Все началось с того, что я, исследуя архивы и готовясь к очередной нелегальной экспедиции, наткнулся на документ который назывался «Список ключей, который должен быть у коменданта крепости», подписанный самим Александром III. Я был удивлен тем, что такой вроде бы малозначительный документ подписал сам император. Поэтому начал исследовать все связанное с ним самым тщательным образом. В перечне документов нашел пункт: «Ключи от главного входа в подземелье — хранить со всякой тщательностью». Тогда и понял, что имею дело с подземным комплексом. Когда первый раз проник туда, то был просто поражен. Ширина и высота проходов такая, что там могли помещаться повозки, которые тянула бы минимум пара лошадей. В тоннелях почти сухо, практически везде сохранилась древняя кирпичная кладка. Здесь есть свои улицы, перекрестки и тупики, из которых ведут выходы в монастыри и церкви на поверхности.
Вот по одной и из таких «улиц», которая проходила под моим домом, на глубине тридцати метров, и которая выводила к «метро», ведущему на Юг, мы и рванули. Там на выходе, среди большого дачного поселка, стояла моя «фазенда» с выходом из подземелья. В ней можно будет отдышаться и осмотреться. Это была, как я ее называл, запасная база. Оттуда можно было незаметно уехать и переждать неприятности в другом городе или даже другой стране.
Мои люди были знакомы с планом движения, и бежали мы быстро, перемещаясь с уровня на уровень. Когда уже подбегали к тоннелю под Днепром, Фарид, двигающийся впереди, внезапно остановился и поднял руку:
— Тихо. Замерли.
Все встали, стараясь сдерживать дыхание. В наступившей тишине я прислушался. Вначале не было ничего слышно, но потом сзади и спереди начал нарастать шум от топота ног множества бегущих людей, послышался лай собак и отрывистые команды.
Фарид повертел головой и молча указал в боковой проход. Мы метнулись в него, пробежали несколько десятков метров и внезапно очутились перед завалом. Быстро его обследовав, поняли, что прохода дальше нет. Это была ловушка. Дело начинало принимать нешуточный оборот. Оставался единственный выход. Но уж очень не хотелось его применять и вступать в огневой контакт с преследователями. Одно дело пустыня. В ней закон — мираж, змея — хозяин. Другое дело — город, в котором надо соблюдать хоть какие-то правила игры и где стрелять без нужды — это чревато. С другой стороны, с нами даже не пытались разговаривать и сразу открыли огонь на поражение. Да и вообще, если задуматься, то происходило нечто неординарное. Начиная с момента обнаружения шкатулки неприятность следовала за неприятностью. Их у нас и за год не было столько, сколько появилось за последнюю неделю. Количество неприятностей стремительно перерастало в качество Постоянной Неудачи. Именно так, Постоянной Неудачи с большой буквы.
Я повернулся к Касатке. Он сейчас был главным:
— Что будем делать?
Тот пожевал губами и выпятил вперед челюсть:
— Пробиваться. Живые мы им не нужны. Поэтому выход один — дать бой, и на прорыв. Вы, Андрей Егорович, становитесь в центр группы и никуда не суйтесь. Всем остальным — рассредоточиться. На счет три — закрыть глаза, заткнуть уши и пригнуть голову. Мы с Фаридом идем первые и бросаем шок-гранаты. Потом все врукопашную и ныряем в тоннель слева от нас, который по схеме в двадцати метрах отсюда. Даже с боем это расстояние можно пробежать за три секунды. За собой обвалим проход и через пять минут выйдем к подвалу Выдубицкого монастыря.
Пока он это говорил, топот ног преследователей стал сильнее. Внезапно он стих, и послышался чей-то резкий голос:
— Следа дальше нет. Они где-то здесь свернули.
В ответ раздалась команда:
— Тройками осмотреть боковые проходы.
Касатка шепотом проговорил:
— Приготовились. Раз, два, ТРИ!!
Я зажмурил глаза. Раздался громовой звук, и даже сквозь веки нестерпимо заблестел яркий свет. Меня кто-то подхватил под руку и потащил за собой. Впереди и с боков замелькали падающие тени, слышалось хеканье, как будто рубили топором свиные туши, и раздавались стоны. Внезапно что-то сзади сильно ударило по ноге. Я оглянулся и увидел откатывающуюся от меня гранату, которую, по-видимому, все же успел бросить кто-то из преследователей. В немыслимом прыжке в сторону попытался уйти от взрыва, но натолкнулся на стену тоннеля. Уже полуоглушенный, сползая к земле, выставил перед собой шкатулку, чтобы хоть как-то защититься от осколков, случайно касаясь рукой контура ладони на ней.
Тут раздался взрыв, что-то тяжелое, горячее и острое ударило в грудь. Я, захлебываясь кровью, закричал от резкой, невыносимой боли и горькой безнадежности, понимая, что это ВСЕ. Потом сразу и как-то равнодушно краем угасающего сознания понял, что навсегда растворяюсь во мраке, из которого еще никто и никогда не возвращался…
Глава 2
С тяжелой медлительностью я выплывал из глубины разрывающей все тело боли. Какая-то сила настойчиво и упорно тащила на поверхность покоя и безмятежности. И когда меня наконец вытолкнуло наверх, я закачался на волнах радостного ощущения полноты жизни. В душе стало тихо и сладостно как в детстве, когда длинным зимнем вечером слушаешь долгую-долгую интересную сказку…
Так. Стоять! Откуда боль?! Какая сказка, мать-перемать?! В голове вдруг вихрем пронеслись воспоминания: шкатулка, стрельба, погоня, граната, взрыв и наступающий мрак. Начиная паниковать, мысленно быстро себя ощупал. Ничего не болело, и чувствовал я себя просто молодцом. Голова моя лежала на чем-то удивительно удобном и предназначенном именно для ее лежания. Это удобное, по ощущениям, очень походило на женские колени. Я, не открывая глаз, даже подвигался, пытаясь устроиться на них поудобнее. Мелькнула мысль, что они ничего так, очень даже кругленькие и справные. Но как только начал додумывать ее дальше, что там выше колен, как они исчезли, и моя бедная голова пребольно ударилась обо что-то твердое. Ругнувшись про себя, я нехотя открыл глаза, сел и огляделся.
К своему удивлению, я находился не в тупике подземелья, а в квартире, в своем кабинете. Но в каком он был виде! Все разгромлено, кругом осколки и обломки мебели. Едко пахло порохом и горелым деревом. Рядом со мной неподвижно лежали мои люди. Над ними и над всем этим разгромом кружило несколько непонятных дисков, которые то подлетали ближе, то взмывали к самому потолку. И удивительное дело, каждый раз, когда они к чему-то или кому-то вплотную приближались, человек начинал шевелиться, а мебель чудесным образом восстанавливалась. Я тряхнул головой, пытаясь избавиться от наваждения. Однако диски никуда не пропадали, а мои люди, медленно приходя в себя и тоже недоуменно оглядываясь, кряхтя и постанывая, садились на полу. Я торопливо осмотрел себя. Куртка разорвана и вся в крови. Быстро провел рукой по груди, там, куда ударило то острое и горячее, после которого я начал захлебываться кровью. К своему удивлению, ничего не ощутил под пальцами, даже шрама не было.
В голове неожиданно раздалось хихиканье. Я затравленно оглянулся. Прямо за моей спиной, в моем любимом кресле, сидела молодая ухоженная женщина в красном сари и иронично на меня смотрела.
