увидя дыру-портал в стене, он думала, что у нее от страха сердце остановится. Теперь же, когда это странное собрание явилось перед ней уже ни один десяток раз в ее жизни, она нисколько не удивлалась этому. Собрание, перед которым она сейчас предстала, Илона называла Синедрионом. И не столько из-за того, что ей нравился греческий язык, откуда и было взято данное слово, означающее, собственно, «собрание», сколько из-за ее необъятной любви к Михаилу Афанасиевичу Булгакову и к его роману «Мастер и Маргарита». Оттуда она и взяла это слово.
Итак, голос (непонятно, какому полу принадлежавший) из Синедриона продолжил звучать на всю ложу:
— Приносим Вам свои извинения за вызов в столь поздний час. Мы уловили сигнал из вашего сновидения. Данная иформация может быть крайне важной для дальнейших действий по отношению к некоторым объектам контроля на земле. Я, надеюсь, вы понимаете, что речь идёт о лесе, за которым вам надлежит следить. Не могли бы Вы нам подробно описать увиденное вами во сне? Мы бы хотели сопоставить это с нашими данными. Благодарю.
Весьма заметная учтивость в тоне оратора говорила Илоне о том, что обращающаяся к ней персона являлась новенькой на этом «митинге». Обычно те, кто знал ее издавна, не обращались к ней столь деликатно, и даже на Вы!
— Хм, — довольно скептически ответила Илона, — Я думала, что это вы внедрились в мой сон по каким-то своим причинам.
— А почему вы так подумали, Илона Давыдовна? — после некоторой паузы спросил голос, сопровождаемый массивным эхом, благо зал и ложа казались необъятных размеров.
Женщина пожала плечами.
— Девочка во сне была почти таким же силуэтом как и вы все тут. — ответила она.
Синедрион заметно оживился; люди-силуэты начали что-то живо обсуждать между собой. Илона терпеливо ждала примерно минуту, затем послышался другой голос:
— Все понятно. Мы получили информацию из нового канала, доселе нам недоступного. Илона, пожалуйста, расскажи нам поподробнее, что ты видела во сне.
Этот голос она узнала. И хоть никто из них ей не представлялся по имени, с давних лет она научилась различать, кто из них новенький, а кто «старожил». А если «старожил», значит — авторитет, поэтому Илона послушно рассказала им сон. В ее интерпретации он звучал так: Силуэт непонятной девочки предстал перед ней и как будто о чем-то умолял плачущим голосом, но разобрать не представлялось возможным практически ни одного слова. Слышно её было как через радио 1920х годов, которое уже давно «сдохло», но из последних сил изображало свою работоспособность.
— Откуда взялся новый канал? — с удвилением спросил еще один знакомый ей голос. — Мы же пользовались Инчакрой 17008 в последнее время.
— Какая разница, откуда он взялся, главное, что он несет принципиально новую иформацию для нас! — заголосил кто-то третий.
Ложа бурлила в полемике. Илона терпеливо слушала все это и уже хотела намекнуть на то, что мол, они ее, на минуточку, подняли с постели «ни свет ни заря» и что она хочет доспать «недоспанное», как первый знакомый ей голос заговорил:
— Вот что, Илона. Ты иди восвояси, а мы тебя оповестим по поводу этого знака в твоем сне и дадим дальнейшие указания. И да… Илона… напоминаем тебе, что ты немного запустила отслеживание леса.
— Да чего его отслеживать, — смущенно ответила она, — если он умирает и ничего его не спасает. Или вы считаете, что это я должна найти способ его реанимировать?!
— Нет-нет, что ты, — продолжал голоc, — мы уже как-то тебе сообщали, что мы его спроецируем на самую ближайшую к тебе местность и ты сама его сможешь посещать и смотреть на то, что там происходит. А пока, пожалуйста, возобнови голограмму и следи за остатками леса. Нам важно все, что там творится, даже если тебе кажется, что перспектив уже нет.
На этом сонную и чуть раздраженную Илону отправили спать. Ей всегда нравилась дорога из Синедреона, так как (почему-то) обратно ей не приходилось ползти ползком по туннелю в стене — её просто телепортировали в ее собственную кровать.
Илона вновь легла, но сон не приходил. Вместо него в голове крутились мысли о Синедрионе. Она давно уже перестала задавать себе вопросы о том, что это вообще такое и откуда оно взялось. Просто следовала указаниям этих странных сущностей и получала взамен то, что они ей сулили: успехи в учебе, победы в интеллектуальных соревнованиях, хорошую квартиру, некоторые предметы роскоши, аксессуары и т. п. Конечно, ввиду своих ограниченных возможностей (каким бы странным это ни казалось некоторым читателям, которые думают, что если силы потусторонние, значит, они непременно всемогущи) эти сущности не смогли даровать ей несметные сокровища, однако базовые радости и комфортные условия жизни они ей обеспечили. Взамен на определенные задания, которые они ей давали.
Так и не заснув, Илона поднялась с кровати с первыми лучиками утра. Птицы подняли радостный галдёж, зашипели машины под окном. Женщина в пижаме подошла к письменному столу у окна и открыла первый ящик. Вытащив лист бумаги, свернутый в подобие конверта, она его раскрыла и увидела его содержимое, которое светилось каким-то призрачным светом. Плотнее задернув шторы, Илона села на стул и стала вглядываться в этот свет. Перед ней на столе стояла маленькая голограма. Илона развела руки в сторону и голограма увеличилась в размерах.
— Ну… и что же мне с тобой делать?.. — устало сказала она, облокатившись на стол и вглядываясь в мини-лес, представший перед ней.
5. СНАРУЖИ
— Эй, ты чего?
Настя распахнула свои большие глаза и даже чуть подпрыгнула от неожиданности. Её мама стояла перед ней и озадаченно на нее глядела.
— А что я? — испуганно спросила Настя.
— Ну ты встала тут в дверном проеме и смотрела «в никуда».
Девочка решила пока не рассказывать о случившимся и стала спасать ситуацию:
— Да я… уже ложиться собралась… но чего-то задумалась.
Мария Владимировна нежно провела своей тонкой рукой по Настиным длинным светлым волосам.
— Ну спокойной ночи тогда.
— И тебе, мама — ответила Настя.
Телефон завибрировал от текстовых сообщений. Связь была неважная, так что все они пришли одним скопом, поэтому мобильный телефон несколько раз сердито прорычал на столе. Настя распахнула глаза. Слава Богу, хотя бы сон снился нормальный. Она не помнила, о чем он был конкретно, но была уверена, что никакого леса и прочей чертовщины там не было. Она зевнула и распростерлась по кровати в сладких потягушках. Словно почувствовав это и позавидовав тому, как ей хорошо, телефон вновь зарычал своей вибрацией.
Настина рука потянулась за трубкой. Помимо подруг
