это Евангелие было обращено к христианам Рима, поэтому Марк дает перевод малопонятных еврейских слов, а поучения, в которых говорится об иудейских обычаях, опускает.
В Евангелии от Луки есть оригинальный материал, отсутствующий как у Марка, так и у Матфея. Только Лука приводит предысторию рождения Иисуса Христа, рассказывая о Благовещении Богородицы, а также о рождении Иоанна Предтечи. В целом Лука значительно больше места уделяет женщинам, чем два других Евангелиста-синоптика. Если у Матфея и Марка основная часть событий происходит в Галилее и лишь в последних главах Иисус приходит в Иерусалим, то Лука уделяет значительную часть повествования событиям, происходившим на пути из Галилеи в Иерусалим, и притчам, произнесенным в этот период.
Наконец, Иоанн отличается от трех других Евангелистов тем, что основное внимание концентрирует на событиях, происходивших в Иерусалиме. Только из этого Евангелия мы узнаем, что Иисус приходил в Иерусалим на каждую Пасху и на некоторые другие праздники. Если прочие Евангелисты описывают прежде всего человеческую историю Христа и говорят о Нем через призму этой истории, то Иоанн с самых первых строк своего Евангелия говорит об Иисусе как воплотившемся Боге, а затем до самых последних страниц последовательно раскрывает эту мысль. В Евангелии от Иоанна отсутствуют притчи Иисуса и описано всего лишь несколько Его чудес, однако описания эти гораздо более подробны, чем у других Евангелистов.
Все четыре Евангелия были написаны в I веке — что называется «по горячим следам». В основе каждого Евангелия лежит свидетельство одного или, возможно, нескольких очевидцев. В церковной традиции считается, что Матфей и Иоанн были учениками Иисуса и описали то, что видели сами, а Марк и Лука записывали свои Евангелия со слов других очевидцев, в первую очередь апостола Петра. Современные исследователи Нового Завета нередко выдвигают альтернативные гипотезы относительно авторства Евангелий или их отдельных частей, но большинство сходится в том, что в основе евангельского текста лежат именно свидетельские показания.
Именно эта характерная особенность евангельского текста стала причиной того, что в корпус Нового Завета, сложившийся в основном уже к концу II века, были включены все четыре Евангелия, а не какое-либо одно. Более того, Церковь никогда не предпринимала попытку сшить эти четыре Евангелия в единое связное повествование, а когда такие попытки делались, она их последовательно отвергала. Свидетельские показания были сохранены Церковью в том виде, в каком они были изначально написаны, и даже те противоречия, которые существуют между ними, Церковь не посчитала нужным устранить.
Так, например, из Евангелия от Матфея следует, что родным городом Иисуса был Вифлеем, тогда как в Евангелии от Луки говорится, что Его родители жили в Назарете, а в Вифлееме оказались из-за переписи населения. В Евангелиях от Марка и Луки Иисус исцеляет слепца, а в параллельном повествовании Матфея — двух слепцов. У Матфея, Марка и Иоанна Он садится на осла и въезжает на нем в Иерусалим, у Матфея Он садится на ослицу и осленка. В синоптических Евангелиях говорится, что Христос был распят на Пасху, а в Евангелии от Иоанна — что Он был распят накануне Пасхи.
Об этих противоречиях в свое время много писала атеистическая пропаганда, делая на их основе вывод о недостоверности всей евангельской истории. Однако, во-первых, между Евангелиями есть разночтения в деталях, но нет никаких противоречий по существу. А во-вторых, — и это главное, — наличие таких разночтений лишь подчеркивает достоверность свидетельских показаний, лежащих в основе каждого из четырех Евангелий. Да, кто-то что-то запомнил, услышал и записал по-своему, но в этом и заключается ценность свидетельских показаний. Если бы не было никаких разночтений, это означало бы сговор между четырьмя свидетелями. Разночтения показывают не только, что сговора не было, но и что в отдельных случаях один свидетель считал нужным поправить другого.
Этим объясняются, в частности, многие расхождения между Иоанном и тремя другими Евангелистами. По общепринятому мнению, он писал позже других и знал если не тексты Евангелий от Матфея, Марка и Луки, то по меньшей мере ту устную традицию, которая лежала в их основе. Будучи очевидцем событий, о которых он рассказывает, он прежде всего считал необходимым дополнить повествования трех других Евангелистов тем материалом, который они оставили за кадром. Но в некоторых случаях — например, в своих показаниях касательно даты распятия — он фактически корректирует то, что пишут они.
Сравним эту ситуацию с тем, что происходит, когда картину какого-то события пытаются восстановить по показаниям свидетелей. Особенность свидетельских показаний заключается в том, что каждый свидетель видит и запоминает события по-своему. Если, например, два автомобиля столкнулись на дороге, то один свидетель увидит аварию с одной точки, другой — с другой; один увидит сам момент столкновения, другой лишь обернется, услышав удар, и, соответственно, станет свидетелем не самого столкновения, а его последствий. Общая картина сложится не на основании одного свидетельства, а из совокупности свидетельских показаний, даже если в конкретных деталях эти показания противоречат одно другому.
Особенностью четырех Евангелий является то, что они описывают одну и ту же историю и в центре каждого из четырех стоит личность Иисуса Христа. В каждом из Евангелий мы узнаем одну и ту же личность, подобно тому, как портрет одного и того же человека может быть написан четырьмя разными художниками. Каждое из Евангелий рисует вполне цельный и законченный образ Иисуса, но при этом полную картину Его жизни и учения дают только четыре Евангелия вместе взятые.
Как насчет других, так называемых «неканонических», или «апокрифических» Евангелий? Ведь известно, что в I, II и III веках циркулировали литературные памятники, имевшие название Евангелий, но они не были включены в корпус Нового Завета (от Фомы, от Петра, от Никодима). Некоторые из них Церковь решительно отвергла, подобно тому, как на суде отвергают лжесвидетельства. Другие Церковью частично восприняты и отдельные элементы из них сохранены церковной традицией. Так, например, учение о том, что после Своей смерти Христос сошел в ад, заимствовано из Евангелия от Никодима. Однако к биографии Христа этот сюжет не может ничего существенного дополнить.
Кто-то может спросить: а по какому праву Церковь присвоила себе прерогативу отбора текстов для включения в корпус Нового Завета, отделения свидетельств от лжесвидетельств? По той же причине, по какой имуществом умершего и оставшейся от него интеллектуальной собственностью распоряжаются его прямые наследники или те, кого он указал в своем завещании, а в дальнейшем — их потомки.
Иисус Христос не оставил после Себя никаких письменных документов: Его проповедь, насколько можно судить по имеющимся источникам, имела исключительно устный характер. Это отличало Его от
