физическую подготовку, в том числе и бег на один километр! И ты прекрасно знаешь, что «Одна капля никотина убивает коня»!
– Я знаю, что в одной банке шпрот вредных смол столько же, сколько в одной пачке сигарет. Тем не менее, вы с папой очень любите шпроты – скромно парировал я, поднажав на слово «очень».
– Сейчас же дай сюда сигареты! – строго сказала маман и протянула ко мне открытую ладонь.
– Нет у меня никаких сигарет.
– Иннокентий, я вынуждена осмотреть карманы твоей одежды! – руки маман потянулись к карманам моего пиджака.
– Смотри – развёл я руками, зная, что пачка «Столичных» лежит в подъезде на ободке за мусоропроводом.
После недолгой унизительной процедуры я был посажен под «домашний арест» для улучшенной подготовки к завтрашнему сочинению. Будучи запертым в комнате, я уселся в кресло, с сожалением посмотрел на разбитый папашей магнитофон и углубился в чтение рукописного текста: «По легенде Шакти услышала звуки Со-Хам во время медитации Шивы и воскликнула: «Возлюбленный! Ты звучишь, и это так красиво!» Она повторила эти звуки и передала их миру.
Со-Хам – это первая мантра дыхания. Это базовая дыхательная медитация, которая гармонизирует все чувства, балансирует ум и возвращает человеку спокойное уравновешенное состояние. Это дыхание, которое позволяет осознать пространство пустоты и тишины внутри себя и познать свою божественную суть».
«Интересно, как этот Шива звучал»? – мысленно спошлил я благополучно заснул.
Из трёх зол, предложенных на сочинении, я выбрал одно самое маленькое: «Павел Корчагин и его героическое поколение в романе Николая Островского «Как закалялась сталь», потому как про «мудрость жизни героев произведений Горького» и «проблему счастья в поэме Некрасова» я мало что помнил. А этот Корчагин, попавший в конкретный блудняк и выбравшийся из него покалеченным, но живым, внушал мне огромное уважение, поэтому книжку я прочитал всю. И после прочтения понял, что все эти Майн Риды с Куперами и вестерны «DEFA» с ненастоящими индейцами похожими на узбеков, по сравнению с этой книгой – полное дерьмо. Одну фразу: «Срубал Махно Кулябку Афанасия – с сожалением сказал загорелый кавалерист – гармонист первой статьи был» – я даже помнил наизусть!
Сочинение я написал быстро, а потом целых четыре часа томился в ожидании остальных, попивая холодный чай с пирожками, которые разносили сердобольные мамки из родительского комитета своим изнурённым чадам. Моей среди них не было.
Тумба сидела за учительским столом, сложив маленькие ручки на жирном пузе и внимательно на меня смотрела. Её взгляд поверх очков ничего хорошего не предвещал. Я вспомнил, как однажды предки вернулись домой с родительского собрания, и мамаша после долгих раздумий на кухне подошла ко мне со скорбным лицом и сказала
– Иннокентий, я разговаривала с Ульяной Егоровной.
– Ну?
– Никогда не начинай разговор с «ну». Это неприлично. Скажи: мама я готов выслушать тебя.
– Мама я готов тебя выслушать.
– Ульяна Егоровна сказала мне, что ты мальчик талантливый, но патологически ленивый. Тебе нужно бороться с ленью, Иннокентий. Ведь ты же помнишь эти прекрасные строки Николая Заболоцкого, сын? – маман сложила перед грудью ладони и с доронинским придыханием пропела «Не позволяй душе лениться! Чтоб в ступе воду не толочь, душа обязана трудиться и день и ночь, и день и ночь»! Надеюсь, ты понимаешь о чём эти строки?
– Понимаю. Только мне у него нравится другое.
– Интересно послушать.
– Целый день стирает прачка,
Муж пошёл за водкой.
На крыльце сидит собачка
С маленькой бородкой – с чувством продекламировал я и отвернулся от маман.
– Иннокентий, я полагаю, что это не лучшее стихотворение Заболоцкого. Чем же оно так заинтересовало тебя?
– Ма, я всё время думаю, что за собачка сидит на крыльце? Она маленькая и с бородкой. Какие породы собак у нас с бородкой? Правильно – шнауцеры. Их три вида: ризин, миттель и цверг. Цверг – самый мелкий. Значит, на крыльце сидит цвергшнауцер! Но ведь у бедной прачки не может быть такой собачки! Тогда кто это?
Когда я закончил тираду, мамаша испуганно посмотрела на меня и потянулась за валидолом в карман халата
– Ты очень странно мыслишь, сын, и это меня пугает. Иди в свою комнату.
Положив таблетку под язык, маман пару минут посидела на кухне и стала звонить папаше. Валидол она с силой выплюнула в раковину, и я слышал, как таблетка срикошетила и отлетела куда-то на пол.
А ведь я даже не успел рассказать ей о том, что два ублюдка – цверга Фьялара и Галара замочили мудрого беднягу поэта Квасира, слили его кровь в большой чан и смешав её с мёдом, получили алхимический продукт под названием «священный мёд поэзии»! И вот этим гематогеном боги смазывали губы всем новорождённым поэтам! Тогда вопрос: кто мазал губы Заболоцкому?! Вот видите, жизнь это вам не пачка сигарет. Жизнь – это загадка!
После сочинения мы с Лунатиком и Сержем пошли курить за школу
– Старый, ты как? Написал? – спросил я усталого Сержа, доставая из пачки сигарету.
– Да, пошло бы это писалово на – Серж сплюнул сквозь выбитый зуб и достал из внутреннего кармана пиджака плоскую металлическую фляжку – У бати спиздил, а он думает на охоте потерял – пояснил Серж, увидев наши вопросительные взгляды.
– Что там у тебя, дорогой мой человек? – вкрадчиво спросил Лунатик – коньяк пять звездей?
– Настойка элеутерококка на спирту, типа женьшеня – Серж отвинтил крышечку и, сделав из фляжки приличный глоток, вызывающе посмотрел на нас с Лунатиком – будете?
– Давай – сказал Лунатик, лихо выдохнул воздух, немного глотнул и неожиданно замер, сжав фляжку обеими руками, широко открыв рот и выпучив глаза.
– Дыши – Серж хлопнул Лунатика по спине и снисходительно добавил – глупый ты мангуст, когда пьют спирт, сначала вдыхают воздух, делают глоток, а потом выдыхают.
С Сержем не поспоришь, у него оба родака кривляются врачами в военном госпитале. Матушка психиатром, а батюшка – офтальмологом.
Я потянулся за фляжкой, но взять её не успел – из-за угла выкатился трудовик с кинокамерой, глазок которой был направлен прямо мне в лицо. Лунатик от неожиданности выронил из рук фляжку, и драгоценный эликсир потёк по выщербленному асфальту. Я закрыл фейс ладонью, а Серж грязно выругался.
– Отличный кадр! Улыбочку! Почему я не вижу улыбок на ваших лицах?!
– Да, пошёл ты – Серж сделал шаг вперёд и вырвал из рук трудовика кинокамеру.
Трудовик как-то сразу сник и попросил у нас закурить. Настроение разговаривать пропало. Мы вчетвером молча стояли у стены школы и курили. Потом Серж отдал трудовику кинокамеру , и тот ушёл.
