них на правом ухе для бездонатных цифры уровня после смерти проступают.
Колобок 33: — Спасибо за информацию. Но только крабы без определителя здесь бродют. И жмоты.
Вам не дам: — Тебе дам. Совет. Клык нужен один. Сдашь Лесничему. Бесплатный обед в местной столовке. Хвост на рынке модникам. Только ждать покупателей долго.
Искуситель: — А мне дашь? Подкину идейку — если хвост пятого уровня, в местном салоне красоты могут взять. И на базаре быстрее купят. Если третьего — нах никому не нужен.
Вам не дам: Искушалка еще не отросла, сам нах никому не уперся!
Алла Кемерово: За мат бан! Просто аффтор — мальчик, еще учится, донатить не с чего.
Пророк 777: — Ну да. На капсулу деньги нашлись, на игру же мозк нужен, а его и нет.
Просто Танк: — Пенс. Вместо гроба капсулу купил. И олень, если на последние.
Дальше я этот срач читать не стал. И так все понятно. Хотя местами полезно. Зуб — лесничему. Обед — бесплатно. Хвост — в салон, если плохой — выбросить или алхимикам, но там дольше ходить, чем заработать. Главное для бездонатных — на жертве найти уровень. На волке это ухо. Значит, надо посмотреть, где на кроликах проступает. Остальное, как везде в чатах — мусор. Все, сажусь за статью. Первая часть — как я охотился за кроликами и нечаянно убил волка. А также как флудят в чатах, и мое мнение об этих людях.
Глава 2. Ферма Карповны
Рано утром я издалека лицезрел сквозь щель в заборе фигуру Карповны и все больше склонялся к мысли, что ее образ кого-то мне напоминает. И еще с каждым шагом подхода к ее усадьбе, а этот комплекс строений точно был похож на нее, в душе становилось все неуютней и неуютней.
— Очкуешь, старичок? — Заволновался мой хомяк.
— Очкую… Да еще как, — вздохнул я согласно.
— Денег потеряем? — Испуганно спросил внутренний собеседник.
— Если бы дело было только в деньгах… За личное очко побаиваюсь, понял?
— Тю. Всего-то? Погодь, она же женщина! Причем тут очко?
— Пока не знаю, — ответил мысленно я. Но уже очкую. — И открыл калитку шириной в полтора метра, ведущую внутрь усадьбы.
Пройдя до лужайки перед домом, я был остановлен голосом, сопоставимым с «девятым валом» Айвазовского. Рокот этой набегающей волны выдохнул вопрос.
— Кто таков?
Судя по голосовому тембру вопроса, я совершил очередную глупость, придя сюда, но тем не менее ответил:
— Вам лучники защищать поля от кроликов не нужны?
Получилось крайне плохо. Ответ вышел как блеяние козы, приведенной на жертвенный алтарь к язычникам.
— КТО?
— Лучники. Те, которые стреляют по кроликам стрелами. А они, ну то есть кролики, после этого перестают жрать ваш урожай. — Еще более неуверенней продолжил я.
— А, эти… Нужны, нужны. Только не такие, как прошлые растяпы, истоптавшие мне две полосы моркови. Медведей, видите ли, испугались… А ты медведей боишься? — девятый вал превратился, по-моему, уже в одиннадцатый.
— Боюсь, — честно признался я. — Но сегодня ради этого с копьём потренировался. И бежать не буду, с ним особо не побегаешь. Так что-либо смерть, либо…
— Тоже смерть, — заключил грохот вала, и его обладательница вышла из-за живой изгороди в человеческий рост. Бог мой! Как я ни готовился ко встрече с ней, как всегда действительность превзошла ожидания. Могучий торс с дынями не меньше пятого размера, руки лопатой, короче Анна Семенович, скрещенная с отдельными элементами Тарзана. Да сфинксы перед гробницами фараонов были обычными драными кошками по сравнению с ее фигурой! Мать моя женщина, вот кто из разработчиков игрушки такое придумал? Да это, если поставить рядом с Петром Первым в Москве, отлитое в бронзе, Петр окажется простым сиволапым крестьянином, на скорую руку построившим целую эскадру, лишь бы она с ним уплыла отсюда побыстрее за тридевять морей! И самое главное, больше никогда не возвращалась! Может, конечно, он срисовал образ тещи, но между нами мальчиками говоря, такой я еще ни разу не видел.
— В общем так, лучник. Пожалуй, я тебя найму, ну до первого медведя, разумеется, — продолжала Карповна. — Законы у меня простые. Десять кроликов в день — и ночуешь бесплатно. На сеновале. В дом не пускаю, потому что воняете страхом. А страх я хорошо чувствую, от его запаха во мне просыпается… — при этих многообещающих словах я нервно сглотнул. Заметив это, Карповна осеклась, недоговорив. — Короче, на сеновале. Еще за трех дополнительных пушистых бестий кормлю на халяву. Красноглазый приравнивается к полутора обычных. Самые здоровые идут, как два обычных. Волки и лисы мне не надобны, они морковь с капустой не жрут, делай с ними что хочешь. Мясо кроликов куплю по обычной цене, как у других. Что еще… Да, маск…, ну короче халаты, делающие невидимым, выдам от прошлых стрелков.
— А средство от запаха тоже есть? — неуверенно спросил я.
— Дерьмо-то? Да само появится, когда на поле выйдешь. Главное — не бзди понапрасну, копи его. Задача ясна?
— Да, — со вздохом обреченного на виселицу, промолвил я. — Только мне бы задаток, копье прикупить.
— ЧО? — яростно раздался рокот уже знакомого вала.
— Нет, нет, я понял. С деньгами у вас все строго.
— Вот! — Наставительно опала волна. — Заработаешь — купишь. А сейчас на склад за одежонкой. Можешь выбрать себе что хочешь, пусть тебе пока послужит. Потом приходи на задний двор, познакомишься с такими же… охранниками, медведь их за ногу, да об дерево.
На складе я и вправду обнаружил доспехи из кожи, вот только целых среди них обнаружено не было. Ну ладно, вдавленные понятно. БТР проехал или медведь ударил, а может хозяйка так долбанула сгоряча их обладателя за порчу ее имущества. К этому я был готов. Но длинные борозды на них… Это те самые красноглазые кролики? Мама, роди меня обратно. Сука редактор! Я почти готов вылизать твой зад, чтоб не встречаться с этим! Ну, пожалуйста!
Хотя, глаза боятся — руки делают. Я выбрал из всего разномастного хлама относительно целый комплект, правда на размер больше, но хотя бы без ужасных дырок, немо кричащих о судьбе прошлого владельца. Даже нашел копье, правда одноразовое, то бишь с трещиной, зато точно не из стартовых наборов. С трудом положив все это добро в мешок, поплелся искать задний двор, схватив еще напоследок бердыш, сам не зная зачем. Обходя дом, услышал знакомый рев, только это было уже цунами. Айвазовский до такого бы не додумался, а зарисовать это смог бы только один раз, сразу начисто, без
