удался. Пенни даже ничего не сломала у меня дома. Мы ели, пили вино, разговаривали. С моей бывшей, было все невероятно медленно. С Пенни все происходило стремительно. Мне впервые не нужно было ничего делать. Лезть вон из кожи. Мне так не хватало, чувства, что все решают за тебя. Я так устал за все отвечать.
Глава 4
«Первый свидетель знает самые опасные места! Доброе утро и это криминальная хроника. Заботитесь о себе? С работы домой? Никаких злачных мест и странных знакомств? Смерть может поджидать вас даже в прачечной. Голову женщины обнаружили в одной из стиральных машин. Сеть прачечных «мистер Лэндрю» теперь не только самая престижная, но и самая опасная.»
– Когда ты уже наладишь машину? – Пол сам выключил радио. Он заезжает за мной уже больше месяца.
– Не знаю… – ответил я.
– Ты сегодня в хорошем расположении? После вчерашнего? Ты мазохист?
– Нет.
– Выиграл четыреста тысяч в бинго? Выспался? Выпил с утра?
– Нет.
– Пенни Бойл?
– Кто?
– Не прикидывайся. Я видел, как она выходила от тебя утром. Я думал, ты сам расскажешь. Мы же друзья.
– Не хотел сглазить. – буркнул я, вспоминая, когда мы успели стать друзьями?
– Ты еще и суеверный…
– Мне нравится Пенни.
– Да. Она ух какая… – Пол хлопнул в ладоши. – Если бы я не был женат, то сегодня она уезжала бы не от тебя.
– Да перестань! Она на тебя не посмотрела, даже будь ты последним мужиком в стране.
– Говори, что хочешь. Я про тебя с ней буду молчать как рыба.
– Мне все равно. Хуже уже не будет. Робертсон собирается подать на меня в суд.
– Вот сукин сын!
– Включи обратно.
– Ты же ненавидишь криминальную хронику первого свидетеля?
– Включи.
Меня раздражал голос Первого свидетеля, его интонации и особенно его акцент. Доктор Летсман говорил мне, что это детский комплекс. В школе надо мной смеялись из-за шотландского произношения. Даже наша классная руководительница говорила, что в Америку может приехать каждый, но быть американцем это совсем другое. Она то была настоящая американка. Перед выпуском ее посадили за интимную связь с одним из учеников.
Мы попали в пробку. Я откинулся на спинку и прикрыл глаза.
Лето две тысячи пятнадцатого. В этом городе никогда не было солнечных дней.
Мы едем на очередной вызов. Никакого первого свидетеля. На всю машину играет Роулинг Стоун, а дым стоит, хоть топор вешай. Зато не пахнет подгузниками. Джоуш подпевает и стучит по рулю. Мы несемся по одиннадцатой. Это не семейный хэтчбек Пола. Это настоящая классика. Чейнджер семьдесят первого. Все в бюро называли машину Джоуша – ванной. А он показывал им средний палец и предлагал отрастить вагину, раз уж ездят на малолитражках для домохозяек.
Мы заходим в квартиру. Датсон – неприглядный мужичек на пособии, который разломал свою стиральную машину.
– Специальный агент Маккинли, это мой напарник – агент Лисовски.
Пока я допрашиваю Датсона, Джоуш ест пиццу подозреваемого и утверждает, что тот прав. Что Индезит давно продались и делают неликвиды. Его соседка – миссис Роуш утверждает, что Датсон отличный человек. Сортирует мусор на пластик, стекло и пищевые отходы, помогает консьержке и кормит бездомных животных. Мы направляем его к доктору Летсману и уезжаем.
Пятнадцатого августа две тысячи пятнадцатого мы снова выезжаем по адресу Датсона. Его соседка миссис Роуш зверски убита, а ее стиральная машина, а точнее то, что от нее осталось, разбросана по всему подъезду. Дверцу нашли через три квартала.
Датсон был дома и утверждал, что ничего не слышал. Джоуш сломал ему нос. Зря. Все улики вели к мужу миссис Роуш. Он был наркоманом и не раз поднимал на нее руку. Но Лисовски продолжал искать улики против Датсона. Он резко переменил свое мнение. А я не слушал его. Я считал, что ее конченый муженек, забил насмерть бедную женщину из-за денег на дозу. А машинку, и многие другие предметы в доме сломал просто так. Ломка, злость, галлюцинации…
Джоуш копал, несмотря на то, что дело было передано другому отделу, а мистер Роуш признал свою вину.
Агент Лисовски исчез. Машина в гараже, квартира замкнута на ключ. Он так был занят этим делом, что не был ни у одной из своих любовниц больше пяти суток. Не появлялся ни в одном баре…
Лисовски вел слишком насыщенную жизнь, для совмещения с работой, и для того, чтобы его никто и нигде не видел.
Поиски не прекращались. Ориентировки были разосланы по всем штатам. Все искали. Кроме меня. Я не знал где искать. Я знал, что прочесывать леса и водоемы, допрашивать знакомых и соседей бесполезно. У Джоуша на тот момент было много дел. И каждые участник этих дел мог быть потенциальным убийцей или похитителем. Но дела уже успели закрыть. А Джоуша объявить пропавшим без вести.
Я просто ждал. Бежал на каждый телефонный звонок, ездил по улицам…
– Мак! – голос Пола разбудил меня.
– Ты что заснул? Заедем, позавтракаем. Кордом с утра на конференции. Так что, можно опоздать.
Сухая булка, пережаренный сыр и котлета из мясных опилок, что продают для собак. И когда я успел стать таким предвзятым? Я завтракаю до полудня впервые за год.
– Да. Это не Роял Биф. Но здесь неплохая картошка. Сегодня покажу Кордону отчет. А ты, когда собираешься сдавать? – спросил Пол, размазывая по зубам бургер.
– Если заявление Робертсона примут, то мне отчет уже не понадобиться. – у меня совершенно не было аппетита и я отдал Полу свой бургер.
– Ты на это рассчитываешь?
– Что скажешь об утренних новостях? У тебя есть знакомые, которые могут подтвердить, что голова женщины в прачечной не выдумка?
– Я могу попробовать. – кивнул Пол. – А зачем тебе?
– Слышал о пропаже Джоуша Лисовски?
– Твой бывший напарник? Я слышал, что он сбежал, когда его заподозрили во взяточничестве и злоупотреблении полномочиями.
– Джоуш частенько нарушал предписания, но взяток он не брал. И никогда не врал.
– Не принимай близко к сердцу. Когда твой напарник погиб, появилась хорошая возможность свешать на него всех собак, чтобы закрыть внутренние расследования.
– Он не погиб. Тело так и не нашли. Он исчез, когда начал копаться в одном деле.
– Проецирование агрессии?
– Да. На стиральную машинку. Потом было убийство. А потом Джоуш исчез.
– Голова в стиральной машинке? Ты думаешь это тот же самый человек?
– Он проходил лечение в психиатрической клинике. Думаю, сейчас он на свободе.
– Давай проверим все дела, где фигурировали стиралки. Думаю, их не так много. По крайней мере, я никогда не испытывал
