не сразу заметив, что на голове у меня ничего нет, ведь шапка, как, впрочем, и перчатки при нападении волков потерялись.
Так что к, скорее, заледеневшим, чем затянувшимся ранам на ладонях и обмороженным костяшкам пальцев к тому времени, когда я всё-таки надела капюшон, с силой затянув его, прибавились ещё и совсем не ощущаемые как часть тела уши.
Но я продолжала идти и делала это просто потому что, стоило хотя бы немного замедлить шаг, как в памяти всплывала даже не отрубленная, а просто оторванная и уставившаяся на меня мёртвыми глазами, голова Лена.
О том, какой силой нужно обладать, чтобы настолько легко сделать такое с человеком, я старалась не думать. Также, как и о том, что существо, совершившее это, и сейчас было где-то рядом.
Пусть даже оно ни разу с момента моего побега не промелькнуло среди редких деревьев, ощущение его присутствия ни на секунду не исчезало. Со мной играли, так же, как зверь иногда играет со своей жертвой, выматывая её и наслаждаясь страхом загнанного и уже заранее обреченного существа.
Правда, ещё оставалась тусклая надежда, что я всего лишь схожу с ума. Поэтому снова упав в снег и пытаясь объяснить себе, зачем нужно искать силы, чтобы подняться и двигаться дальше, я вспомнила, что отец верил в оборотней. А я верила в то, что он ненормальный.
С гениальными людьми так иногда бывает и, хотя его ум мне не передался, может быть, хотя бы с сумасшествием повезло больше? А, если так, есть шанс, что произошедшее всего лишь плод моего не слишком здорового воображения.
Я зажмурилась, считая до десяти и давая себе время смириться с тем, что снова нужно подниматься, открыла глаза, потрескавшимися от холода губами улыбнулась начинающемуся рассвету и после нескольких попыток, всё-таки встала на ноги.
Правда, спустившись по склону пологого холма, снова остановилась, прислонилась спиной к одному из холодных каменных валунов и несколько раз глубоко вздохнула.
Несмотря на то, что солнце уже приподнялось над горизонтом, освещая землю и отражаясь оранжевыми бликами на снегу, а часть ночных страхов исчезла, от того, что я просто стояла на месте, внутри загоралась паника.
Но и идти дальше я уже не могла. Ноги и спину ломило от усталости, а желудок сводило судорогой голода и, как будто мало этого, я вдруг осознала, что даже не представляю, в каком направлении, нужно двигаться.
Наклонилась, упираясь руками в колени, набрала в лёгкие воздух и на несколько секунд задержала дыхание. Почему-то ночью даже не задумывалась над тем, куда именно нужно идти, тогда жизненно важно казалось просто двигаться, причём, настолько быстро, насколько я была на это способна.
Ночью, когда к ужасу перед теми существами добавлялся страх темноты, многие вещи не вызывали вопросов. Например, почему вокруг было настолько тихо, словно все животные вымерли. Зимой их вообще не так много, но есть хотя бы кто-то. По крайней мере раньше, когда мы останавливались в пути, я замечала их. А сейчас ни одного шороха в ветках, ни одного взмаха крыльев птицы, да и самих птиц нет. Я словно находилась в безжизненной пустыне.
Только ощущение присутствия огромного волка так никуда и не делось. Может быть, он и есть причина массового вымирания всех вокруг?
Не смогла сдержать короткий смешок, хотя весело в тот момент точно не было. В одном я была уверена: это существо несёт с собой смерть и, похоже, что и мне осталось не долго. Скоро ему надоест эта игра, а, значит, нужно быть готовой к тому, что сегодня или завтра я умру.
Только вот, несмотря на поселившийся внутри ужас и, одновременно с ним сковывающую движения невероятную усталость, умирать не хотелось. Пальцы впились в скользкую ткань брюк, с силой сжимая её и от этого прикосновения не зажившие ладони пронзила боль. Я разжала их и снова распрямилась, теперь уже прислоняясь к ледяному валуну всем телом.
Расстегнула куртку и из внутреннего кармана достала тщательно сложенный лист бумаги. То, что там написано, я знала наизусть, но всё равно носила его с собой. Всего одна фраза «я нахожусь здесь» и два длинных ряда цифр: 36.37.55… указывающих на координаты широты и долготы.
Скомкала бумагу и уже хотела с силой швырнуть её, но в последний момент передумала, снова убрала в карман. По этим координатам должен был находиться мой отец, который пропал пять, а, может быть, и больше месяцев назад.
Он вёл какие-то исследования и иногда и раньше исчезал на долгое время. Правда, обычно хотя бы раз в месяц давал о себе знать, поэтому спохватилась я не сразу, и, когда начала поиски, возможно, было уже поздно.
А потом пришла посылка, внутри которой оказались знакомые мне с детства часы с золотыми стрелками и потёртым от времени тёмно-серым ремешком и это письмо. Почерк я тоже узнала.
Только в полиции надо мной всего лишь посмеялись.
— Хотите, чтобы мы снарядили туда экспедицию? Здесь даже состава преступления нет.
Да, я хотела, чтобы они отправили экспедицию, чтобы проверили всё сами или хотя бы выделили людей, которые бы поехали со мной, сделали хоть что-то, помогли.
Потому что отец, несмотря на то, что работой всегда интересовался куда больше, чем мной, оставался единственным родным мне человеком. Так что, проигнорировать письмо я просто не могла и уже тогда понимала, что всё равно поеду его искать.
Так и случилось. Поняв, что полиция не собирается ничего делать, а друзей или парня, к которым можно было бы обратиться за помощью, у меня никогда не было, я собрала всю свою храбрость вместе с немногочисленными накоплениями и отправилась на север. В необитаемые земли, о существовании которых слышала разве что когда-то давно и, наверное, только на уроках географии в школе.
Вспоминая об этом, я прищурила глаза, уставилась на теперь уже едва соприкасающееся с горизонтом солнце и усмехнулась.
Никогда не отличалась особой храбростью или упорством, да и какими-то ещё талантами, за исключением, разве что смазливой внешности, которая, впрочем, скорее мешала, чем помогала в жизни.
А тут вдруг отправилась в ледяную пустыню с двумя незнакомыми мужчинами, которые, к тому же, слишком настойчиво, чтобы это не вызвало подозрений у вменяемого человека навязывались мне в проводники. У меня не вызвало. Но сейчас я понимала, какая это была ошибка. Волки пришли за Леном и они знали его раньше.
Снова пошёл снег. Я, всё также наполовину прикрывала глаза, смотря на мир сквозь сетку покрытых инеем ресниц и уже даже не
