но Женя прижимает меня к себе, накрывает руками сзади, образуя вокруг меня никому не видимое пространство из тепла и уюта.
В эти минуты я самая счастливая.
В эти минуты я дома.
3
После долгой прекрасной ночи, сонная и приятно уставшая, я выхожу на улицу. Цветущий тёплый май одаривает пространство приятными ароматами, и я вдыхаю полной грудью. Зажмуриваюсь, подставляя лицо навстречу тёплому ветру.
Погода шикарная.
Заберу у свекрови Василиску и поедем вместе гулять в парк. Уток покормим. А может забежим на аттракционы, покатаемся, поедим сладкую вату.
Подхожу к киоску, чтобы купить сигареты и минеральную воду. Быстро расплачиваюсь.
Закуриваю на ходу, выдыхаю дым в воздух, прячусь за углом киоска. Жду маршрутку и любуюсь на распустившиеся тюльпаны, сжимая в тонких наманикюренных пальцах сигарету.
— Здравствуйте, пачку презервативов, пожалуйста, — улавливаю знакомый мужской голос.
Сердце безжалостно сжимается от боли, а адреналин растекается под кожей.
С опаской выглядываю из-за угла, и тут же встречаюсь глазами с высоким красавцем.
— Алиса? — Стрельцов расплывается в удивлённой улыбке.
Хочется провалиться под землю. Сбежать. Только бы не видеть его, не бередить старые раны. Но воспоминания, как груда камней, падают мне на голову, не давая шанса опомниться.
Прячусь за киоском, прислоняюсь спиной к стене и зажмуриваюсь. Может, показалось? Может, это вовсе и не Дима?
— Алиса! — голос звенит где-то над ухом, и я роняю сигарету себе под ноги.
— Привет, Дим, — старательно улыбаюсь, пряча волнение.
Главное, чтобы не заметил, как мои руки прошибает крупной дрожью.
Пять лет прошло. Мы не виделись с тех самых пор, как я застукала его с другой.
— Привет! — сияет радостью. — А ты какими судьбами тут?
— Я живу недалеко, — голосок дрожит.
— А куда собралась? На работу?
— Нет, — качаю головой. — За дочкой еду, она у свекрови ночевала.
— Так ты замужем? — блеск у Димы в глазах меркнет.
Изучающе осматривает кольцо на моей правой руке.
— Замужем, — отзываюсь шёпотом.
— Значит, мечты сбылись, — недовольная ухмылка на его лице удручает.
— Сбылись.
— Муж то хороший? Не обижает?
"Скорее я его обижаю, чем он меня" — проносится в мыслях бегущей строкой. После вчерашней ссоры всё ещё чувствую себя глупо, хоть мы и активно мирились всю ночь.
— У меня самый лучший муж на свете, — улыбаюсь.
Дима мнётся на месте, опускает взгляд, снова смотрит на меня.
— Свекровь где живёт? — спрашивает после недолгой паузы.
— На Забайкальской.
— О, мне как раз по пути! — Стрельцов снова сияет довольной улыбкой. — Подвезти?
— Нет, не нужно.
Сердце взволнованно трепещет.
Дима стал ещё красивее. С лёгкой щетиной, в модных солнцезащитных очках и кожаной куртке — идеален во всём, как всегда с иголочки. Приятный запах мужского парфюма опьяняет, и я на мгновение перестаю дышать.
— Да ладно, Алис, давай подвезу, — настойчиво.
Смотрит на меня с нежностью, заставляя старые раны кровоточить. Я любила Диму до потери пульса, до безумия, но эта любовь, казалось, померкла и растворилась.
Казалось.
Стрельцов растягивает губы в улыбке и протягивает мне руку, и я безумно хочу согласиться поехать с ним. Куда угодно. Знаю, не должна, не правильно. Я замужем, у меня ребёнок. Но Дима снова рядом, и я утопаю в неконтролируемом желании задержать это мгновение. Не хочу прощаться. Не хочу, чтобы он уходил.
За пять лет боль от предательства притупилась и вымылась из памяти. Передо мной как будто другой человек. Нет, не так. Человек тот же, с которым шесть лет назад я познакомилась, в которого бросилась с головой, как в омут, для которого цвела и порхала, подобно бабочке. С которым строила совместные планы, и влюблялась ещё сильнее в его слова, в его поступки, в его склад ума и образ мышления. Тот человек, которого я любила без остатка, порой забывая о гордости. Он вновь кажется самым лучшим. Будто не было измены.
Отгоняю навязчивые мысли и качаю головой.
— Моя маршрутка, — указываю глазами на подъехавший транспорт. — Мне пора, Дим.
— Рад был встрече! — кричит мне в спину.
Я невольно оборачиваюсь, чтобы посмотреть на него ещё разок. Машет мне рукой, заставляя щёки покраснеть.
Я замужем.
Я люблю своего мужа.
У нас замечательная семья.
Старательно напоминаю себе об этом, но Стрельцов способен одним взглядом выпотрошить все воспоминания и заставить усомниться в собственном счастье.
Сажусь возле окна и смотрю на него сквозь запачканное стекло. Закуривает и вальяжной походкой подходит к припаркованной ауди.
Сглатываю ком в горле, мешающий дышать. Набираю в лёгкие воздух и закрываю глаза. Нельзя.
Нельзя поддаваться эмоциям.
Дима — предатель. Я высекла эту фразу себе на сердце, но почему-то сейчас она не имеет никакого смысла.
— Маааама! — звонко кричит Василиска и обнимает мою ногу. Ласково глажу её по рыженькой головке.
— Привет, Алисочка, проходи! — свекровь выплывает из комнаты вслед за малышкой веселушкой.
— Здравствуйте, Анастасия Сергеевна, — стараюсь улыбнуться, но чувствую себя не в своей тарелке.
— Васю я уже покормила супчиком, мы поиграли в прятки, нарисовали единорога, — на ходу сообщает свекровь, скрываясь на кухне.
— Ма, показать тебе лисунок? — дочка тянет меня в комнату. — Во какой единолог!
— Очень красивый! Ты умничка! — хвалю малышку, а у самой слёзы выступают.
Я боялась встретить Стрельцова.
Жила с панической тревогой, что если увижу его, то чувства опять нахлынут.
Скрываюсь в ванной комнате, смотрю на себя в зеркало. Напуганная собственной реакцией, мыслями, желаниями.
Да почему же всё так-то, а? Женя очень любит меня, Василиса обожает своего папу. А я, получается, предаю их. Своими грязными мыслями. Своим необузданным желанием поговорить с Димой, узнать женат ли он, есть ли у него дети. И если нет…
— Алиса, чай готов! — зовёт Анастасия Сергеевна, и я морщусь.
Это не любовь.
Я не люблю Стрельцова.
Умываюсь холодной водой. Щёки горят пожаром. Смотрю в свои светло-зелёные глаза, сильно сжимаю пальцы, даже костяшки белеют. Хочется закричать, просто проораться, чтоб отлегло.
— Мама, чай готов! — Василиска скребётся в дверь.
— Выхожу, милая! — голос безбожно дрожит.
Анастасия Сергеевна сидит во главе стола, уже успела и пирожки на тарелке разложить, и бутерброды приготовить, и конфеты в вазочку насыпать, и чай мне навести.
Сажусь на стул. Подставляю холодные ладони к раскалённым щекам и закрываю глаза. Василиска забирается мне на колени, хватает из вазы конфету.
— Алис, у тебя всё хорошо? Щёки у тебя красные! — взволнованный голос свекрови звенит в ушах.
— Всё хорошо, — распахиваю глаза и беру в руки белую чашку. — Спасибо за чай с угощениями.
— С Женей поругались? — вкрадчиво интересуется, следит за каждым моим движением.
— Нет, я просто… — одёргиваю себя, чтобы не
