серьёзно ответил ему я. – Это конкретные просадки напряжения на центральном компьютере.
– Ну хорошо, допустим. И в чём проблема?
– Пока не знаю, сейчас закончится проверка систем – тогда увидим.
Несколько минут спустя компьютер докладывает.
– Проверка всех систем завершена. Обнаружены многочисленные отверстия в обшивке и внутренней части корабля. Нарушена целостность камеры термоядерного реактора. Локальный дисбаланс сдерживающего магнитного поля «Токамака». Обнаружены множественные некритические срывы плазмы. Стремительное падение рабочего объёма камеры. Необходим срочный ремонт.
– В смысле отверстия? – Удивлённо произнёс Марк. – Как такое возможно?
– Компьютер, выведи код и причину повреждений.
– Код ошибки: 311. Проверочный протокол совпадает с протоколом номер 010199. Повреждение вследствие прямого попадания. Место попадания – сектор 8. Анализ повреждений показывает, что все отверстия находятся на одной оси. Основная возможная причина – сквозной пролёт астероида.
– Как такое возможно? – так же поражаясь, спросил меня напарник. – Мы ведь летим на сверхсветовой в своём пространственном кармане?
– Видимо, этот камень очень неудачно попал в место слияния пространственных фаз как раз тогда, когда наш корабль пересекал точку его пролёта. Удивительно.
– Так что нужно делать? – спросил моего совета Марк.
– Сейчас будем поддерживать реактор до остановки корабля. Нам нужно контролировать плазму ещё 34 минуты.
Так мы и сделали. Тяжелыми аналитическими манипуляциями мы держали реактор в рабочем состоянии. И вот мы добрались. Я почувствовал лёгкий инерционный толчок. Это значит, что пространственный двигатель отключён. Мы стоим на месте.
Внезапно свет погас. Визуализация исчезла. Мы оказались в темноте. Среди пустоты.
– Марк, Марк! – кричу я своему другу. Вот только сам себя не слышу. Абсолютная тишина.
Вдруг включается слабый свет и я начинаю слышать товарища.
– Маковский! Чёрт! Что это было?
– Похоже, от уменьшения тока сорвало плазму. Мы заглохли. Теперь на аккумуляторе сидим.
– И на сколько его хватит?
– Ты хоть что-то слушал на курсах, перед тем, как в космос пойти? – недовольно спросил я. Андроид стыдливо опустил свои глаза.
– Да я-то думал, в принципе, что электроника тут всё за меня сделает, а я так, на подхвате.
– Так, ладно, – продолжил я. – Тогда слушай внимательно. Аккумулятор здесь большой, но почти всю свою ёмкость он держит на два аварийных запуска реактора. Так что у нас от силы минут 15 на починку. Ты открывай шлюзовую дверь реактора и иди в камеру «Токамака», а я выхожу в космос и заделываю пробоину сверху. Ты хоть инструментом в своей руке управлять умеешь?
– Да, конечно, – утвердительно кивнул посерьёзневший робот.
– За дело, – сказал я и пошёл к выходу.
Я спешно прошёл пустые коридоры и вышел через привычную круглую дверь в открытый космос. Навстречу неизвестности.
***
Надев защитный рабочий щиток, придававший голове форму миниатюрного шлема с тёмной тонировкой стекла, я вышел в пустоту. В лицо бил ярчайший белый свет звезды, что занимала добрую часть «небесного» свода. Визуализация почти не работала, но я хорошо помнил корабль как изнутри, так и снаружи, потому мне не составило проблем добраться до внешнего повреждения. Я обошёл корабль, оказавшись в его тени. Видимость опять вернулась. Я направился к центральной части судна, под которой находился реактор.
– А вот и пробоина, – сообщил я Марку, увидев отверстие.
– Что там? – спросил он.
– Как я и думал, разорвана проводка. Нужно соединить сверхпроводники и загерметизировать корпус для восстановления циркуляции жидкого азота. Я приступаю.
– Хорошо, – ответил Марк – я внутри камеры. Занимаюсь восстановлением её обшивки.
Я тем временем выпускаю из своей руки «скарабеев» – так мы называем насекомоподобных роботов, предназначенных для починки. Они структурируются, соединяя провода.
– Так, остаётся только залить герметиком.
Я встаю, готовя балон с герметиком, встроенный в андроида. Но вновь тишина. Тишина столь оглушительная, столь внезапная, как будто взрыв в голове. О нет, я оторвался от корабля. Магнитное поле. Я непроизвольно кувыркаюсь в вакууме, медленно делая одно сальто за другим. Кое-как стабилизирую своё тело в невесомости. Не помогает. Лечу всё дальше и дальше, медленно, но верно, отдаляясь от корабля.
– Нет! Нет! Нет! – кричу я. Но не слышу. Лишь тишина. Мне бы хотелось услышать, как от ужаса колотится моё сердце. Но у меня его нет. Не здесь. Ни единого звука, за который можно зацепиться.
Внезапно свет. Яркий свет. Вышел из тени. Лучи звезды немного привели меня в чувство.
– Что же делать? – беззвучно кричу я. – Может герметик? Хотя нет, струя очень слабая, не вытяну.
Ответ нашёлся. Я вызвал голографическую панель на предплечье и открыл пластину на своей груди. Там находилось два аккумулятора. Я достал один из них, кое-как развернулся к кораблю спиной, и ещё раз взглянув, где находится дыра в обшивке, замахнулся, чтобы бросить аккумулятор в противоположную сторону.
Я бросил что есть силы.
– Сработало! – сказал я, вновь не услышав себя. В противодействие улетевшему в небытие механизму я медленно направился в сторону корабля. Бросок был очень хорош. Через минуту я соприкоснулся с кораблём в месте, откуда взлетел, и для страховки уцепился за ту самую дыру.
– Марк! Марк! – включил я прямой голосовой чат.
– Эй! Ты здесь! – ответил мне напуганный голос напарника. – Это аккумулятор, да? Питание закончилось?
– Да, Марк! Закончилось, – ответил я, герметизируя брешь. – Слушай сюда. Я уже заканчиваю починку. Магнитного поля нет. Я не смогу вернуться, пока ты не включишь реактор. Как идёт ремонт?
– Я-то всё отремонтировал, – сказал грустным голосом напуганный андроид. – Но есть проблема. Без питания я не могу открыть дверь шлюза. Я здесь застрял.
– Чёрт! – выругался я. – Не включив реактор, всей миссии конец. Мы сейчас стоим на месте. Нас рано или поздно притянет гравитация звезды.
– А знаешь, есть вариант, – осенило Марка. – Я могу включить реактор отсюда. Да, я потеряю это тело, но всё равно на борту ещё остались «носители». Но тогда тебе придётся перезапустить систему самому. Вручную.
– С андроидом в рабочей зоне долго реактор не проработает, – ответил я.
– А этого и не нужно, – развеял мои сомнения Марк. Главное, доберись до шлюза. Извне ты сможешь открыть его и без питания. Оттащишь моё тело и запустишь реактор второй раз.
– Рискованно. – ответил я.
– А ты видишь ещё варианты? – Уже более спокойно и даже слегка надменно спросил у меня Марк.
– Хорошо, сделаем так, – ответил я, немного поразмыслив. – Как только включишь его, я побегу.
Прошло около минуты в тишине и пустоте.
– Давай! – прокричал Марк перед обрывом связи.
Рукой, держащейся за край заткнутой дыры, я почувствовал лёгкий толчок и вибрацию. Внезапно звук. Я с грохотом упал на корабль. Магнитное поле и визуализация вернулась.
– Компьютер, вывести путь к шлюзу! – скомандовал я.
Дорога к спасению окрасилась синими стрелками.
