Но Ника вдруг зло сверкает своими глазами.
- Поверила… ему… - цедит сквозь зубы. – Он сказал, что деньги нужны на операцию отцу.
- Наврал, - опять вздыхает. – Нет у него отца.
- Ясно, - повторяю в который раз. Пахнет лютым враньём.
Встаю со своего места, хватаю телефон. Ощущение, что банда промышляет. Не верю я во всё это. Поёт складно. Сначала ломалась, просила высадить. Потом втёрлась в доверие и даже попросила переночевать у меня. Завидела мою золотую карту.
- Я сейчас, - проговариваю. – Принесу тебе воды. Ты пока успокойся.
Я иду на кухню. По пути набираю телефон полиции. Подхожу к столешнице, жду, когда ответят. Несколько секунд и слышу в трубке женский голос.
- У меня тут воровка, – выдаю.
И внезапно слышу тихие шаги.
Оборачиваюсь и тут же чувствую боль в виске. Зажмуриваюсь, роняю телефон из руки и хватаюсь за башку.
Вижу в руках девчонки сковородку. Которая летит мне по лицу.
Мелкая, но сильная. Раз даже я падаю на пол. И тот добивает. От удара я вырубаюсь. И последнее, чем вижу, перед тем как закрыть глаза – босые ноги.
6Ника
Что я наделала?
Выпускаю сковородку из рук, хватаюсь за телефон и смеюсь. Делаю вид, что мы просто ребятня, которая решила подшутить над полицейскими. Выключаюсь и проверяю парня.
Чёрт!
Он ко мне с добром, а я так!
А нечего на меня в полицию заявлять!
Вот так доверилась, решила всё рассказать, а он!
Обидно, чёрт.
Настолько, что слёзы по щекам текут.
Пульс у него проверяю. Живой. И под голову заглядываю – крови нет, ран тоже. Отделается шишкой на макушке. Черепушка железная.
А пока не знаю что делаю.
Хватаю телефон. Набираю номер мамы по памяти. Звоню. И пока жду ответа – беру его бумажник. Достаю золотую карточку и цепляюсь взглядом за мелкую бумажку. С кодом. Она старая, потёртая.
Как же повезло!
- Алло? – потухший голос матери вызывает боль в груди.
- Мам, это я, Ника, – проговариваю. Забираю карту, листочек и выхожу из кухни. Бегу за своими вещами.
- Ника?! Где ты?!
- Я… - чёрт, а где я? Помню ТЦ недалеко. Его называю.
- Где ты была всё это время?? – тут же спохватывается. – Как тебя туда занесло?? Ника, я тебя убью, ты хоть понимаешь, что наделала? Я полицию всю на уши подняла!!
- Мам, - нервно отзываюсь. – Поругаешь меня потом. Со мной всё в порядке. Я всё объясню. Забери меня только.
Она ещё ругается. Отключается.
А я переодеваюсь. Оставляю телефон. Удаляю номер, на который звонила. Но оставляю ему заметку. Что переведу ему деньги, как только накоплю. Запоминаю его номер. Переодеваюсь, выбегаю из квартиры, захлопнув её.
Внизу нахожу банкомат – пробую снять деньги, которые мне нужны. Банкомат начинает отсчитывать. И я радуюсь. Хватает.
Боже, что я творю?
Мне бы хотя бы по шее от матери не получить!
Я снимаю нужную мне часть денег и возвращаюсь в дом мажорчика. Кидаю карточку в почтовый ящик. И убегаю. Как самая настоящая преступница.
Дохожу до тц, озираясь по сторонам. И что-то вина гложет. За Ратмира. Имя такое интересное. Восточное.
Но он подонок! Хотел меня сдать!
Блин. А если он на меня заяву накатает? Он же может? Я его сковородкой. И потом ещё и деньги украла.
Твою же дивизию..
Чем я думала?
Ничем! Я паниковала! Не хотела за решётку!
Зато теперь есть все шансы попасть туда!
Я жду у торгушки каких-то полчаса. Всё это время накручиваю себя. Пока не вижу знакомый автомобиль мамы.
Я подбегаю к нему, запрыгиваю в машину. И получаю шквал вопросов, ругательств. Звонкий подзатыльник и слёзы.
Чувствую вину вдвойне. Она волновалась. А я что? Ничего. Так подставила её.
Неблагодарная дочь.
Я вообще не понимаю, как она до сих пор меня в детский дом не сдала обратно. Взяла же на свою голову… Бедокурящую.
Один раз я даже спросила у неё – зачем?
И до сих пор не понимаю за все свои годы. А мне уже семнадцать.
- Ты мне всё расскажешь! – нервничает и бьёт по рулю. – Такое вычудить! Зря я тебя ремнём не била! Надо было!
- Мам, ну перестань, – тереблю майку пальцами.
- Что перестань? Мы тебя с полицией искали. Не нашли. Сейчас по пути позвонила, сказала, что нашлась. Но Ника…
- Не ругайся, всё хорошо, - пытаюсь вновь успокоить. Дура, да.
- Хорошо?! – она резко бьёт по тормозам. Благо я пристёгнута, не бьюсь лбом о бардачок.
- Ты с тренером сбежала, украв у меня деньги! Скажи спасибо, что заяву я накатала только на него!
- Что? – поднимаю голову вверх. То есть, полиция сейчас ищет Рустама? Одного? С деньгами? А если они найдут его и вернут маме деньги, как я объясню ей эти, что взяла у парня? Блин. Нужно что-то сделать. Котелок не варит. Вообще.
- Прости, он мне мозги запудрил…
- Я так и поняла, - проговаривает, чуть успокоившись. – Зная тебя, ты бы сама такое не сделала.
Ох, знала бы ты мама, что я натворила…
- Но для всех это тайна, поняла? Ты ничего не крала и не брала. У нас столько новостей, что я и не знаю, что тебе рассказать.
- Какие новости? – поворачиваюсь к ней, пока она ведёт машину. Даже на красный едет. Сильно рассержена.
- У нас новый житель в доме.
- Чего? – округляю от шока глаза.
И она всё рассказывает. У меня теперь есть сестра. И мы с ней знакомы. Хотя я и не знала, что она есть. Ксюша – девочка, с которой мы познакомились совсем недавно по случайности в лагере, из которого я собственно и сбежала – оказалась моей семьёй.
Мама у меня слишком добрая. Меня удочерила. Её. И детей любит. Теперь у меня сестра есть… Ощущение, что меня год дома не было. Но я радуюсь. Будет не так одиноко.
