Ознакомительная версия. Доступно 45 страниц из 222
представляется невероятным.
– Вы сказали «психоисторический»? Что это значит?
– Я назвал теоретическую оценку вероятности будущего «психоисторией».
Император спрыгнул со стола, пересек комнату, развернулся, вернулся к столу и остановился перед Селдоном.
– Встаньте! – приказал он.
Селдон вскочил и посмотрел на Императора снизу вверх – ведь тот был немного выше ростом. Селдон нервничал, но старался не отводить взгляда.
После паузы Клеон сказал:
– Эта ваша психоистория… Если бы ее удалось осуществить на практике, польза вышла бы немалая, не так ли?
– Просто фантастическая! Знания о том, что ждет нас в будущем, пускай даже в самом обобщенном виде, стали бы новым, невиданным руководством к действию – такое средство еще никогда не попадало в руки человечества. Но, конечно же…
Селдон не договорил.
– Ну? – нетерпеливо поторопил Клеон.
– Ну… дело в том, что за исключением ограниченного числа людей, ответственных за принятие решений, результаты психоисторического анализа не должны быть известны никому.
– Никому?! – удивленно воскликнул Клеон.
– Это совершенно очевидно. Позвольте, я попытаюсь объяснить. Если психоисторический анализ будет осуществлен и результаты его станут достоянием общественности, весь спектр людских эмоций и реакций тут же нарушится. А психоисторический анализ, основанный на эмоциях и реакциях, которые должны бы проявляться без знания о будущем, таким образом становится бессмысленным. Понимаете?
В глазах Императора вспыхнули веселые искорки, он рассмеялся и воскликнул:
– Великолепно! – И при этом так хлопнул Селдона по плечу, что тот слегка покачнулся. – Да как же вы не понимаете? – продолжал радоваться Клеон. – Неужели не видите? Нет никакой нужды предсказывать будущее. Нужно просто выбрать подходящее будущее – приятное и полезное – и обнародовать предсказание. Тогда всяческие эмоции и реакции, которых вы так боитесь, изменятся таким образом, что предсказанное будущее непременно настанет. Не лучше ли создать радостное будущее, чем предсказывать дурное?
Селдон нахмурился:
– Я вас понял, сир, но это точно так же невозможно.
– Невозможно?
– Ну, как минимум непрактично. Не понимаете? Если нельзя взять отсчет от людских эмоций, то нельзя сделать и обратного. Нельзя вести отсчет от будущего и определять, какие именно эмоции и реакции людей к такому будущему приведут.
Клеон расстроился окончательно. Брезгливо поджав губы, он спросил:
– Ну а ваш доклад – или как там он у вас называется, – что от него толку?
– Это чистая математика. Математиков он заинтересовал, но я… у меня и в мыслях не было, что у моих выкладок может быть практическое применение.
– Просто омерзительно! – сердито буркнул Клеон.
Селдон растерянно пожал плечами. Больше всего на свете он сейчас сожалел о том, что выступил с докладом. Что с ним станется теперь, если Императору взбредет в голову, что его одурачили?
А вид у Клеона был такой, что, похоже, все к тому и шло.
– И все-таки, – недовольно продолжал Император, – что, если бы вы все же сделали предсказание будущего, с математическим подтверждением или без оного, – такой прогноз, который помог бы государственным деятелям в управлении этими самыми людскими реакциями?
– Почему я? Зачем вам я? Государственные деятели вполне могут справиться с таким прогнозом сами, без моей скромной помощи.
– У государственных деятелей так не получится. Они то и дело выступают со всяческими заявлениями. Им мало кто верит.
– А мне-то с какой стати должны поверить?
– Вы – математик. Вы рассчитаете будущее, а не проинтуи… нет, такого слова, кажется, не существует, но вы меня поняли, конечно.
– Но я не сумею сделать этого!
– А кто об этом узнает? – тихо спросил Клеон, с прищуром глядя на Селдона.
Оба молчали. Селдон понял, что угодил в западню. Получив от Императора столь недвусмысленный приказ, имел ли он право и возможность отказаться? Откажется – угодит в тюрьму, а то и на плаху. Будет суд, конечно, но на справедливость уповать нечего.
Он глубоко вздохнул и сказал:
– Ничего не выйдет.
– Почему же?
– Если бы меня попросили предсказать нечто туманное, в самых общих чертах, нечто такое, что могло бы произойти уже после жизни нынешнего поколения, а может быть, и после жизни следующего, я мог бы сделать это, но, с другой стороны, кому какое будет дело до этого предсказания? Разве озаботит хоть кого-то несметное богатство и высочайшее наслаждение, если они отдалены на сто, на двести лет? Чтобы добиться результатов, – продолжал Селдон, – мне пришлось бы предсказывать вещи более насущного, злободневного характера, более приближенные к нашему времени. Люди способны ответить только на такого рода предсказания. Но раньше или позже, а скорее всего – раньше, нечто из предсказанного мной не сбудется, и тогда конец моей карьере прорицателя. Никто мне больше не поверит. Да и ваша популярность пошатнется. Но самое худшее – никто и никогда не отважится поверить в психоисторию как в науку, никто не станет поддерживать, даже если в будущем математикам удастся приблизить ее достижения к реальности.
Клеон опустился в кресло и с усмешкой уставился на Селдона:
– И это все, на что вы, математики, способны? На то, чтобы доказывать, что то-то и то-то невозможно?
Селдон ответил тихо и обреченно:
– Но ведь это вы, сир, требуете невозможного.
– Дайте-ка, голубчик, я вас испытаю. Допустим, я бы у вас спросил, не паду ли я в один прекрасный день жертвой покушения. Что бы вы мне ответили с помощью вашей математики?
– Моя математическая система не дала бы ответа на столь конкретный вопрос даже в том случае, если бы психоистория работала на все сто. Вся квантовая механика в мире не способна предсказать поведение одного отдельного электрона – в ее силах лишь предугадать усредненное поведение множества электронов.
– Вы лучше знаете свою математику, чем я. Ну, давайте, выдайте мне научную догадку. Так убьют меня или нет?
Селдон тихо проговорил:
– Это ловушка, сир. Либо скажите мне, какого ответа вы от меня хотите, и я вам дам его, либо позвольте говорить свободно, но обещайте, что я останусь цел.
– Говорите, что хотите.
– Вы даете мне честное слово?
– Хотите получить подтверждение в письменном виде? – съехидничал Клеон.
– Нет-нет, что вы… Вполне довольно вашего устного заверения, – промямлил Селдон с упавшим сердцем. Он отлично понимал, что честному слову – грош цена.
– Считайте, что я дал вам честное слово.
– Ну что ж… тогда я могу сказать вам следующее: за четыре последних века более половины Императоров пали жертвой террора. Из чего я могу сделать заключение, что вероятность вашей гибели составляет приблизительно один к двум.
– Любой дурак мог бы дать такой ответ, – презрительно хмыкнул Клеон. – Тут математик не нужен.
– А я вам как раз и твержу все время, что моя математика совершенно не годится для решения практических вопросов.
– Но неужели вы даже не
Ознакомительная версия. Доступно 45 страниц из 222
