, наверное, есть хочешь, – догадалась девочка, – Пойдём к нам домой, я тебя покормлю, – и не дожидаясь ответа, подняла щенка на ручки и потащила к дому.
– Мамочка! Смотри кого я нашла! – поднесла щенка к взрослым Ксюша. Сидящие за столом повернулись на крик.
– Господи! – изумилась бабушка, где ж ты её нашла?
– Да она, наверное, чья-то, её хозяину надо отдать, – вмешалась в разговор мать.
– Нет! Она ничейная, я её у забора нашла! – насупилась девочка и поставила щенка на пол, – её покормить надо, она голодная, – Ксюша забралась на стул и, без разрешения, стащила два кусочка колбаски, затем спрыгнула на пол и ткнула едой псину в нос. Щенок торопливо набросился на съестное.
– Ну пусть до утра поспит, а завтра соседей поспрашиваю, чья она, – приняла решение бабушка. Дед закряхтел, залез на печку и, спустившись через пару минут, протянул Ксюше старую куртку:
– На вот, постели ей, – проговорил старик. Оксана взяла куртку, уложила её в уголок и бережно переместив щенка на подстилку, уселась рядом, – Как же ты её назовёшь? – спросил дед, прикуривая сигарету, – смотри какая она у тебя чёрная, прям как Муха.
– Муха! Муха! – обрадовалась девочка, которой очень понравилось это сравнение.
– Ладно, иди умойся и спать ложись, завтра
