водой. Попыталась улыбнуться себе, мысленно подбадривая себя: “Ну давай Лера! Вот так гораздо лучше!” И решив что уже неплохо, пошла на выход. Приложила руку к пульту, произнесла заветные слова и спокойно вышла.
Только запнулась и чуть не упала от неожиданности. Ровна за три метра от двери, подпирая стенку, стоял всё тот же мужчина.
— Вы что, всё это время тут стояли? — голос предательски охрип.
— Нет конечно, — он хмыкнул. — Прибыл начальник охраны из наряда — экстренное совещание! — и развернувшись пошел по коридору в сторону центрального лифта.
Мне ничего не оставалось, как следовать за ним. Со своим ростом метр шестьдесят, рядом с ним я казалась миниатюрной. Он почти под два метра, хотя этим никого не удивишь. А вот его возраст меня заинтересовал. Сколько ему? Тридцать, тридцать пять, сорок?
По приему в башню было негласное правило, брать до тридцати пяти лет. Кто-то заезжал один, кто-то целыми семьями. Ещё обязательным условием было наличие антител. Во вторую волну именно люди до тридцати пяти с антителами меньше всего подверглись заражению. У меня они были, я переболела в первую волну бессимптомно, у сына — нет.
Не успев додумать, мы пришли в кабинет главного в башне. За столом сидели главный, начальник охраны и ответственная за охрану на этаже, где я проживаю, главный врач башни, который наблюдал за ходом моего лечения, и это несмотря на то что на дворе ночь.
— Валерия, это место для Вас, — пятидесятилетний мужчина, указал рукой на свободный стул.
Да в башню брали людей и старше, но это надо было заслужить. Илья Всеволодович заслужил. Он был замом главы области и именно он принял решение, которое спасло жизнь большинству жителей города и области. Он ввел принудительный карантин, затем решил уплотнить город и перевезти здоровых людей из пригорода в город, а потом и ближе к центру, пусть многие квартиры и стали похожи на коммуналку, но это позволило уменьшить периметр обрабатываемой зоны и грамотно распределить запасы необходимого раствора.
Выжили все, кто послушался, те кто остался почти все погибли, заболевшие были направлены в белую башню. Но ни кто ни разу ни видел, чтоб оттуда кто-то выходил. Врачи, работающие там, жили там же. Единственное два раза в день туда привезли еду, и то её оставляли в спец отсеке.
— Валерия, вы знаете кто на Вас напал? — обеспокоенный голос начальника охраны вырвал меня из моих мыслей и дал понять причину экстренного собрания.
— Нет, Юрий Сергеевич, — ответила как можно спокойнее светловолосому мужчине с такими же серыми глазами как у меня, понимая что все уже в курсе произошедшего.
— Может догадываетесь кто и за что на Вас напал? — теперь его голос стал спокойнее и с неким налетом усталости, но внешне он продолжал напрягаться каждым мускулом своего тела.
— Нет, не догадываюсь. Но он знал кем я работаю. Он назвал мою должность — распределитель.
Вот теперь напряглись все. Оксана Викторовна, которая и ответственная за охрану этажа, покраснела до кончиков волос и мотнув головой посмотрела на Юрия Сергеевича. Запинаясь произнесла:
— По-по-почему я н-н-не знаю, кто жив-в-вет на моем эт-эт-этаже? — а затем перевела ошарашенный взгляд на меня.
— Потому что он перепутал — я не та кто ему нужна, — вдохнула поглубже и почувствовала боль в голове, которая перетекла в припухшую щеку и начала медленно расползаться по телу. — Он искал родных и думал, что отвечаю за распределение людей по зонам, а я отвечаю только за безопасность…, — резкая боль сдавила виски, из-за чего инстинктивно приложила к ним руки и закрыла глаза.
— Раскусите немедленно! И проглотите! — волевой мужской голос, не принимающий возражения, прогремел на до мной. И тут же мне в руку сунули капсулу.
Глотать, что-то по чужому решению я не собиралась и уже хотела положить её на стол, но кто-то сунул в другую руку стакан с водой.
— Валерия, выпейте, подействует быстрее, — Пётр Николаевич подтолкнул мою руку к губам. Ослушаться доктора себе дороже, подумала я, и выпила эту капсулу.
Времени прошло не много, но боль из всего тела внезапно исчезла и в голове прояснилось. Вот теперь я удивленно смотрела на всех.
— Валерия, мы забыли Ваш обед дожидается в приемной, — Илья Всеволодович показал на выход, — а Вы Юра сопроводите её, потом вернетесь.
Я молча встала и вышла, слишком непривычно такое внимание к моей персоне. На пустом столе секретаря действительно стоял поднос с обедом.
— Лера! Слава Богу ты жива и цела! — я обернулась, а худосочный начальник охраны заключил меня в крепкие объятья.
— Юра! Я даже не знаю что сказать, всё произошло так быстро, даже подумать ещё не когда было, — и взлохматила волосы на его голове.
Минуты через две объятия ослабли.
— Ешь давай, а то ещё не хватало в обморок упадешь! — шуточно-приказной тон заставил невольно улыбнуться. — Совсем решили мне сестру угробить!
— Хорошо, только ты мне расскажи, что это за новенький и где ты был.
Еда была обычная, ничего нового, стандартный обед, только ночью. И ещё коробка с лекарствами, которые были мне назначены. Зато Юрины новости придали перца. Про мужчину он не знал, прибыл полчаса из наряда. Зато в наряде происходили странные вещи. Юра переживал что надо готовиться к третьей волне, уж больно часто стали вспыхивать попытки пройти через границу больных животных. И сегодня они нашли несколько людей, которые подошли к границе. Естественно их вдоль границы провели до белой башни, и сейчас с минуту на минуту ждут результата.
— А может они все хотят чтоб их тоже спасли? — рассуждала я, допивая свой чай.
— Кто? Люди? — зевая спросил брат.
— Ну, и животные… Может они чувствуют не только опасность, но где их ждет спасение? — конечно я ничего не знала о повадках животных, но мысль озвучить захотелось.
— Я подумаю, — Юра заинтересованно посмотрел на меня. — Ты знаешь, что-то в этом есть. Говорят нашли лекарство и сейчас его тестируют.
— Лекарство? Если это правда как попасть в программу? — всё вокруг потеряло интерес, было важно только одно — для моего сына есть шанс вылечиться. И брат знал, как я к этому отношусь и просто так не сказал бы.
— Это очень засекреченная информация, я знаю что только оно есть. Как только узнаю больше, сделаю всё возможное, чтобы Стёпа получил это лекарство.
Договорить нам
