вдали от него. Не такую роль предусмотрел для нас Иисус.
Поэтому, как мне представляется, пришло время сблизиться с этим миром, быть в мире, но, по милости Божьей, не оскверняться от него. На эту мысль меня навели две выдержки из трудов Елены Уайт. Первая представляет собой совет, который она дала служителю, отправлявшемуся осваивать новые территории в Африке:
Если вы трудитесь на новом поле, не думайте, что ваш долг состоит в том, чтобы сразу заявить людям: «Мы — адвентисты седьмого дня. Мы верим в то, что суббота есть седьмой день. Мы не признаем бессмертия души». Этими словами вы, скорее всего, возведете мощную преграду между собой и теми, кого стремитесь достичь. Старайтесь говорить с ними о тех положениях вероучения, по которым у вас нет разногласий. Побеседуйте о необходимости благочестия в повседневной жизни. Представьте своим собеседникам доказательства того, что вы желающий мира христианин и любите их. Пусть люди увидят, что вы человек совести. Таким образом вы завоюете их доверие. А тогда уже у вас будет достаточно времени для того, чтобы порассуждать о вероучении. Следует завоевать сердца, подготовить душу, а затем уже сеять семена, представляя в любви истину, какова она есть в Иисусе[12].
Вторая цитата представляет собой поразительный совет, который был дан, по всей вероятности, А. Т. Джоунсу, одному из самых неординарных и противоречивых адвентистских деятелей конца девятнадцатого века:
Господь хочет, чтобы Его народ использовал разные методы, но только не осуждение заблуждения, даже если осуждение это будет справедливым. Он хочет, чтобы мы делали нечто большее, чем бросали нашим недругам обвинения, которые только оттолкнут их от истины еще дальше. Дело, которое Христос пришел совершить в нашем мире, заключалось не в том, чтобы возводить преграды и постоянно говорить людям, что они неправы.
Тому, кто рассчитывает просвещать обманутых людей, необходимо сблизиться с ними и трудиться для них с любовью. Он должен стать центром святого влияния[13].
Если вы осторожный и консервативный адвентист, то эти высказывания, пожалуй, могут показаться вам подозрительными. Однако уверяю вас — они действительно принадлежат перу Елены Уайт. А если вам нужны подходящие примеры из Библии, то вот они — Иосиф, Даниил, Есфирь и Неемия, которые завоевывали доверие «внешних», служа им честно и добросовестно.
Зная не понаслышке направление мысли «консервативного» адвентиста (я сам в какой–то мере консерватор), я могу утверждать, что наибольшее впечатление на него может произвести пример Даниила: царь издал указ, чтобы Даниил и его друзья, «понятливые для всякой науки», были научены «книгам и языку Халдейскому»[14]. Библия говорит, что благодаря их верности Богу Он даровал этим юношам «знание и разумение всякой книги и мудрости»[15].
Я думаю, современные христиане тоже могут подобным образом воздействовать на внешний мир. Кому–то, может быть, даже придутся по душе методы А. У. Тоцера, известного американского проповедника и писателя. Когда ему потребовалось понять произведения Шекспира, «он стал читать их, стоя на коленях, прося Бога помочь ему постичь их суть»[16]. Я не говорю, что такой подход должен войти у вас в обыкновение. Просто мы не должны отрываться от реального мира, но искать точки соприкосновения с ним и с Богом.
3. Церковь, которая помогает людям в их повседневной жизни. В первом пункте я говорил о людях, оказавшихся в большой нужде; здесь мы будем говорить о людях с их повседневными нуждами.
Джон Уилсон, редактор христианского литературного журнала Books and Culture, приводит одну старую русскую поговорку, которую он встретил в романе Александра Солженицына В круге первом: «Не море топит, а лужа». Далее Уилсон говорит: «Большинству из нас не суждено стать мучениками. Напротив, нам предстоит вести войну на истощение — войну с повседневностью»[17].
Церковь должна быть тем местом, где мы помогаем друг другу справляться с повседневными делами. Ведь для христиан это значит жить в надежде.
4. Церковь, которая сводит вместе разных людей. Возможно, это одна из самых сложных задач в современном мире, в котором царит индивидуализм. У нас становится все меньше и меньше желания тратить время на то, что не отвечает нашим конкретным нуждам, поэтому мы просто встаем и уходим прочь.
Будучи преподавателем в адвентистском колледже, я прежде всего стремлюсь понять, как нам быть с широким спектром людей — от тех, кто очень хочет задавать вопросы (либералов), до тех, кто очень хочет твердо держаться четких и ясных ответов (консерваторов). Говоря иначе, я мечтаю о церкви, где разум гармонично сочетается с верой. Что правда, то правда: одни предпочитают думать, а другим легче просто верить. Я хочу, чтобы церковь могла помочь и в том, и в другом.
Одно из самых замечательных высказываний на эту тему записано в книге Елены Уайт Служение исцеления, в главе под названием «В контакте с другими». Первым мне «открыл глаза» на него Арнольд Куртц, семинарский преподаватель, вышедший к тому времени на пенсию (ныне уже покойный), когда мы беседовали с ним о роли женщин в служении. Позже еще два человека, адвентистский пастор, а затем врач–адвентист, рассказали мне о том, какую большую роль эта цитата сыграла в их жизни[18]. Упомянутому врачу она особенно помогла, когда тот был да миссионерском служении в Африке. Вот эта цитата.
Любое общение в жизни требует самообладания, снисходительности и сочувствия. Мы сильно отличаемся друг от друга привязанностями, привычками, образованностью, поэтому и взгляды наши различны. Обо всем мы судим по–разному. Наше понимание истины, наши представления о правилах поведения далеко не во всех отношениях одинаковы. Не найдется двух людей, имеющих опыт, схожий во всех мелочах. Испытания, выпавшие на долю одного человека, не похожи на испытания другого. Обязанности, которые один считает легкими, для другого — самые трудные и неясные.
Мы по природе своей столь уязвимы, столь несведущи, столь склонны к неправильным представлениям, что каждому следует проявлять осторожность в оценках окружающих. Мы плохо представляем, какое влияние наши поступки оказывают на жизнь наших ближних. То, что мы делаем или говорим, может показаться нам малозначительным, но если бы наши глаза открылись, мы бы непременно увидели, что от этого зависят самые важные последствия, ведущие к добру или ко злу[19].
