Метен Верус с силой хлопнул рукой по столу. А затем поднялся, принявшись расхаживать туда-сюда по гостиной.
— Мы не можем отследить налоги! Мы не назначаем градоправителей! Мы не присылаем судей! Да там каждый посёлок — сам по себе!.. — на мгновение метен Верус замер, а затем снова продолжил своё маятникообразное движение. — Это дикий мир, Кристиан. Только страх перед метрополией заставлял этих людей соблюдать видимость уважения к Старому Эдему!
— Так оно что, закончилось? — спросил Кристиан. — И уважение, и видимость?
— К сожалению, да, — метен Верус остановился и посмотрел на сына. — К сожалению, да, сын… Кто-то подкупает ривов и убивает наших агентов в Марчелике… Это секретная информация. Я рассказываю тебе только потому, что тебе самому довелось с этим столкнуться!
— Понятно, — хмуро кивнул Кристиан.
— Ситуация назревала давно! — метен Верус устало потёр лоб. — А твоё письмо стало последней каплей…
— Отец! — в ответ Кристиан помолчал пару секунд, а затем решительно поднял взгляд. — Я хочу перейти в Военную Академию Народной Аристократии!
— Это несложно устроить… — пожал плечами метен Верус. — Зачем тебе это?
— Хочу взять корпус. И отправиться туда, попробовать найти Пеллу…
— Глупости! — метен Верус снова сел за стол и принялся барабанить по нему пальцами. — Глупости!.. Так ты ничего не решишь. Сам пропадёшь и корпус загубишь. Судьба этой девочки теперь в руках Господа… Мы ничего не можем сделать! Впрочем… Возможно, тебе и стоит начать военную карьеру.
— Если я не получу корпус, то зачем это мне? — устало удивился Кристиан.
— Всё, что я скажу, сын, должно остаться в этой гостиной! — метен Верус поднялся, подошёл к двери и плотно закрыл её. — Но если ты не хочешь этого знать — твоё право…
— Хочу! — Кристиан насупился.
— Всё идёт к тому, что каждая из держав отправит в Марчелику военный контингент, Крист! — сказал метен Верус. — Я не могу гарантировать, что это обязательно случится… Но, как я уже сказал, твоё письмо запустило важный процесс… Переговоры с другими державами. И все три палаты нашего Совета готовы обменяться данными секретных служб по одному вопросу…
— Специи… Стало поступать меньше специй! — догадался Кристиан, потому что он не мог представить другого вопроса, который мог бы так интересовать правительства всех стран.
— Да. У нас, у Королевства, у загорцев, у островитян — картина одинаковая… — подтвердил метен Верус. — Индустрия, основанная на специях, слишком важна, чтобы смириться с уменьшением поставок. Пока ещё на складах есть запасы, но что будет через несколько лет? Спрос на промышленные товары и медицинские препараты растёт… Да и разногласия между державами ещё остаются. Не воевать же, как два столетия назад!
— И ради этого?.. — предположил Крист.
— Четыре державы уже готовы объединиться. И предоставить экспедиционные корпуса… Естественно, под единое командование операцией. В общем, так или иначе, нужные письма разосланы… А ещё все заинтересованные стороны уже направили ультиматумы в Марчелику.
— Кому их там предъявлять? — удивился Крист.
— Есть губернаторы, есть наместники, — пояснил метен Верус. — Пусть попробуют взять ситуацию под контроль!
— Совершенно бесполезные люди…
— Вот не надо, сын! — прервал Кристиана метен Верус. — Бесполезные или нет, но пусть поработают! А уж если они не справятся… Тогда будет война, сын. Большая война.
— А на войне всегда можно продвинуться… — понятливо кивнул Кристиан.
— Именно так, сын. Ты четвёртый в семье, и тебе надо думать о будущем. А это хорошая возможность себя проявить. К тому же, наши генералы считают, что кампания не будет сложной. Армии в Марчелике нет. Производств мало. Им нечего противопоставить нашим солдатам. Марчелике пора вернуться под плотный контроль метрополии, сын… А тебе пора ковать своё будущее. Ну так что? Согласен перейти на военную службу? Ты быстро сумеешь восполнить пробелы в знаниях. Мы наймём тебе хороших учителей!
— Это серьёзное решение, пап… — Кристиан впервые со своего приезда использовал такое неформальное обращение к отцу. — Я могу подумать?
— Пару дней… А потом я буду ждать твой ответ, Крист, — метен Верус положил сыну руку на плечо и несильно сжал пальцы. — Отдыхай и приходи в себя… И знай, ты не мог защитить Пеллу. Таково решение суда чести. А твоя боль… Она когда-нибудь пройдёт.
Кристиан не ответил, только едва заметно кивнул. Ему очень хотелось бы, чтобы боль прошла сейчас. Но это было невозможно. Душевные раны не залечить Пылью Эрфы, не зашить на столе лекаря-хирурга. Они должны затянуться сами. Когда-нибудь…
Старый Эдем, форт Пегас, на границе Народной Аристократии и Загорья, 5 марта 1936 года М.Х.
Дверь в кабинет генерала Виктора Ола Джокума Форестера приоткрылась, и внутрь заглянул адъютант. Генерал поднял глаза и вопросительно посмотрел на офицера.
— Фортис, к вам человек из штаба! — доложился адъютант.
— Зови! — приказал тот.
Адъютант едва скрылся, а в кабинет уже входил средних лет мужчина в чёрном мундире военной разведки. Генерал Форестер еле сдержался от того, чтобы не поморщиться. Не любил он этих ребят… Хотя, конечно, сведения они приносили полезные!.. Но кто знает, не принесут ли они однажды кому-то в штабе сведения о нём самом, генерале Форестере? И такие сведения, которые лучше бы там никто не знал.
— Приветствую, фортис! — сказал мужчина, без приглашения усаживаясь на стул для посетителей.
Это было необычно. Всё-таки все военные разведчики — люди дисциплинированные, и так себя не ведут… Форестер ещё раз присмотрелся к нашивкам на мундире, но те не сказали ему ничего нового.
— Не вглядывайтесь, фортис! Там нет слова «Акесекрет»! — проговорил разведчик, ехидно посмотрев на генерала. — Но именно это слово и должно вас интересовать…
У генерала Форестера всё внутри перевернулось. Была только одна служба, с которой он хотел встречаться ещё меньше, чем с военной разведкой — Акесекрет. Страшное орудие Совета Аристократов, способное, казалось, незаметно в штаны кому угодно заглянуть. Генерал принялся старательно вспоминать, где он мог так провиниться, чтобы им заинтересовался Акесекрет…
— Нигде, — сказал гость. — Все ваши прегрешения мы знаем, и ничего из этого не считаем существенным.
— Вы… Читаете мысли, фортис? — поинтересовался генерал.
— Метен, просто метен! — улыбнулся гость. — И нет, я не умею читать мысли. Но с лица читать у меня получается неплохо!.. Документ из штаба!
Движением фокусника агент Акесекрета выудил из-за отворота мундира объёмный пакет, перемотанный бечёвкой и скреплённый пятью сургучными печатями. Пятью! У генерала Форестера мгновенно пересохло во рту. За всю свою службу он ни разу не получал таких документов. С четырьмя печатями документ однажды был — как раз перед горным конфликтом 1923-го года. А вот с пятью…
