Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 66
так – внезапный отрыв от земли и стремительный полёт сквозь звёздную ночь. "Если это действительно так – это прекрасно", – радостно думаю я, и мой подсознательный страх авиакатастрофы окончательно исчезает. Зачем волноваться, если конец так же восхитителен, как этот полёт.
Моторы работают идеально; движение едва ощущается – гораздо меньше, чем в поезде; и по какой-то причине у меня больше не так закладывает уши, как днём. В салоне вокруг меня, свернувшись калачиком на узких сиденьях или вытянувшись во весь рост на полу, лежат спящие мужчины. И лишь один молодой солдат поблизости, проснувшись, сел, обняв колени, и пристально вглядывается в звёздное небо. Он совсем юн, и его глаза, похожие на глубокие тёмные омуты, выражают тревогу и печаль.
"Что не так, солдатик? – шепчу я. – Не спится тебе?"
"Да, мэм, – тихо отвечает он. – Типа как-то чудно́ во всём теле. Вы не против, если я подсяду поболтать?" Он встаёт с пола, и я освобождаю для него краешек своего сиденья.
"Что с тобой? – спрашиваю я снова. – Укачивает?"
"Ну, может, чуточку", – слегка смущённо признаётся он и объясняет, что это его самый первый полёт. Я предлагаю ему пару капсул "Мазерсиллс"10, коих у меня несчётное количество, так как все друзья принесли мне перед отъездом по крайней мере по упаковке в качестве подарка в дорогу. Пока что средство мне не понадобилось, однако оно, очевидно, действует, поскольку юноша вскоре сообщает со вздохом облегчения, что уже не так крутит живот и он вообще чувствует себя намного лучше. Мы общаемся шёпотом, и он рассказывает мне всё о своём родном городке, своей семье, своей возлюбленной. Он извлекает из бумажника снимки, и мы изучаем их в тусклом свете салона. Пока он говорит, тревога мало-помалу уходит из его глаз, и вскоре он начинает зевать.
"Думаю, теперь я смогу заснуть. Спасибо, мэм, за лекарство и за возможность поболтать с вами. Похоже, меня чуток укачивало и я тосковал по дому". Он возвращается на своё место на полу и вскоре уже крепко спит, слава "Мазерсиллс".
Чуть позже другой бодрствующий пассажир, на этот раз один из армейских лётчиков, заметив, что я тоже не сплю, подходит и садится рядом. Сначала мы говорим о всяких пустяках, и он не спешит отвечать на конкретные вопросы, пока я не показываю ему удостоверение военкора, и тут он расслабляется, начиная общаться более свободно. По его словам, он много раз летал этим маршрутом, и для подобных рейсов характерно соблюдение секретности, особенно в смысле времени вылета и прилёта в различных пунктах. Я рассказываю ему о двух фальстартах в Нью-Йорке, и он подтверждает, что это, разумеется, было сделано с указанной целью, как я и думала.
"Это очень опасный маршрут, – продолжает он, – и экипажи всех гидросамолётов должны быть начеку, высматривая вражеские подводные лодки и подозрительные суда. Собственно говоря, вообще нельзя летать над неизвестными кораблями в море, так как неправильная интерпретация опознавательных сигналов может привести к зенитному обстрелу.
Немецкие истребители используют два диапазона радиочастот при передаче кодовых сообщений и, дабы запутать радиоперехват, часто переключаются с одного диапазона на другой.
Наши самолёты не только могут подвергнуться атаке, но и информация о них будет передаваться противнику по цепочке, если не избегать Дакара и всей территории Вишистской Франции11".
Эта информация меня сильно воодушевляет, заставляя почувствовать себя настоящим военкором, ведь теперь мы определённо вошли в зону возможных боевых столкновений. Я хочу спать всё меньше и меньше. Мы говорим о наблюдении за звёздами и небесной навигации и находим сверкающие Арктур и Альдебаран, а также многие другие, что так важны для штурманов. Хотя мы и живем в ультрасовременном мире, они, тем не менее, используют усовершенствованную версию тех же методов навигации, которые существовали в эпоху великих плаваний Христофора Колумба.
Штурманы носят с собой книгу, известную как "Воздушный альманах" которая является разновидностью "Морского альманаха". Она указывает им точное местоположение любого небесного тела в заданный момент времени, когда они измеряют угол между ним и пузырьковым горизонтом с помощью инструмента, названного октантом и разработанного на основе секстанта, который, в свою очередь, произошёл от астролябии. Так как я увлекалась изучением астрономии, оборот, который принимает наша беседа, приводит меня в восторг, и мы продолжаем её в течение долгого времени.
"Ох, взгляните на ту падающую звезду", – внезапно прерываю я, указывая на шикарный световой след, прочеркнувший небо.
"Да, это действительно падающая звезда, – говорит он, – но с тем же успехом это мог бы быть и сигнал бедствия, поданный из ракетницы со спасательной шлюпки. Если бы это был он, то пилот доложил бы о нём, но не подлетая близко, ведь есть вероятность уловки противника, дабы привлечь Клипер на расстояние досягаемости их зенитного огня, поскольку теперь немецкие подводные лодки оснащены очень мощными, скорострельными зенитными орудиями".
На рассвете я всё-таки засыпаю и пробуждаюсь лишь перед посадкой, чтобы услышать, что мы пролетаем над знаменитой "Пастью дракона", где Христофору Колумбу было столь трудно провести свои суда из-за стремительных течений.
Около четырёх дня мы приводняемся в Порт-оф-Спейн с его изумительно голубой бухтой, красноватыми горами, покрытыми тропической зеленью, и пеликанами-рыбаками, бросающимися в воду, словно пикирующие бомбардировщики. Перед посадкой зелёные занавески вновь задёргиваются, чтобы не дать нам посмотреть сверху на большой конвой кораблей союзников, стоящих на рейде за пределами бухты. Но стоит нам выйти из Клипера, и можно без особого труда разглядеть всё максимально чётко – лишь слепой бы их не заметил.
"Притворитесь, что не обращаете внимания, а сами посмотрите краем глаза и сосчитайте корабли, – бормочет один из наших пассажиров. – Потом мы сравним цифры и узнаем, сколько их там".
Я послушно отворачиваю голову и считаю краем глаза. У меня получается семьдесят против его семидесяти одного. Разумеется, это детская шалость, но ведь с нами и обращаются, будто с детьми. В конце концов, каждый из нас проходил многомесячную проверку, чтобы получить разрешение на службу за границей от Государственного, Военного и Военно-морского департаментов, не говоря уж о ФБР, РУ ВМС12 и даже "Дан энд Брэдстрит"13, где тоже тщательно исследовали нашу личную жизнь. Каждый из нас выполняет какую-то конкретную военную миссию, так к чему же такая секретность и плотные байковые занавески, коль за ними следуют несколько часов наблюдения за конвоем со столь близкого расстояния, будто он вот-вот должен взять нас на борт?
Озадаченные, мы ломаем головы над данной проблемой, но в конце концов соглашаемся, что должна быть какая-то веская причина. Кроме того,
Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 66
