Рейес не терпит больных. И, говорят, за изуродованных девушек, которые сильно сопротивлялись, лично снес своим людям головы. Отрубил.
Но сам он — настоящий демон и лично может сделать с девушкой что угодно.
Не буду плакать. Не хочу мечтать о том, чтобы не сломаться. Я возьму выше. Я сломаю тебя, Диего Рейес, хотя ты и так переломанный.
Не знаешь простого человеческого счастья и даже на небесах его не узнаешь.
Люди Рейеса ржут надо мной. Говорят, что я зря сижу, будто палку проглотила. Скоро придется глотать другое.
Я не обращаю на них внимание. Пусть говорят, что хотят. Они, хотя и шакалы, тоже понимают только силу. А моя сила сейчас в спокойствии.
Мы въезжаем на территорию поместья Рейеса через одни из ворот. Увы, запомнить особо нечего. Никаких примет. Голые каменные стены и низкие крыши. И впрямь крепость.
Как я ни пытаюсь храбриться, мне больше всего на свете хочется сбежать. Потому я невольно запоминаю дорогу. Но запоминать скоро оказывается нечего.
Люди Рейеса вытягивают меня из машины и сразу нахлобучивают на голову мешок.
А затем кто-то из них сводит мне вместе запястья и тянет за собой. Довольно медленно, так, чтобы я не упала. Но если остановлюсь, руки обожжет болью.
Я послушно переставляю ноги и, кажется, иду куда-то вечность. А когда мне с головы сдергивают мешок, щурюсь от неяркого света.
Мы уже внутри крепости. В каменной норе с дыркой в полу, где тускло поблескивает вода.
Это купальня Рейеса. Здесь девушки моются перед тем, как…
А значит, это мое первое поле битвы. Теперь я уже не буду такой покладистой, хотя все тело горит от чужих мерзких взглядов. Шакалы только и ждут, когда я оступлюсь.
Не оступлюсь, Рейес.
— Как твое имя, шлюха? — спрашивает на вид главный среди этих шакалов. У него большая отвратительная расщелина между передними зубами.
Я мотаю головой, а он отходит куда-то. Другие продолжают стоять вокруг меня кольцом. Обыкновенные парни, но глаза у них совершенно пустые.
— Сколько тебе лет?
Возраст я тоже не говорю. Незачем им знать.
Главный хмурится и я вижу, что изо всех сил сдерживается, чтобы меня не ударить. Мое сердце колотится быстро-быстро, но я лишь делаю шаг назад, к бассейну, глядя в его черные злые глаза.
Я верю, что он не отыграется на моих сестрах за мое молчание.
А потом этот человек снова отходит поговорить с кем-то и вдруг делает знак прочим уходить.
Такой приказ мог отдать только Рейес. Неужели он уже знает обо всем, что происходит в комнате?
Если так, пусть поймет — он об меня зубы сломает. Я вскидываю подбородок и слегка расправляю плечи. Пусть я всего лишь девчонка, не стану потом стыдиться того, что поклонилась бандиту.
Я остаюсь в полном одиночестве. Даже вода в бассейне тихая. Идут очень напряженные минуты, когда я понятия не имею, чего ожидать.
А потом дверь открывается, и в комнату входит девушка. На вид совсем молодая и очень испуганная.
Но ведь Рейес не держит у себя похищенных. Спустя какое-то время — самое большее, пару недель — он выкидывает всех.
Значит, эта девушка «местная». Из запретной части города, которая веками работает на семью Рейесов. Они и живут здесь, в этой крепости. И если выходят в город, то группами. А потом возвращаются обратно.
Потому что сбежать от Рейесов нельзя. Они находят и жестоко карают за любую ошибку.
Как бы жалко эта девушка ни выглядела, мне она не подруга. Наверняка за Рейеса душу продаст. Помощи можно искать только у таких же, как я, похищенных. Но это невозможно.
К тому же, по слухам, Рейес не любит брать несколько девушек одновременно. Держит каждую у себя, пока не наиграется. Самое меньшее, несколько часов.
На них я и буду надеяться.
Девушка говорит:
— Меня зовут Франциска. А тебя?
Я мотаю головой.
Она никак не реагирует. Просто заученно произносит:
— Ты должна вымыться в этом бассейне. Вот шампуни и полотенца. Потом я провожу тебя к господину.
Я только киваю, хотя на слове «господин» мне ужасно хочется сплюнуть под ноги.
Франциска больше ничего не говорит. Просто стоит со своим добром, как вышколенная служанка.
Теперь чем дольше я буду мыться, тем больше отсрочу самое паршивое, что ждет меня в этом месте.
Неожиданно Франциска добавляет:
— Если хочешь, я помогу тебе.
— Спасибо. Не надо.
Наверняка она сделает все слишком ловко и быстро. Такие вот испуганные на вид девушки больше всего хотят угодить повелителю, чтобы лишний раз их не пнул.
Я сделаю все, чтобы в такую не превратиться. Аккуратно раздеваюсь и неторопливо моюсь, выливая на себя жидкости из предложенных флакончиков. Они чудесно пахнут. Добро Рейеса я экономить не собираюсь. Обойдется.
Надеюсь, меня никто сейчас не видит. Франциска не в счет. А своих людей Рейес за подглядывание убьет.
После работы на огороде так приятно хорошенько вымыться, а потом насухо вытереться хорошими полотенцами.
Жаль, полотенце для волос Франциска у меня отбирает.
— Не положено. Господин любит распущенные волосы.
Я едва не шиплю на нее, но сдерживаюсь. А по комнате раздается звон, удивительно похожий на звук колокола.
Я смотрю на Франциску, и она поясняет:
— Господин зовет тебя. Пойдем. Обувь не надевай.
Вот так прийти к Рейесу в одном полотенце? По спине прокатывается липкий озноб.
Франциска поторапливает:
— Давай. Он не любит ждать. За опоздание накажет.
Я плотнее запахиваю полотенце на груди, вскидываю подбородок и иду за ней.
Оказывается, из купальни куда-то ведет узкий и довольно незаметный коридорчик.
Франциска открывает дверь, кому-то кланяется и застывает в проходе статуей. Видимо, я должна пройти мимо, а потом она закроет дверь.
Выбора у меня особо нет. Я шагаю внутрь и замираю, натыкаясь взглядом на высоченную широкоплечую фигуру.
Мужчина одет в белую рубаху с закатанными по локоть рукавами, отчего его смуглая кожа кажется темнее, и черные брюки.
Он стоит спиной ко мне прямо рядом с внушительного размера кроватью. Окон в комнате нет, только еще одна дверь. На полу лежит дорогой пушистый ковер, а около кровати находится столик.
Я не успеваю рассмотреть, что на этом столике, потому что мужчина разворачивается ко мне лицом.
Я ловлю себя на потрясающе странной мысли. Никто у нас не знает, как Диего Рейес выглядит. Он никогда публично не показывает лицо.
