И когда зазвонили колокола, а наставники, чётко следуя уставу, понеслись к северному берегу, Мечеслав испытал настоящее потрясение. Неужели и здесь нельзя чувствовать себя в безопасности?
Ученикам было велено оставаться в крепости — но разве есть такая сила, что способна противостоять горячей крови и юношескому любопытству?
Волхв бесшумно — сказались годы в дружине — проследовал за учителями. Над островом, казалось, всегда было солнечное небо, но сейчас над морем нависли фиолетовые тучи, неестественные и противные, будто кто-то рвался в мир людей из тёмных глубин.
— Искажение! Поднять щиты!
Наставники знали, что происходит. Они действовали слаженно и умело — Мечеслав не мог похвастаться тем же. Из жутковатых туч на землю пролились яркие разряды чуждого колдовства. Они осыпались безобидными искрами, сталкиваясь с защитными чарами, но заклинания молодого волхва прошли насквозь, будто и не было его.
Закружилась голова. Падая, Мечеслав смог запомнить, как заваливаются за горизонт кроны деревьев. А дальше была непроглядная пустота.
Глаза с трудом привыкли к темноте. В комнате пахло травами и чем-то сладким. Волхв приподнялся на локтях, и в ужасе уставился на свои ноги. Стройные женские ноги в полосатых чулках и туфельках с бантами.
Но в полной мере ощутить бедственность своего положения он не успел — скрипнула дверь, и раздался голос, высокий и пронзительный:
— Мойра! Вот ты где, разгильдяйка!
В дверном проёме стояла женщина, так похожая на ведьму, о которых говорилось в древних сказках: рыжие волосы, собранные в высокий пучок, крючковатый нос с в меру безобразной бородавкой.
— Каждый раз, когда мы пытаемся выкрасть одного из красавцев-мужиков с Буяна, нам не хватает силы совсем чуть-чуть! Может быть, как раз твоей! Разлеглась! Дармоедка! Вот заставлю тебя котлы драить после ритуала!
Мечеслав не знал и не хотел знать, зачем ведьмам понадобились наставники, но быстро смекнул, что выдавать себя в любом случае не стоит. Поэтому он поднялся на ноги и с непривычки покачиваясь на каблуках побрёл вслед за продолжающей ворчать ведьмой.
Котлов было не менее пятидесяти. Старые, обросшие черной гарью и покрытые отвратительными мазками фиолетового зелья. И даже в общем-то не брезгливый волхв сглотнул, борясь с тошнотой.
— Чего стоишь? Забыла, как это делается?
— Мне бы тряпку хотя бы, — он в первый раз подал голос, который прозвучал по-девичьи звонко.
Ведьма всплеснула руками:
— Ты что, умом повредилась, милая племянница? А магия тебе на что?
Мечеслав продолжал непонимающе на неё смотреть, и тётушка, обречённо выдохнув, подошла к первому котлу и небрежно выпустила из кончика пальца светло-лиловый луч. После пары секунд обработки внутренняя сторона котла блестела, как новая.
— Вот так. И не отлынивай!
Она вышла, захлопнув дверь. Проскрежетал ключ в замке, отрезая путь к отступлению. Мечеслав недоверчиво приблизился к первому котлу и попытался повторить незнакомый трюк. Чужая магия поддавалось тяжело, будто бы сомневаясь в хозяине, одновременно узнавая и не узнавая его. То, на что у ведьмы ушли секунды, заняло не менее пяти минут. Первый десяток котлов Мечеслав просто осваивался с новой техникой, но, когда дело пошло на лад, в ничего не понимающей и пустой голове стали появляться связные мысли.
Первым делом, волхв проверил, способно ли это тело к известному ему волшебству. Созидание не отозвалось вовсе, от разрушения лишь слегка потемнел резной уголок стола, а рука мучительно заныла — как в самый первый далёкий раз. Не выход. Нужно осваивать то, что есть.
Следующая мысль была ещё более неприятной — пока он прохлаждается здесь, вероятно, там, на светлом острове, в его теле расхаживает непутёвая ведьма по имени Мойра. Остаётся лишь надеяться, что наставники обнаружат её раньше, чем он сам будет раскрыт ведьмами — тогда, возможно, придумают, как вернуть всё на круги своя.
Третья мысль воодушевляла чуть больше: если нападения регулярны, может, он сумеет найти в тылу врага что-то важное, что позволит защититься от них раз и навсегда. Вот только сначала нужно дочистить котлы… или нет? Разве кто-то ожидает послушания от непутёвой девчонки Мойры?
Мечеслав огляделся по сторонам, высматривая пути отступления. Дверь закрыта — остаётся окно, а рядом с ним — как подсказка — новенькая метла. Ведьмы ведь летают на мётлах?
На подоконнике волхв стоял долго, заставляя себя поверить, что полетит, а не рухнет с третьего, как оказалось, этажа на сырую землю.
— Мойра! Куда это ты собралась, неблагодарная!
Голос тётушки стал последней каплей. Мечеслав оттолкнулся одной ногой — и вс-таки завис в воздухе.
— Стой, я ещё не договорила! — неслось вслед, но Мечеслав лишь ехидно улыбнулся, махнул рукой и медленно — пока что медленно — полетел прочь.
Бесконечная восьмёрка
Сад вокруг особняка Ковена, так они себя называли, словно застыл посреди вечной осени. Кроны деревьев услаждали взор разноцветными листьями — красными, жёлтыми, багровыми. Над забором — увитой плющом решёткой — искрили огоньки магического барьера. Он был здесь далеко не случайно — за забором начинался полумёртвый лес, полный искажённых чудовищ. Мечеслав всего единожды попытался выйти за ворота — и тут же отскочил назад, зайдясь приступом удушливого кашля. Без защитного костюма не стоило и думать покинуть Ковен этим путём.
Ещё один островок очищенной реальности посреди умирающего мира. Волхв всего один раз спросил тётушку о прогулках в лесу, за что был удостоен родственного подзатыльника и ворчливого:
— Ты и думать забудь! Костюмы эти ваши, мракобесие новомодное! Вот станет нас больше — расширим барьер. А пока учись прилежно!
Оставалось затаиться и ждать. Мечеслав быстро понял, что лучшая тактика — просто не попадаться никому на глаза. Он сменил туфли со звонкими каблучками на лёгкие тапочки — ходить сразу стало легче, зато прибавилось шуток со стороны других ведьм, особенно молодых. В особняке их жило около двадцати — трое пожилых, почти старух, вроде тётушки с бородавкой, шесть юных девушек-подростков, остальные — вычурно разодетые дамы средних лет. Ни одного мужчины — одна из ведьм как-то обмолвилась, что «если они хорошо себя ведут — мы их отпускаем». Мрачная перспектива, если помнить про заражённый лес.
