class="poem">
любите любите любите
хвалите хвалите любовь
(Бальмонт).
Может ли быть что нибудь мертвее и однообразнее?
тише тише засыпаю
не буди меня –
говоря словами самого Бальмонта…
Даже у итальянцев:
фара фара фа.
рата рата та
Не было ни одного стиха подобного лихой рубке подобного будетлянскому:
дыр бул щыл
убещур
скум
вы со бу
р л зэ
(«Помада»).
Или еще чистый спондей:
зю| цю| э| спрум|
(«Возропщем»).
Потому мы и говорим что мы единственные в мире живые люди.
Но… разве мертвецки спящие слышат?…
Рассматривать ли наших поэтов со стороны их идей или с чисто словесной приходим к одному выводу!
Уже указано почему луна умерла, но была и чисто техническая причина: раньше был месяц – золотое сомбреро и луна серебряная раковина или чудная прелестная, гордое чело богини и т. д.
Потом стала медной, а ночь железной.
Но наконец стало дурным тоном говорить о ней в таком тоне и вот читаем: месяц корявый черный (т. е. деревянный), луна как мочевой пузырь (Лафорг) наконец больная и дохлая.
Если эпитеты первого рода уже умерли то второго сразу стремятся туда же!
Нехорошо говорят о луне, но тоже о солнце, о звездах наконец о всей природе, а в том числе и человеке – все эпитеты умерли.
Когда заметили что они не тверды в ногах пробовали их ставить на голову, чтоб не быть смешными сами делали смешное – но это явные признаки конца!
Хлебников пишет про улицу:
и из чугунного окурка
твой Чайковский и мазурка –
(«Изборник»).
Но что означают эти окурки: патроны пули шрапнель и как их представлять – трудно догадаться.
И у других:
заштопайте мне душу…
женщины вы смотрите устрицами из раковин вещей
спокойный душу на блюде несу.
(Маяковский).
Говорят что поэт Батюшков сойдя с ума произносил такие фразы.
Эпитеты трещат и кувыркаются везде.
Прежде в Серпуховской уезде пели:
глаза вы карые большие
очаровали вы меня.
а теперь
глаза вы как автомобили
очаровали вы меня!..
Литература лубок и сумасшедший дом подают друг другу руки!
Но подохли не одни эпитеты, а все слова и крайне чуткий к ним Хлебников уже вместо луна пишет леуна, вместо ночь – ночерь, вместо авиатор —рша, —льтец льтица и даже целые стихи:
о день и дзень и динь!
нуочь и ночь и ничь
всеобщого единства!
(«Изборник»).
Но конечно неологизм не всегда понятен и напр. Брюсов нашел что дебош Хлебникова не хорош ибо похож на французское слово, а оказывается что надо читать его дебош (от дебелый)
то же с рифмой: она теперь непонятна изломана и нелепа:
через
резче
или:
корова
театр
(оа – а).
Поэзия зашла в тупик – и это не выдумка злых будетлян!
Возьмем № журнала за 1915 г. изд. Суворина я там прочтем:
Хотят зарешить тебя, Русская земля, хотят выкопать глаза твои кроткие. Полая ты стоишь, запростали место изменою…
Недолукий, шохом, скрывающийся от опасности, с сердцем, как черствая коковка, ноброжье безчастное, русский невер… чернядь безпрокая, колотырники… и т. д.
(А. Ремизов).
На половину непонятные современному читателю слова!
Чем это хуже Хлебникова?
И если у Суворина так пишут, что же делать либералам?
Писать по «Задушевному Слову»?..
Неологизмов, непонятных, темных неправильных и спорных выражений и слов полно у современной литературы – их много у Ф. Сологуба и Бальмонта, у З. Гиппиус и С. Городецкого (отчасти это было указано выше) –
у Брюсова и Северянина их накопилась такая тьма что пришлось выписывать в объемистый том (А. Шемшурин «футуризм в стихах Брюсова»).
Мы имеем таким образом не личную злую выдумку, не случай и не сумасшествие, – нет это просто современный стиль.
Человек уже видит что бывшие до него слова умерли и пытается подновить вывернуть на изнанку, положить заплатку – чтобы выглядеть богато и нарядно…
Нет, будем откровенны и лучше останемся в одном нижнем чем бродить по Невскому в заплатанном Тришкином кафтане!..
Поэзия зашла в тупик и единственный для нее почетный выход
не употреблять выживших образов эпитетов и слов – перейти к заумному языку:
сарча кроча бу га
навихроль
опохромел…
(Садок Судей II).
Совершенно не похоже на умершую литературу!
Ничто тут не стесняет человека и никаких сделок с художественной совестью ненужно!
Не желая творить на допотопном языке тем паче не желаем быть «ни в тех ни в сих» и поем как можем только мы
смелые и задорные:
Плясовая:
еваб
тарад
пин
пур
квара
куаба
вабакр
трбрк
брктр
. . . .
Уйдем ли мечтать в пустыню узнав какова она и что там делают уединенные?!.
Но не пойдем и в другую Америку – болтовню о крайней современности как патентованном средстве от всех бед и недугов – эта тема не выше всякой иной!
будем верны слову как таковому и в начнем искусстве исходить из него, извнутри его задач – будем речетворцами
а не смехотворцами!..
А. Крученых.
Душегубство творки Е. Гуро
Мы убили душу! дыромоляйцы!
на самолете свинья в ермолке – а отроки и девы внизу двигают медленно шар земной…
Гоги иоги оглохли… все спят человеки…
Елена ясная одна стоит здесь а очи ее на тонкой шее за облаком
верблюжья шея и семь горбов
и не страшно
жует блаженными губами целый куст
кто упадет там хрипит и долго…
а морда без шерсти восковая обернется и полыхнет на нее пламя серы брома и хлора
дымом зачернило весь запад кровь звенит!.. Ржавь грызет провода…
Толстобрюхие блохобойцы с тяжкими молотами примахались…
и поднялась длинная мотелка чугунного журавля –
