присутствии других людей очень сложно, но спустя несколько дней дискомфорт пропадает. И ты можешь справлять любую нужду при любом количестве людей. Человек существо приспособляемое. Привыкаешь ко всему.
Банный день тоже своеобразен. Он бывает раз в две недели. На отделении есть одна ванная комната. Помывка происходит так: в ванну сажают одного пациента, двое других по обе стороны на стульях. Душевой шланг один на всех. Забавное зрелище. Трое в лодке, не считая медперсонала.
Спектакль "Задымление в ванной комнате"
Когда попадаешь в дурдом, вокруг начинается дурдом. Иногда кажется, что ты спишь. Чувство реальности происходящего теряется. Одним из таких нереальных моментов для меня стал спектакль "Задымление в ванной комнате".
Однажды утром нам приказали сложить покрывала и готовиться к эвакуации. А дальше началась комедия. В одном конце отделения в ванной сестра кричала: "Задымление в ванной комнате!". В другом конце в ответ раздавалось: "Начинаем эвакуацию!", "Я закрываю окна!", "Выводим пациентов!".
Так началась репетиция пожарной эвакуации. Мы готовились к визиту пожарного ревизорро. Пациентам раздали роли. Одни выползают сразу с покрывалами в руках. Другие сидят в коридоре с неадекватными пациентами и по команде особым образом начинают выводить неадекватных. Лежачим отведены почётные роли на носилках. Эти актрисы лучше всех вживались в образ. Выносили их клетчатые актёры с мужского отделения.
Режиссер безумной постановки – старшая медсестра. Было страшно весело. Игра реалистична. Выводили весь наш театр до самого выхода из больницы. Репетировали полдня. В день постановки мы сорвали овации пожарного инспектора. Ревизорро был в восторге.
Дурдом одним словом. А что? Надо наслаждаться нашим безумием.
Двенадцать апостолов
Я не жалею о своем пребывании в психиатрической больнице. Мне удалось значительно расширить кругозор. Наибольшее впечатление произвели поднадзорные пациенты. Взаимодействуя с ними, глубже погружаешься в понимание жизни. Те самые благость и принятие делают тебя духовно богаче. Даже выглядят поднадзорные как апостолы. Стол, за которым они проводят дневные часы, рассчитан на двенадцать человек. Совпадение? Не думаю. А во главе стола смотрящая медсестра. В белом..
Психодром
Почти все пациенты больницы очень яркие. Они имеют право быть собой в месте, где это дозволено. Какими бы безумными они не были.
Вот наброски портретов самых ярких моих соседок.
Наша Таня громко плачет
Таня из категории безумных пациентов. Родовая травма. Не смотря на умственное отставание, она перегнала многих в физическом развитии. Два метра ростом, крупная и очень громкая. Она почти не говорит. Только "мама", "уйди", "пить". Эмоции и чувства выражает криком. Диким криком, от которого закладывает уши. Мне он напомнил крик павлина из мультфильма про барона Мюнхаузена. Спой птичка, не стыдись. Ухаживать за ней странно. Как будто ты няня-лилипут, заботящийся о малыше Гуливере.
Что мне делать, Галя?
Рита. Безумная старушка. Похожа на постаревшего мальчишку из Сказки о потерянном времени. Каждый день она говорит одно и то же. Запас фраз немногочислен. Обращаясь к пациентам, она зовет их Галями. "Галя, я есть хочу. Что мне делать, Галя? А ты хочешь есть, Галя?". "Галя, я писать хочу. Куда писать, Галя?". "Галя, я спать хочу. Галя, а ты хочешь спать?". И так целый день. Каждый день. Комично. Да, печально и жалко. Но от смеха удержаться сложно.
Кукла Маша
Маша. Она как сломанная кукла с огромными карими глазами. Похожа на перепуганного ребёнка. Дёргается как робот, у которого заело шарниры. И повторяет всё, что слышит. Когда за уборку стола меня благодарила одна из апостолов, она тут же начинала повторять: "Спасибо, милая, спасибо!". От такой благодарности ком в горле.
Призрачный принц
Вика. Очень красивая, тонкая и изящная как осина. Не верится, что у неё четверо детей. Совсем не похожа на больную. Но её появление в больнице запомнилось. Особенно медсестре, которой она сломала руку. При попытке к бегству. О том, что с ней, я поняла из случайного разговора. У неё есть любимый. Точнее прекрасный незнакомец, который её преследует. Хочет, чтобы она была с ним. И передает её послания через песни на радио, внушает сообщения в головы её детей и мужа. От него не скрыться, он всемогущ. В её мире это правда. И ей веришь.
Всегда вместе
Юля. Она никогда не бывает одна. С ней всегда её друзья. Мужские голоса. Их двое. Они постоянно дают Юле советы и критикуют. И очень её донимают. Она не понимает, зачем она в больнице. Сестра упекла её за ерунду. Сушила футболку над газовой плитой и сожгла. Ну и постоянно звонила в свой дверной звонок. А что? Она просто боялась забыть его звучание.
Гореть в аду
Надя. Своим эпичным появлением на отделении она наградила меня суточным шоком. Её привезли на каталке, голую. Она безумно орала. Нет, не орала. Я не могу подобрать определения этим звукам. Так горят в аду. Она и горела с воплями: "Гореть, гореть! В аду! За детей, за детей!". И нереальное напряжение во всем теле. Видишь, что она на самом деле в этот момент заживо горит. Через неделю она была абсолютно нормальным человеком. Кстати, как и многие, она уверена, что абсолютно здорова.
Детка в клетке
Лариса. Лара. Серая полевая мышка с бездонными глазами. Сколько ей? На вид лет сорок. На самом деле пятьдесят четыре. Но она вне возраста. Вся её мудрость закатана в ловушку Альцгеймера. Мечется как пойманный зверёк в клетке. Траектория одна, точно выверена: Дверь-Рывок-"Дооомооой!"-Коридор-Столовая-Стул-"Мииишааа!"-Другая дверь-Рывок-Опять коридор-Снова дверь. И так по замкнутому кругу. Как белка в колесе. БезУмная. Но очень волевая и упорная. На вязках не сдается ни на минуту. Вырывается из своих силков. Даже огромное кресло разломала на части. Делает неимоверные усилия, перетягивает себя вязками пополам, и по-ходу дела заботится о других: тапки надеть, в штаны влезть, по плечу погладить. Ум съеден болезнью, а сострадание осталось. И воет целыми днями: "Мииишааа! Доомооой!" Миша это муж. Который не бросил. Заботится о своей мышке Ларе. А в дурдом сдает на каникулы. Чтобы самому взять передышку и набраться сил.
Господи поможет
Люся так много молится, что она скоро домолится до лика святой. Все дни она проводит на коленях. Вокруг море икон и молитв. Посещает больничную церковь. Она пугает своей неистовой верой. На самом деле она очень добрая. А жизнь у неё тяжелая. Её длительная болезнь,
