отозвался Квитмен. Ему досаждали намеки на его отношения со Стрейнджем. Он спустился в цокольный этаж к сотрудникам. Когда он вошел, Чарлз Нив отбросил газету.
— Где вы пропадали?
Нив неотделим был от управления. В ярком искусственном свете компьютерного зала его изжелта-бледное лицо казалось восковым, а в полусумраке других помещений — землистым и маловыразительным. Внутренние дела учреждения составляли для него отдельный мир, замкнутый в своей секретности, захватывающий спектакль, в котором работа сотрудников управления определяла действие. Для Нива самый заурядный эпизод на затемненной сцене был исполнен глубочайшего значения. Выяснение скрытой подоплеки сделалось его неизменной привычкой. Нотки нетерпения Квитмен уловил еще в приветствии Нива и знал, что допрос неминуем. Нив ничего не принимал за чистую монету. Он жил в путанице слухов, ложных доносов и темных побуждений. В отличие от Квитмена его чрезвычайно заботила служебная карьера.
— Извините, Чарлз, увлекся, — Квитмену нравилось поддразнивать Нива.
— Что вас увлекло?
Щелчок, и помещение погрузилось в темноту. Нив заорал:
— Эй! Генератор! Кто на пульте? — примыкающие комнаты пустовали, все ушли на прощальный прием, и в ответ донеслось лишь слабое эхо.
— Где фонарик? — спросил Квитмен. Нив пошарил в столе. От частого пользования батарейки почти сели. Следуя за тонким бледным пучком света, они осторожно пробрались в центральный коридор, где вдоль низкого потолка угрожающе змеились трубы центрального отопления, вентиляция, электрические провода, и двинулись в направлении главной лестницы. Издалека доносился шум приема.
— Праздничек, — фыркнул Нив, когда они поднялись. — Прис командует, Стрейндж неизвестно отчего в отставке, а Листер мертвый.
— Будет вам, Чарлз. Прис — выдающийся человек, а в отставке Стрейнджа тайны нет. Листер не нравился никому из нас.
— Хотите сказать: вы ему не нравились, — Нив сел на своего конька.
— Тоже верно, — Квитмен дипломатично кашлянул.
— Он не доверял вам, потому что вы — за Стрейнджа. А тот несколько месяцев точил на него зуб.
— Это не повод для самоубийства. Даже на тропе войны Стрейндж не смог бы довести до этого человека.
— Но Листеру явно не терпелось причинить нам побольше хлопот. Вы понимаете, куда я клоню?
— Не совсем, — Квитмен насторожился. Наводящая тактика Нива была ему знакома.
— Вы знаете, что тело Листера обнаружено здесь, в Уайтхолле? О деле все, разумеется, предпочитают помалкивать. Никому не хочется рисковать. Это-то, я полагаю, общеизвестно.
— Да-да. Я слышал.
— От Стрейнджа? — в пристрастии Нива к сплетням было нечто трогательное. Квитмен покосился на него, стоя на полуосвещенной лестнице.
— Как ни странно, да.
В дальнейших нетерпеливых допросах звучала затаенная, но безошибочная нота ликования.
— Что ему понадобилось сегодня от вас? Я слышал, он ревел как Минотавр, вызывая вас.
— Дать парочку поручений, — Квитмен понимал, что из него выуживают мелкие подробности, и решил подлить масла в огонь: — Прис говорит: я стал бы секретарем Стрейнджа, останься он подольше. Прис, наверно, прав.
— Когда он такое сказал?
Квитмен промолчал. Нив круто повернулся к нему.
— И все же, почему Стрейндж уходит до срока?
— Он об этом не распространяется.
Разочарование Нива наводило на мысль, что он не верит собеседнику.
— Честь разведчика, Чарлз. Думаю, он по горло сыт Хейтером. Не верит, что при нем мог бы достичь большего. В любом случае он уходит в отставку на год или два раньше срока. Правительство стремится облегчить штаты министерства.
— А нет ли тут связи с Листером?
Квитмен взглянул с недоумением.
— Боже мой, Чарлз! Конечно, нет. При чем здесь это! Фрэнк никогда не позволил бы себе влипнуть в подобное дело. Я-то думал, вы связываете самоубийство Листера с намерением избежать опасности, о которой Стрейндж мог бы узнать.
— Это одно из объяснений.
— Чарлз, у вас часы в порядке? Об отставке Стрейнджа трезвонят давным-давно.
— Я только размышляю! Из всего управления Листер был наиболее осведомленным о наших секретах. Стал бы он себя убивать, не будь он в чем-то замешан.
— Что человека толкает на самоубийство? Я в Листере ничего подозрительного не замечал, хотя, если подумать…
Ход мыслей Нива вызывал у него отвращение. Он живо перехватил инициативу.
— Как хотите, но Стрейндж бы с вами не согласился. По-видимому, в личной жизни Листера были неприятности. Вот его объяснение.
— Он вам сказал?
— Да.
— Сегодня?
— Ну да, — подтвердил раздраженно Квитмен. Нив пришел бы в ярость, узнай он, что Квитмену поручили доклад по делу Листера и контакты с прессой. — Я сам его спросил, если угодно.
Нив саркастически расхохотался.
— Нарушение правил в последний день работы!
— Вы о чем?
— Очень вам нужно было все это знать? — В вопросе звенело ликование. Квитмену, захваченному врасплох, оставалось лишь солгать.
— Нет.
Свернули за угол. Разноголосица прощального празднества обрушилась на них. Один или два приветствовали опоздавших: а вот и вы! Выпьем! У Квитмена в руках оказался бокал теплого дешевого вина.
— Опоздали, Джеймс! Пропустили вручение подарка. — Рози Уолфорд, сотрудница из секретариата Стрейнджа, подошла к ним, держа бумажную тарелку с увядшим салатом. К негодованию молоденьких девиц из машинописного и регистрационного бюро, Рози внешностью и амбициями восполняла то, чего ей недоставало в образовании и квалификации.
— Свет погас, задержались, — объяснил Квитмен.
— Здесь тоже гас. Во время прощальной речи.
— Ну и как?
— По правде, он немного измотан, — Рози показала на тарелку. — Угощайтесь! Сама готовила!
Квитмен покорно набил полный рот, осторожно запил вином ломтик свеклы. Рози стояла так близко, что он чувствовал аромат ее духов. Она кричала сквозь шум:
— Джеймс, почему Стрейндж уходит? До смерти интересно! Вы его знали лучше всех нас!
Квитмен в ярости сделал глоток и запротестовал:
— Чепуха!
— Ну-ну.
— Уверен, он действительно хочет отдохнуть. Правда. — Он посмотрел на босса. Стрейндж находился в центре круга сотрудников, которые вовсю расхваливали новые часы и подтрунивали над его отставкой.
— Сэр, вы проведете реформу сада!
Стрейндж расплылся в улыбке.
— Мне придется изучить птичье купание в замедленной съемке!
Хохот. В общем веселье Квитмен уловил какое-то беспокойство. Сколько лет никто не подшучивал над Стрейнджем на людях. Теперь он смирился с новой ролью, и смех вокруг не смолкал.
На противоположной стороне комнаты, где алели лица захмелевших сотрудников, Прис беседовал с Нивом о будущем. Многие в управлении подозревали, что новый шеф положил на Нива глаз. Прис говорил о самоубийстве Листера:
— Препятствовать подобным инцидентам — вот по-настоящему ценная помощь, которую должно оказывать управление в борьбе против подрывных элементов.
— Значит ли это, — прервал его Нив, стремясь развеять подозрения, зароненные в недавней беседе с соперником, — что на Джеймса Квитмена возложены два ответственных задания? — В его словах одновременно заключался упрек — Нив занимал более высокую должность.
Прис и глазом не моргнул.
— Стрейндж дал Квитмену два
