Нет, это не поможет.
Резко поднимаюсь на ноги, ощущая приятную тянущую боль в животе, а икры напряжены до предела. В такие моменты я чувствую себя практически железным человеком – уставшим, но весьма довольным собой. Оглядываюсь по сторонам и стремительно иду в ту часть зала, где свисают с потолка боксёрские груши, а левее находится огороженный ринг. Прекрасно. Именно это мне и нужно, несомненно.
В глубоком ящике нахожу пару подходящих по размеру перчаток, напяливаю их и почти бегом направляюсь к груше. Размахиваюсь и со всей силы бью. Удар, ещё один, третий…
Я люблю бокс, люблю спорт в целом, потому, когда мои руки, раз за разом бьют по грубой коже, адреналин растекается по венам, и я практически успокаиваюсь, заменяя одни эмоции другими – более приятными и знакомыми с детства.
Я молочу и молочу несчастную грушу, абстрагируясь от всего, что творится вокруг, и наедине с собой мне сейчас легко и комфортно. На второй план отходят проблемы, плохие мысли, утихает злость, гаснет ярость, и на смену глухому раздражению приходит здоровая усталость.
Даже о матери думать перестаю. В один миг, когда мышцы натянуты так, что в любой момент могут лопнуть, мысли о ней отступают. Пусть наша ссора останется за пределами моего сознания, потому что если начну снова на этом всём зацикливаться, то потеряю над собой контроль. А мне нельзя, у меня завтра по плану подписание важного контракта, мне нужно держать себя в руках.
Ударив последний раз, повисаю на груше, приводя дыхание в порядок, а в голове приятная пустота, звенящая такая, стерильная. Вот для чего мне ежедневные занятия – чтобы дури в мозгах поменьше скапливалось.
Спорт всегда был моим спасением. В самые тяжёлые моменты жизни, я мог положиться только на него. Знал, что не подведёт. Если случалось какое-то дерьмо, я просто выходил на пробежку, или вертелся на турнике, пока ночь не опускалась на землю.
Вот и сегодня только благодаря занятиям и тому, что я оставил свой телефон в раздевалке мне удаётся успокоиться.
Ну что, мир, встречай своего победителя. Он полностью готов к твоему завоеванию!
Эту мантру я придумал в глубоком детстве, и ещё никогда она не подводила меня.
Беру чистое полотенце из стопки, вытираю пот с лица, провожу куском пахнущей кондиционером махровой тряпки по шее, и блаженно прикрываю глаза. В этот клуб я хожу лет восемь уже, и всегда они используют один и тот же аромат – душный цветочный, но способный перебить любую вонищу.
Вокруг становится немного тише. Многие благополучно разошлись по домам – наедать калории, которые завтра, обливаясь потом, будут выгонять из себя, точно чертей из церкви. Я окунаюсь с головой в ощущение полного покоя, словно в море ныряю. Кайф.
Тренировку можно считать оконченной на сегодня, и я выбрасываю в плетёную пластиковую корзину грязное полотенце. Теперь можно ехать домой или просто покататься по вечернему городу, чтобы закрепить эффект, но вдруг замечаю девушку, усиленно наматывающую километры на велотренажёре. Она сидит ко мне спиной, и это, слава богам, позволяет мне остаться “в тени”. Девушка крутит головой из стороны в сторону, будто бы ищет кого-то или ждёт.
Вот же, снова она. Надо скорее валить отсюда, пока она меня не обнаружила – слишком я злой и уставший, чтобы снова становиться объектом чьего-то пристального внимания.
Я начал замечать эту девицу примерно месяц назад. Сначала она мне показалась чудо, какой хорошенькой: длинные светлые волосы, которые она нарочито небрежно завязывала в высокий хвост; грудь, задница – всё было при ней, всё радовало взгляд.
Хотел ли я с ней познакомиться? Нет, потому что не мой типаж, но девчонка была откровенно красивой: юной, сочной, аппетитной. Всегда же приятно смотреть на что-то прекрасное, а не на потные спины соплеменников. И пусть мужика она во мне не будила, но смотреть было приятно, и в том радость.
Пару раз она попалась мне на глаза в фито баре, и я даже улыбнулся ей, что ли, – уж больно грустно она смотрела на меня. Но вот не нужно было этого делать, ни в коем случае.
Есть такие бабы, которым разок подмигнёшь в шутку, а они уже мысленно на свою голову фату цепляют. Да и молоденькая девица совсем – для меня, почти тридцатипятилетнего мужика, так тем более. В общем, нафиг-нафиг, от греха подальше.
Сначала я, правда, списал всё на совпадение – мало ли, у кого какой график тренировок. Вдруг и её с моим так вот, случайно, совпал. Но я всё-таки не дурак и понял, с какой целью она вечно перед глазами задницей крутит. Каждый вечер, куда бы я ни смотрел, везде была она. Прокляли меня, что ли? Я, конечно, делал вид, что меня это всё не касается, но, чёрт возьми, проще, наверное, тряхнуть девицу хорошенько, чтобы перестала дурью маяться, чем убедить себя, что это всё – просто совпадение.
Впрочем, возможно, я слишком много на себя беру, но это детское повышенное внимание к моей персоне начало уже знатно меня утомлять, а после и подбешивать. Кажется, что на меня открыли охоту, а этого я жутко не люблю. Ещё чего не хватало, чтобы бабы на меня ловушки расставляли. Я всегда сам выбираю, с кем трахаться, а кого игнорировать.
Так было всегда, так и будет, пока ноги не протяну.
Но девица точно сдаваться не намерена, правда, дальше взглядов украдкой и случайных столкновений то там, то здесь дело не заходит. И на том спасибо.
И вот, смотрите на неё: крутит чёртовы педали, как ни в чём не бывало. Впрочем, я всё равно уже уходить собрался.
Иду к раздевалкам, но вдруг взгляд цепляется за что-то. Какое-то тёмное пятно мелькает на периферии, и я напрягаюсь.
Оглядываюсь, чтобы понять, что это было, и слышу бормотание. Кто-то чертыхается, а я прислушиваясь.
– Зараза! – раздаётся раздосадованное, а я улыбаюсь.
Слово такое… почти трогательное.
Делаю шаг влево, ещё один, пока не попадаю в небольшой коридорчик. Мне интересно, кто там так ругается, а главное, по какому поводу.
Вижу девушку – стройную, с завязанными на затылке в пучок тёмными волосами, которые в искусственном свете отливают бронзой. Одна прядь – непокорная, слегка вьющаяся – выпала из причёски и касается тонкой шеи.
Блаженство и услада для глаз, не иначе. Ловлю себя на желании коснуться её волос, запустить в них пальцы и вдохнуть аромат. Интересно, чем пахнет эта девушка?
Она не замечает меня, чем-то сильно занятая, и я решаюсь заговорить:
– Вам помочь?
К чему это? Чёрт меня знает. Просто захотелось, значит, так тому и быть.
Она вскрикивает и резко поворачивается на сто восемьдесят градусов, словно я, как минимум, собираюсь её насиловать. Нет уж, этого я точно с ней делать не буду, впрочем… но нет, всё исключительно по доброй воле.
Вскидываю перед собой руки, а девушка вроде как успокаивается. Во всяком случае, больше не кричит.
– Повторяю вопрос: вам помочь?
