— Ты знал, что она мертва, — повторил Лукас.
Бишоп молча кивнул.
— Бессердечный мерзавец. — Лукас поежился.
— Не всегда, — просто согласился Бишоп.
— Только не говори, что должен быть таким.
— Хорошо, не буду.
Лукас поморщился, снова посмотрел на землю, туда, где валялось то немногое, что осталось от Мередит Гилберт.
— Слишком часто похищения заканчиваются подобным образом, — произнес он устало. — Трупом. Или его частями. И все это из-за меня. Либо я действую недостаточно оперативно, либо недостаточно профессионально.
— Уже через час после того, как он ее похитил, она была мертва, — сказал Бишоп.
— В данном случае, может быть, ты и прав. — Лукас пожал плечами.
Посчитав момент подходящим, Бишоп произнес:
— Согласно законам науки, заглянуть в будущее невозможно. Нельзя предугадать последовательность событий. Соответственно и следователи лишены способности заглянуть во время. Но я этому не верю. Я убежден, что телепатия, телекинез, предвидение, ясновидение и интуиция, а также многие другие так называемые паранормальные возможности можно эффективно использовать в нашей работе. И тогда мы станем лучшими из лучших. Ну или по крайней мере будем действовать быстрее.
Несколько минут Лукас обдумывал слова Бишопа, затем повернулся, встретился с его внимательным изучающим взглядом и тихо сказал:
— Хорошо, я слушаю.
Спустя два дня, выспавшись, отмывшись и приведя себя в порядок, они сидели за столом и завтракали. Лукас нервно отодвинул от себя тарелку с недоеденной яичницей и взял чашку с кофе.
— Тебе совершенно незачем нянчиться со мной, — нахмурился он. — Я не собираюсь приставать к тебе с вопросами. Повторяю — я поработаю у тебя с недельку, посмотрю, что вы собой представляете, а потом уже буду решать.
— Понимаю. — Бишоп, кивнув, отхлебнул кофе. — В таком случае нам имеет смысл отправиться пораньше. Пилоты уже прогрели двигатели и ждут нас.
— Пилоты? — удивился Лукас. — ФБР предоставляет тебе самолет?
— Нет. — Бишоп рассмеялся. — Это частный самолет.
— Ты фрахтуешь самолет?
Бишоп заговорил теперь уже серьезно:
— Видишь ли, я не просто создаю особое подразделение в рамках ФБР, я выстраиваю целую структуру, в которую входят и гражданские организации, и даже частные лица, поддерживающие меня. Основу, конечно, составляют органы правопорядка, где мои инициативы находят понимание. В мои идеи многие верят. Поэтому моя задача — не набрать жалкую компанию энтузиастов, а создать сеть из заинтересованных лиц и организаций. А транспорт в нашем деле — едва ли не самое главное.
— И самолет тебе предоставили частные лица?
— Именно. Точнее, одно частное лицо. В качестве пожертвования.
— Надеюсь, что как-нибудь ты расскажешь мне о своей идее. Я тоже умею понимать одержимых.
— Охотно, — ответил Бишоп. — Мы с тобой еще о многом поговорим.
— Посмотрим, — пробормотал Лукас, ставя на стол чашку.
Бишоп сделал вид, что не расслышал его замечания.
— Ну что ж, если ты уже собрался, то пошли.
— А что ты так торопишься? Боишься, что я передумаю?
— Нет, не боюсь. Я тоже хорошо понимаю психологию одержимых.
— По-моему, руководство ФБР еще не вполне понимает, во что ты их втягиваешь.
— Ничего. Потом поймут.
— А если они закроют твой отдел?
— Исключено. Я этого не допущу.
— Знаешь, Бишоп, сейчас я тебе почти верю, — сухо произнес Лукас.
— Вот и замечательно. Так мы идем?
Они покинули небольшой придорожный ресторан, сели в автомобиль, взятый Бишопом напрокат на время проведения расследования, и направились в аэропорт. За всю дорогу они не перебросились и парой фраз, и только когда вдали показалось здание аэровокзала, Бишоп задал Лукасу давно мучивший его вопрос. Он произнес его спокойным, почти безразличным голосом:
— Почему ты не можешь ее найти? Ради меня.
Лукас ответил сразу, словно постоянно ожидал этого вопроса:
— Потому что она не потерялась, она прячется.
— Прячется? От меня? — не поверил Бишоп.
— Ну… — замялся Лукас, понимая неловкость ситуации. — Только отчасти. Ты сам знаешь, от кого она на самом деле прячется.
— Она боится, и ты это чувствуешь, — подсказал Бишоп.
— Ее страх мне передается через тебя. Мне кажется, когда-то вы были очень близки. Ты опасаешься за нее, твой страх сильнее ее боязни. От нее идут короткие и очень слабые вспышки. Она напугана, но она держится. Она сильная, очень сильная. Она умеет управлять собой.
— С ней все в порядке?
— Пока да. — Люк внимательно посмотрел на Бишопа. — Но я не могу видеть будущее. Да и ты тоже.
— Верно. — Бишоп коротко кивнул. — А вот там, рядом с ней, есть некто, кто умеет это делать.
— Тогда тебе придется найти его. — Лукас перевел взгляд на дорогу. — Меня-то ты ведь как-то нашел.
Глава 1
Настоящее время
Четверг, 20 сентября
— А вот шуметь не нужно, — зашептал похититель.
Просто невероятно, как он удержался и не закричал, не застонал, даже не пошевелился, когда его рот залепляли широким скотчем. Повязка на глазах была плотной и тугой. Сквозь нее он ничего не видел, но, прежде чем похититель натянул ее, он заметил главное — громадный пистолет в его руке. По той легкой небрежности, с какой похититель держал оружие, он сразу понял, что пользоваться он им умеет и в ход пустит не раздумывая.
Интуиция его криком кричала, призывая сопротивляться, вырываться, убегать.
Но теперь делать это было уже поздно. Даже если у него и был какой-то шанс избежать похищения, он давно упущен. Сейчас запястья его, как и щиколотки, были крепко стянуты широким прочным скотчем. Даже если ему и удастся подняться со стула, на который его усадил похититель, он, не сделав и шагу, сразу рухнет на пол.
Случилось самое худшее — он был абсолютно беспомощен. Его не страшили последствия его похищения, его бесило осознание невозможности предотвратить их.
Теперь он понимал — ему следовало бы посерьезнее отнестись к тому предупреждению. Тогда оно показалось ему глупой шуткой. Ну так что ж, все равно нужно было принять меры предосторожности.
— Я не собираюсь причинять тебе вред, — проговорил похититель.
Он машинально склонил голову вправо, отметив воспаленным рассудком интонацию, с которой тот произнес последнее слово. «Не собирается причинять вред? Что он имеет в виду? Может быть, здесь есть кто-то другой, кто собирается это сделать?»
