Хадар.
Он ещё не закончил, а острая боль в груди буквально отшвырнула его от Дарины.
«Обработка!» — подумал Хадар и потерял сознание.
Беспамятство было коротким. Открыв глаза, Хадар привстал на руках и огляделся: состояние было как с большого бодуна.
Дарина сидела рядом на шкурах и всхлипывала. Притворяется?
Увидев, что Хадар пришёл в себя, девушка потянулась было к нему, но он отвёл её руку.
— Там, у костра я хотела сделать как лучше! — пролепетала Дарина. — Не понимаю, почему ты так разозлился.
— Благими намерениями знаешь куда путь выстлан? — прокряхтел он, тяжело поднимаясь. Колени тряслись, как у старика. В голове засела тупая боль, которую хотелось вытряхнуть, будто мусор.
— Куда? — робко спросила Дарина.
Хадар покосился на неё исподлобья, хмуро ответил:
— Далеко.
Он подошёл к постели, сделанной из сложенных во много слоёв шкур, поднял с пола тёмную бутыль с вином. Отметил, какая она стала лёгкая.
«И вино заканчивается, — подумал Хадар с досадой. — В самом деле пора уезжать».
Он хотел позвать адъютанта и спросить, остались ли ещё запечатанные бутылки, но не стал.
Вместо этого повернулся к Дарине. Она по-прежнему сидела на полу, подобрав под себя ноги, и выражала кротость и покорность.
— Запомни, ибо повторять не буду, — произнёс Хадар. — Никогда больше не встревай в мои разговоры.
— Но! — вспыхнула она, видимо опять желая сказать, что хотела помочь и всё в этом духе.
— Ты меня слышала? Никогда! — рявкнул Хадар.
— Д-да, — Дарина кивнула.
— Умница, — он скривился в недоверчивой улыбке и, запрокинув голову, выпил вино прямо из горла.
Глава 2. Мыши
— Повторяю ещё раз, вы меня нагрели, — говорил Гай.
По тому, как он отчеканивал каждое слово, Мира поняла, что Вишневский с трудом сдерживает гнев.
— Мы договаривались, что всё пройдёт бескровно...
— С головы элсарского мальчика даже волос не упал, — перебил незнакомец странным металлическим голосом. — И сама голова на месте.
— Вы вырезали всех жителей Сухири! — Гай всё же перешёл на крик. — Что дальше?!
— Не кричи, — всё тем же металлическим голосом произнёс незнакомец. — Ты получил плату за работу: мы помогли твоим людям с оружием. Элсар почти что твой.
Мира стояла за деревьями ни жива, ни мертва. В ней боролись два желания: убежать, чтобы ничего не слышать и не знать правды; и понимание, что даже если она удерёт, как прежде уже не будет. Теперь при встрече с Гаем в её ушах будет постоянно звучать этот равнодушный металлический голос, так спокойно разрушивший домик мечтаний, где Мира до сих пор пряталась от правды. А ведь та всё время была на поверхности. Ещё Даяна прямым текстом говорила ей, что Гая хотели казнить за попытку захватить в Элсаре власть. Его неожиданное появление в лодке посольства, умение обращаться с канжди и ещё многое-многое другое. Догадки окружали Миру плотным кольцом, а она игнорировала их, упорно не желая видеть правды.
Но теперь уже никуда не деться и пора признать: Гай не тот, каким она его себе придумала.
Стараясь не производить ни шороха, Мира продвинулась вперёд и осторожно выглянула из-за кустов. На большом суку сидела бронированная белка. Мира во все глаза уставилась на покрытое тускло поблёскивающим металлом создание: комичное и вместе с тем, жуткое. Что оно такое? Какую роль играет в этом безумном месте?
Неподалёку на мху лежал канжди, с которым Мира поменялась телами, и меланхолично что-то пережёвывал. Внезапно канжди поднял голову и шумно втянул ноздрями воздух.
«Он меня почувствовал! — поняла девушка. — Дело дрянь! Сейчас Гай и эта бронированная сучка поймут, что я вернулась».
Мира поспешно отступила за кусты. Предательски хрустнула придавленная ветка. Невезёт, так невезёт! Мира попятилась ещё дальше. Развернувшись, побежала трусцой по своим же следам, глубоко отпечатавшимся в фиолетовом мху. Старалась ступать след в след, хоть и понимала, что уже спалилась дальше некуда. Решив, что удалилась достаточно, остановилась и прислушалась: никто за ней не гнался и не окликал.
«Может, они были так увлечены разговором, что не обратили на хруст внимания?» — подумала Мира с надеждой.
Поразмыслив, решила, что лучше вновь вернуться: канджи точно её почуял и чего доброго ещё притащит Гая. Уже не таясь и топая даже громче обычного, Мира опять направилась к месту встречи. Неожиданно из кустов навстречу ей выпрыгнула она сама, точнее канджи в её теле. Он буквально сиял от счастья, из уголка рта свисал недоеденный гриб на длинной ножке.
«Ну и придурковатый же у меня видок, — мрачно подумала Мира, глядя в горящие радостью глаза канжди. — Пора заканчивать с этим цирком».
Канжди подбежал к ней и потёрся боком о бок.
Мира торопливо прочитала заклинание замещения. Первое, что почувствовала, лёгкость на голове — тяжёлые рога больше не тянули к земле. В следующее мгновение она осознала себя стоящей на четвереньках. Краем глаза уловила, как сверху надвигается нечто. Не разбираясь, кто это или что, бросилась вниз и покатилась в сторону. На то место, где она только что лежала, тяжело опустились копыта канжди. Ему больше не нужно было ходить на двух ногах, и зверь встал на четыре. Лежа на земле, Мира наблюдала за тем, как он трясёт рогами, втягивает ноздрями воздух, удивляясь переменам. Наверняка, умей говорить, зверь вопросил бы: "Что это было?!"
Мира же просто была счастлива вновь оказаться в своём теле. Даже мерзкий вкус во рту не смог испортить её радость. Как же кайфово быть собой! Всё, больше никаких перевоплощений в зверушек, даже самых очаровательных. Она с чувством выплюнула мерзкий гриб и вытерла губы.
Из-за куста вышел Гай. Вот у кого нужно поучиться двигаться бесшумно! Казалось, он не шёл, а летел над мхом. Мира бросила пытливый взгляд на его лицо: всё же, услышал он её присутствие или нет? Но лицо Вишневского было абсолютно непроницаемо. Он молча протянул Мире руку. Мира молча приняла её, встала с земли, отряхнула платье.
— Рад, что ты вернулась, — сказал Вишневский и сделал порыв прижать её к груди, но Мира отшатнулась.
Уголок его рта едва заметно дёрнулся, но он ничего не сказал. Так и они и замерли напротив друг друга: не соприкасаясь пальцами, не встречаясь взглядами. Ставшие вдруг безнадёжно чужими.
«Ты обманул меня, - билось в голове Миры. - Всё это время ты