Виконтесса встала, а вслед за ней и две другие дамы.
— Леди Шарлотта, я пришлю за вами экипаж в одиннадцать. Мы едем в Сюррей[4], так что на месте будем ближе к вечеру.
Это казалось невозможным, но от девушки повеяло еще большим холодом.
— С нетерпением жду встречи с вами, леди Раскин, — только и сказала она в ответ, сделав вежливый книксен.
Шарлотта и Ханна прислушивались к шагам леди Раскин, эхом отдававшимся в холле. Они слышали, как Кушон помог ей одеться и проводил к выходу. За виконтессой затворилась парадная дверь, а девушки все стояли, словно желая убедиться, что гостья действительно ушла. И тут…
Вздох облегчения вырвался у Ханны. Обхватив Шарлотту за талию, она закружила ее по комнате, не в силах совладать с нахлынувшей радостью. Шарлотта рассмеялась и — о, неслыханная вольность! — позволила подруге закружить себя в безумном танце.
От черного входа раздался стук каблучков и через мгновение в комнату вбежала… леди Темперли! На ней было все то же тяжелое одеяние, но шляпу с вуалью «графиня» сняла и держала в руке, явив премилое лицо молодой женщины.
— Получилось? — взволнованно спросила она.
— Получилось! Получилось! — пропела в ответ Ханна.
— Она берет Шарлотту? И готова оплатить услуги по подбору гувернантки?
— Да, Памелла, да! И берет, и оплачивает! — Шарлотта улыбалась. — Сотня фунтов! Ханна и глазом не моргнула, запросив такую сумму.
Мисс Памелла Локхарт подбросила шляпку в воздух и закружилась вместе с подругами.
С неизменной важностью в комнату вошел Кушон и, когда девушки, запыхавшись, остановились, сказал:
— Если леди не возражают, пришло время праздничного тоста.
— О да, Кушон, спасибо, — весело отозвалась Ханна.
Карие глаза девушки озорно блестели и, когда старик-дворецкий смахнул пыль с бутылки бренди, откупорил ее и налил в бокалы приличествующее дамам количество напитка, она предложила:
— Кушон, налейте и себе. Без вашей помощи мы бы ни за что не сумели осуществить задуманное.
— Благодарю, миледи, — с поклоном отвечал Кушон. — Вы же знаете, мы с поваром очень надеемся на успех вашего предприятия. В наши годы было бы непросто найти новое место.
— Я знаю: у нас все получится, — заверила старика Памелла.
— Я тоже верю в это. — Дворецкий выпил свой бренди и потихоньку удалился.
Девушки последовали примеру Кушона и тоже подняли бокалы.
— Выпьем за настоящую леди Темперли, — предложила Ханна. — Упокой, Господи, ее щедрую душу.
— За леди Темперли, — Шарлотта пригубила бренди и поморщилась. — Какая гадость!
— Зажмурься и выпей, — подбодрила подругу Ханна. — Это очищает кровь.
Памелла рассмеялась:
— Сказки престарелых замужних дам. А ты не старая и вовсе даже не замужняя.
Ханна состроила гримаску в ответ.
Взгляд Шарлотты упал на бутафорский наряд Памеллы, и она сразу помрачнела.
— Неужели это было так необходимо? — спросила она, коснувшись шляпки с вуалью.
Шарлотта всегда была рьяной поборницей правды. Ханна и Памелла переглянулись и принялись убеждать подругу, что не сделали ничего предосудительного.
— Мы же договорились, — начала Памелла. — Что плохого в создании иллюзии успеха? Ведь это лишь помогло нашему первому клиенту почувствовать себя увереннее.
— Мы начинаем новое дело и просто обязаны преуспеть, иначе потеряем этот особняк, — Ханна обвела комнату рукой. — Леди Темперли оставила его мне, но денег на его содержание совсем нет. Ты ведь не хочешь, чтобы из-за недостатка средств мы лишились дома?
— Нет, но…
— Нам просто очень повезло, — Ханна обняла подругу за плечи и подвела ее к камину. — В этом доме мы будем обучать других девушек, а те, кто еще не нашел места, смогут временно здесь жить. Мы, учредители Высшей школы гувернанток, передадим свой опыт нашим ученицам, и представители высшего света станут платить нам за подбор гувернанток из числа выпускниц школы.
— Но мы не те, за кого себя выдаем, — Шарлотта с унылым видом опустилась в кресло.
— Как это, «не те»? Ты — леди Шарлотта Далрампл, известная также под именем мисс Присс, заслужившая всеобщее признание свим мастерством в обучении юных отпрысков знати правилам поведения в обществе. Она — мисс Ханна Сеттерингтон, компаньонка старой леди Темперли, любительницы путешествий, почившей всего месяц назад. А я — мисс Памелла Локхарт, — девушка приняла театральную позу, — или стану ею, как только сниму это тряпье.
Шарлотта по-прежнему казалась удрученной.
— Я десять лет работаю с детьми, — справедливо заметила Памелла. — Ханна действительно была компаньонкой леди Темперли, У нас достаточно опыта и знаний, чтобы осуществить задуманное.
— Если мы найдем работу и поднакопим денег, то сможем поддерживать других девушек, которым, как и нам когда-то, по окончании срока их службы будет некуда идти, — Ханна знала, что этот довод положит конец спору. Для всех троих это был самый веский аргумент. — Это, конечно же, стоит той маленькой уловки, к которой мы прибегли в отношении леди Раскин.
— Да, пожалуй, — Шарлотта пожала плечами. — Если у нас получится, никто не проиграет.
— Вот и славно. И я уверена, на самом деле ты приуныла оттого… — Ханна осеклась.
— Отчего? — встрепенулась Памелла. Шарлотта залпом выпила презренный бренди.
— Оттого, что мое новое место работы находится в Сюррее.
— О нет! — Памелла тяжело опустилась на скамеечку для ног. — Только не это!
— Какая, в сущности, разница? — вздохнула Шарлотта, хотя все трое знали, что она кривит душой, — Я просто, как всегда, буду делать свое дело, и все обойдется.
Глава 2
Открытый экипаж подбрасывало на ухабах, свежий мартовский ветер румянил щеки Шарлотты. Она полной грудью вдыхала запахи Северных Холмов[5]. Здесь пахло розами, взбиравшимися по старой ограде, смехом и привольем, катанием на игрушечной лошадке долгими зимними вечерами, пахло летним полуднем и воспоминаниями о том, как она устраивалась на облюбованной развилке ветвей старого ореха и читала. Пахло домом.
Шарлотта надеялась, что ей уже не доведется упиваться ароматами родного края.
— Моя дорогая, это ваша первая поездка в Сюррей?
Девушка посмотрела на свою новую хозяйку и на мгновение — на короткое мгновение — позавидовала ей. Без лишних слов было ясно, что у вдовствующей леди Раскин и сейчас нет отбоя от ухажеров. Изысканная шляпка венчала тщательно причесанную белокурую голову виконтессы, взлеты и падения грудного, с легкой аристократичной хрипотцой, голоса просто завораживали, а ее фигура сделала бы честь многим женщинам помоложе. К тому же открытый взгляд огромных голубых глаз, дружелюбие и общительность делали Адорну самой желанной гостьей и приятной собеседницей в округе. Шарлотте не верилось, что эта красавица — бабушка двух внуков, которым уже нужна гувернантка.
