день я помогала Ане — нашему ветеринару, во время операции по стерилизации двух кошек. У Ани было ночное дежурство в ветеринарной клинике, поэтому я должна была остаться на ночь и наблюдать за прооперированными кошками и новыми подкидышами. Все мы работали в других местах, зарплат в приюте не было, а те средства, что поступали на счет приюта, шли на покупку кормов, лекарств, оплату более квалифицированной медицинской помощи и прочих никогда не заканчивающихся нужд.
С Аней мы знакомы уже пару лет, когда я кинула клич в соцсетях о поиске волонтеров, она — ветеринар, очень нужная для нас профессия. Это была невысокого роста с голубыми глазами с короткой стрижкой белокурых кудряшек веселая хохотушка, и что бы не происходило, у нее всегда все было хорошо. Даже на такой адской работе, порой с обреченными животными, пропуская их страдания через себя, потому что по-другому и не получается, Аня всегда оставалась великим оптимистом. Наша смешинка и палочка-выручалочка, которой можно было позвонить посреди ночи. Ее оптимизм всех нас здорово поддерживает, когда опускаются руки; а ее сказанное «утро вечера мудренее» обязательно обернется утром хорошими вестями, выздоровевшим питомцем или неожиданно упавшими деньгами на пустой счет приюта для покупки закончившегося корма.
При этом Аня никогда ни на кого не злится и не обижается. Однажды я ее даже спросила, как у нее так получается. Она задумалась, а потом ответила:
— Даже когда меня достанет какая-то ситуация или человек, а сначала пытаюсь понять, почему он так себя ведет, а когда нахожу причину такого его поступка, то почти всегда начинаю жалеть его.
Помню, что тогда ответила ей, что тоже так хочу, но у меня так не получается.
Усталые, но довольные от того, что все сделали, и все пока благополучно: котята накормлены и сопят себе, обложенные бутылками с теплой водой, а кошки пришли в себя после операции, мы сидели с Аней на крылечке небольшого деревянного домика, в котором разместился наш приют с чашками заваренного Аней чая. Она постоянно колдовала с разными составами, добавляла травы, например, мяту с мелиссой, а еще какие-то ягоды вроде облепихи с калиной, и что интересно, это всегда было вкусно.
— Помнишь, да? — давала Аня последние напутствия. — Кормить если только попросят и не раньше одиннадцати вечера.
Я кивнула и сделала глоток чая. В руках уютно расположилась теплая чашка чая, от которой исходил приятный аромат.
— У нас уже корм для кошек на исходе, — проговорила Аня и тут же добавила. — Но собачьего еще половина мешка!
— Да, — вздохнула я, — а на счету семьсот рублей осталось, а на моем личном — тысяча семьсот, а аванс будет только через полмесяца, но тогда же и аренду квартиры оплачивать.
— Зато у меня аванс будет завтра! Кстати, сегодня же твой первый рабочий день? — вспомнила Аня.
Я кивнула в ответ.
— Ну, и как?
— Ты знаешь… в целом ок, в отделе приятные ребята: Александр и Лена, руководитель пока в отпуске, а вот вышестоящее начальство…
— Что?
— Ну, вот не знаю… мы играли в шахматы, потом еще и после работы, и даже предложение поступило во время обеда поиграть.
— Играли, значит, в шахматы…
— Слушай, Ань, да знаю я про этот прием повторять последнюю фразу, — я улыбнулась. — Но твою фразу продолжить не смогу, потому что ничего не понимаю. Понимаю только, что это как-то странно…
— Играть в шахматы?
— Ну, мы же не в шахматном клубе играли!
— А что тебя напрягает?
— Пока не поняла. Во, еще и на «ты» перешли, да и по вечерам играть тоже не айс…
— У нас тут дел невпроворот, а она по вечерам в шахматы играет, — деланно возмутилась она. — Говори, что у тебя куча дел в приюте, а если хочет общаться, пусть приходит помогать, а играть за обедом в шахматы вполне себе безобидное занятие. А как это можно сделать в ресторане и с шахматной доской?
— Он сказал, что у него есть маленькие магнитные шахматы.
— Ну, тем более это ж у всех на виду? — спросила Аня, а я кивнула в ответ. — А не тайно в его кабинете, о чем особо много думающие люди могут что-то свое додумать, что вы там чем-то запрещенным можете заниматься…
— Ань!
— Ну, и какой смысл на этом заморачиваться, если ничего серьезного. А вот когда началось что-то серьезное…
— Ань? — вдруг меня осенило. — У тебя что-то серьезное?
— Ну-у-у, меня терзают смутные сомнения, что мы куда-то движемся в том направлении.
— Та-а-ак. Нет, стой, ты хочешь?
— Да!
— Тогда поздравляю!
— Но, это одна моя часть хочет …
— А другая?
— А другая не знает.
— А она так и не узнает, пока не попробует. «И не разберешь, пока не повернешь…», — напела я Ане песню, которую слушала в этот же день.
— А хочешь, я вас познакомлю? — неожиданно предложила Аня.
— Давай!
Аня улыбнулась, мол, договорились, и мы чокнулись чашками, а следом чуть не выронили их от неожиданно раздавшегося вопроса:
— А мне чай обломится? — в проеме калитки появился наш айтишник Дэн с велосипедом в руках. Приют находился в частном секторе, до остановки общественного транспорта было далеко, поэтому велосипеды здорово выручали.
Денис или Дэн, как все его звали, делал нам сайты, вел наши группы в соцсетях, ремонтировал наше «железо», которым мы его без конца заваливали, у кого ноутбук глючил, у кого телефон, а кто-то даже умудрялся фотоаппарат подсунуть.
— Дэн, привет! — сказали мы хором с Аней.
— Привет-привет! — отозвался тот.
— Чай сейчас налить или позже? — спросила Аня.
— Сейчас.
— Дэн, я тебе собиралась позвонить, уже дня два как, — сказала я.
— Да ладно! Я так и знал, что сегодня тебя здесь застану. Мы хотели перетереть то самое дельце. Бойскаут.
— Какой бойскаут?
— Да назвал я его так, — Дэн уже втащил велосипед и прислонил к забору. При слове «айтишник» сразу вырисовывается образ высокого парня субтильной наружности, бледного и в очках, вся жизнь которого в компьютере. Внешне Дэн был именно таким, только без очков, но кроме компьютеров в его жизни было много интересов. Он отзывался на любую просьбу, будь то посмотреть, почему рухнул сайт, или перетащить мешок с кормом, или прибить новые доски взамен прогрызенных собаками. Появился он в приюте, как и Аня, пару лет назад, и я сомневалась, спит ли он вообще когда-нибудь и есть ли у него личная жизнь.
Дэн сел на крыльцо и достал свой ноутбук. Аня принесла ему чашку чая, она уже переоделась, собираясь убегать.
— Сань, самое главное, — уходя обернулась Аня. — Утро вечера мудрее. Я не сразу
