Но чем больше едем, тем больше понимаю – бывают. Потому что то, что вижу, это точно не мой мир.
Деревья необычных пород с синевато-зелеными листьями и серебристо-белыми стволами, животные и птицы, вроде похожие на те, что я знаю, но и в то же время – совсем другие, будто такие, что давно вымерли… Все иное. Даже ароматы цветов, растущих на лугу, и жужжание насекомых, отличаются от привычных чем-то неуловимым.
И я не знаю, во что больше хочу верить: в то, что это просто игра воображения и я сейчас лежу в какой-то больнице, накаченная успокоительными, или в то, что это действительно другой мир.
Оба варианта ужасны. Но так как страх от слов Макса, подступающий голод и усталость от долгой скачки я чувствую по-настоящему, решаю выбрать второй. Мне нужно хоть немного ясности.
Итак, допустим передо мной другой мир. Макс тут точно злодей, чьи мотивы мне неизвестны и который зачем-то использует меня. Он говорил что-то про чары подчинения? Звучит, как бред. Но если все вокруг – такое же, то почему бы не быть и чарам?
А я что? А я со всем разберусь и выживу, во что бы то ни стало. Затем найду, как вернуться домой и наказать всех виновных. Пусть будет так. По крайней мере, пока не случится что-то, что снова перевернет все с ног на голову.
Решив таким образом для себя самое главное, успокаиваюсь. Нет, мне не стало легче. Но теперь вижу путь, и паника больше не топит разум в агонии.
Так что к тому моменту, как на горизонте появляется силуэт каменного замка в готическом стиле, волшебно смотрящийся на фоне уже глубоко-закатного чужого неба, осанку я держу действительно уверенно. А на редкие задумчивые взгляды Макса, которые тот, нет-нет, да бросает через плечо, даже не замедляя бег коня, отвечаю прямым взглядом.
Тебе что-то нужно, гад? Если моих слез, то я тебя с этим сильно обломаю, падла!
Так и скачу дальше.
Массивные деревянные ворота крепости, сделанные в виде арки высотою метров в пять, приветливо распахнуты для нас. По бокам от них на дорогу уже высыпали встречающие: стражи, под стать моему конвою, и местные жители, одетые в простые костюмы, напоминающие о 17-18 веках. Переведя коня на шаг, я проезжаю мимо толпы и с удивлением замечаю на лицах настоящую радость.
– Анирэ Нарисса вернулась домой! – громко восклицают то там, то здесь. – Пусть полет ваш будет стремительным, анирэ!
Надо ли мне что-то отвечать на такое? Не знаю. Ограничиваюсь редкими улыбками. Надеюсь, это выглядит натурально, а не так, будто у меня болят зубы.
С такой же улыбкой на губах слезаю с коня с помощью все того же Макса, киваю в ответ на приветствия каких-то седобородых стариков, разодетых в светлые льняные балахоны, и позволяю Максу увести меня. В другой обстановке я бы даже полюбовалась окружением. Очень уж атмосферно вокруг. Но пока же оцениваю всех так, как игроков на поле.
– А теперь обернись и громко скажи толпе, что ты благодаришь небо, охранявшее тебя в пути, рада, что выбрана в число Избранных, гордишься этой честью, и пожелай всем стремительного полета и доброй ночи, – шепчет слегка склонившийся ко мне Макс, когда мы оказываемся на лестнице перед входом в сам замок, – и не дури, - добавляет тут же почем зря.
Удерживаюсь от желания наступить ему на ногу, да побольнее, выполняю все в точности. А после – иду следом за Максом куда-то по замку, минуя длинные гулкие полутемные коридоры, увешанные гобеленами и слегка коптящими средневековыми фонарями. Быстрый перестук тонких каблуков моих босоножек, неделю назад купленных в одном из бутиков, воспринимается здесь каким-то чужеродным. А вот тяжелый звук чеканного шага Макса звучит куда как естественнее.
Обстановка таинственная и почти сказочная, хоть и жутковатая. Только любоваться ей нет ни сил, не желания. Какие Избранные? Что за честь? Чем я «горжусь»? Интуиция подсказывает, не ждать ничего хорошего. А вот разузнать об этом всем, да как можно быстрее – жизненно необходимо.
Может, меня хотят скормить дракону? Одного из них я сегодня как раз встретила…
Небо! Я ведь видела сегодня настоящего дракона! Даже двух.
Резко торможу, спотыкаясь на какой-то каменной винтовой лестнице, ведущей в какое-то холодное сырое подземелье… Оглядываюсь.
А когда мы успели сюда прийти? Ничего себе я задумалась!
– Ну что еще? – шипит недовольный Макс, держащий в одной руке меня, а в другой фонарь. Оранжево-желтый круг света этого фонаря – единственное, что освещает нам путь в почти чернильной тьме.
– Куда… Куда ты меня ведешь? – мне снова страшно. И стоит больших усилий, чтобы не начать торговаться с ним. Вдруг, мне есть что ему предложить, а? Только я уверена, что чтобы он не задумал, он не передумает.
Сколько стадий принятия неизбежного? Пять. Кажется, я на третьей.
– Как куда? Забыла сценарий? К сестре, – говорит почти без иронии.
– К сестре? Лечить ее? Но…
Сперва я хочу сказать полнейшую глупость о том, что у меня нет цветка. Но потом вдруг понимаю, что он и не нужен.
– Ты убьешь меня сейчас, да? – спрашиваю тихо, чувствуя, как жёстко, почти жестоко, его ладонь сжимает мою.
– Что? – резко переспрашивает он. Оценивающе молчит слишком долго, но потом добавляет почти ласково: – Крис, я же пообещал, что тут тебе никто не навредит?
– Ты много что обещал, – замечаю, и дальше буквально не могу остановить рвущиеся наружу слова: – Например, как-то обещал любить меня вечно… Давно это правда было. В прошлом мире. А уж что ты пообещал в этом! Так и вовсе…
– Замолчи, – тихо перебивает он. – Тебя я никогда не обещал любить. Только анирэ Нариссу.
А я – не она, да?
Это озарение сменяется другим. А ни к ней ли мы сейчас идем? И зачем? Вот точно ни для чего хорошего!
И когда я уже почти готова дернуть руку и попытаться сбежать, откуда-то снизу замечаю приближающийся свет другого фонаря и слышу приятный, но рассерженный женский голос:
– Почему я вас так долго жду? Скоро наступит ночь. У нас очень мало времени!
И раньше, чем успеваю предпринять хоть какие-то действия, вижу обладательницу голоса. Девушку, как две капли воды, похожую на меня.
Глава 2. РитуалОна быстро поднимается к нам. Такая похожая и не похожая на меня красавица. Плащ, платье, прическа, лицо, в чертах которого узнаю свои… Даже распахнутые не то от радости, не то от удивления глаза, кажется, имеют такой же цвет, как и мои – серо-синий. Хоть в нем сейчас и отражается рыжее пламя фонаря, который она держит в руке. И в его свете она вся какая-то более яркая и цветная.
И все-таки мы другие.
У незнакомки даже походка иная. Она настолько величественно выступает, будто плывет по лестнице, что я даже сейчас, пребывая в шоке, невольно любуюсь ей. Я так двигаться никогда не смогу!
