Полуэктовичу принадлежали села в разных губерниях. Среди подмосковных наиболее известны Кунцево, Фили, Троице-Лыково. В Москве он владел землями в районе Петровских ворот вплоть до современного Садового кольца.
План двора Анны Львовны Трубецкой, 1744 г. (рис. 1)
План двора Ивана Алексеевича Трубецкого, 1774 г. (рис. 2)
Возможное местоположение двора А. Л. Трубецкой на углу несохранившихся переулков (рис. 3)
Возможное местоположение дворов князей Трубецких до раздела усадьбы в 1766 г. (рис. 4)
Возможное местоположение дворов князей Трубецких через переулок:
1) двор Анны Львовны, план 1744 г.;
2) двор Ивана Алексеевича, план 1774 г. (рис. 5)
Улица Москвина сегодня
Дом № 6 накануне реставрационных работ
Фрагмент фасада
Фрагмент декора
Архитектор Осип Иванович Вове (с акварели). 20-е годы XIX в.
Екатерина Осиповна Бове-Валецкая, дочь архитектора (из архива О. В. Чижова, праправнука Бове)
Алексей Иванович Трубецкой
(из архива О. В. Чижова. Публикуется впервые)
Огромные богатства после смерти Кирилла Полуэктовича полностью перешли к единственному оставшемуся в живых сыну Льву Кирилловичу. Он стал богатейшим человеком своего времени. Петр I любил своего дядюшку и оказывал ему покровительство при дворе. На протяжении нескольких лет Л. К. Нарышкин управлял Посольским приказом и, по словам современников, был весьма уважаемым человеком.
На средства семейства отстраивается Высокопетровский монастырь, который Нарышкины считали своей родовой усыпальницей. Вполне оправданно предположить, что в эти же годы вблизи монастыря Лев Кириллович возводит каменные жилые палаты в том же стиле.
Незадолго до смерти Лев Кириллович оставил завещание, по которому каждому из трех сыновей отходило по 1604 двора, а каждой из пяти дочерей доставалось по 400 дворов. Надо полагать, что богатая городская усадьба с каменными хоромными палатами перешла в руки младшей дочери Анны, а затем уж и к Трубецким.
Чтобы установить достоверность предположения, обратимся к Переписным книгам Москвы XVIII столетия. Нарышкиных в приходе церкви Григория Богослова, как, впрочем, и в других, мы не найдем. Дело в том, что подворные переписи, проводившиеся с середины XVII века, в основном учитывали тяглое население города. Высшая светская и духовная знать освобождалась от уплаты податей, и потому мы не встретим в Переписных книгах имен патриарха или такого вельможи, как Лев Кириллович Нарышкин.
Очевидно, и двор в Богословском переулке не облагался налогами и потому не попал в Переписные книги начала XVIII столетия. Еще один двор, вероятно, был прикуплен у Протасьева в 1731 году, и, поскольку он облагался налогами, мы найдем его в переписи 1738 года. Огромная усадьба князей Трубецких стала рассматриваться как одно владение, а в 1766 году часть его с каменными палатами была продана старшему сыну Анны Львовны Ивану Алексеевичу Трубецкому за крупную по тем временам сумму - 2 тысячи рублей.
Мы рассмотрели первый этап в биографии дома № 6 по улице Москвина. В нем много неясного и неразрешенного. Без документального подтверждения наше предположение о Льве Кирилловиче Нарышкине как первом владельце и заказчике каменных палат, казалось бы очень правдоподобное, остается всего лишь версией. Реальностью пока являются только сами палаты.
В КЛАССИЧЕСКОМ СТИЛЕ
Капитан лейб-гвардии Измайловского полка князь Алексей Юрьевич Трубецкой, женатый на Анне Львовне Нарышкиной, происходил из старинного и знатного рода. Трубецкие в числе шестнадцати других фамилий, минуя низшие чины, сразу становились боярами. Нарышкины до их возвышения при царе Алексее Михайловиче такого права не имели, хотя их род также был старинным. Тем не менее браки между Трубецкими и Нарышкиными случались часто. Нарышкины купались в лучах царского величия, и их не слишком высокая родовитость отошла на второй план. Что же касается Анны Львовны, двоюродной сестры Петра I, то она, вне всякого сомнения, считалась завидной невестой. Она и воспитана была как «прирожденная принцесса крови».
Овдовев, Анна Львовна Трубецкая подолгу в Москве не жила. Императрица Елизавета Петровна доводилась ей двоюродной племянницей. Помня о родстве, императрица в 1747 году облагодетельствовала тетушку, пожаловав ее в статс-дамы, высшее придворное звание женщины из привилегированного сословия.
С той поры Анна Львовна в течение 17 лет состояла в свите императрицы. Все эти годы, наполненные переездами из Москвы в Петербург и обратно, были беспрерывными праздниками с маскарадами, загородными поездками и балами, без которых не могла обходиться Елизавета.
В 60 лет Анна Львовна была освобождена от придворной службы и в 1764 году, получив богатый пенсион, возвратилась в Москву. Ее сын, гвардии капитан Иван Алексеевич Трубецкой, в период между 1766 и 1774 годами, по всей видимости, занимается переустройством старого дома, который к этому времени уже требовал ремонта. К тому же в моду вошел новый стиль в архитектуре - классицизм, для которого характерны простота композиции, четкость и изысканность пропорций, уравновешенность, ведущая роль ордера. Этот стиль также диктовал перестройку здания сообразно с духом времени.
Тогда в Москве дворяне строили довольно много жилых домов. Это связано с получением ими так называемых жалованных грамот, которыми дворяне освобождались от обязательной службы. В прежние времена бояре были «привязаны ко двору», им вменялось в обязанность ежедневно являться пред очи государя, на каждую самую кратковременную поездку в свою деревню требовалось государево разрешение.
С приходом к власти Петр III издает указ о вольности дворянства. Многие служилые дворяне покидают чопорный Петербург и отправляются на покой в матушку-Москву. В первопрестольной они жени в роскоши и праздности. Естественно, что жилье для себя они отстраивали с большим блеском и пышностью, на какие только были способны. Их жилые дома казались дворцами, да, по сути, они ими и являлись.
Фасады дворцов украшались классическими колоннадами с фронтонами. В городских усадьбах устраивали аллеи, шпалеры, беседки, оранжереи, пруды, фонтаны, устанавливали статуи. Внутри дворцов непременно анфилады парадных роскошно убранных комнат. Такими были дома Разумовского, Баташова, Демидовых, Пашкова и других вельмож. Они и сегодня поражают нас своей грандиозностью, совершенством форм, изысканностью и изяществом декоративного оформления.
Менее состоятельное дворянство стремилось идти в ногу
