Во дворе, огороженном высоким забором, было кучно. Девушка насчитала десять всадников на высоких мохнатых лошадях, карету и большие сани, в которые были впряжены два тяжеловоза. Воздух пах навозом и печным дымом. Воин подвел ее к открытым саням, застеленным коврами, в них уже полулежали на подушках остальные счастливицы. Мужчина подал Марго руку, чтобы помочь забраться в сани, но тут дверь кареты открылась, и раздался приказ:
— Этот сосуд поедет со мной.
Марго успела заметить, как вытянулись лица девушек, и как Кася показала большой палец. Это ей сейчас честь оказали или красиво намекнули на индивидуальные пытки?
— Главное, помните, чему я вас учила! — прозвучал в спину высокий голос директрисы. — Всегда и во всем подчиняться своему хозяину, и тогда у вас все будет прекрасно.
Не думать, не рассуждать, не говорить и не шевелиться, чтобы, не дай бог, мужчина не заподозрил у вас наличие мозгов. Да, да, Марго это уже запомнила.
Когда воин подсадил ее на ступеньки, душу впервые посетил страх. Во что она ввязывается? На мгновение захотелось раскорячиться, как та корова на льду, и остаться на улице, но Марго взяла себя в руки и скользнула в полутьму кареты.
— Добро пожаловать, сосуд, — произнес худощавый беловолосый мужчина, черты которого прятали густые тени. — Садись, и мы отправляемся.
— И вам здравствуйте, — вежливо ответила Марго, осторожно перешагивая через длинный хвост развалившегося на полу дракона.
Зверь приподнял голову и хищно оскалился, вывалив длинный раздвоенный язык и всем своим видом показывая, что ему не нравится такое соседство.
— А утром ты был намного любезнее.
Марго не удержалась и показала зверю кончик языка. В этот момент карета тронулась, и девушка с писком свалилась на сидение. Вполне себе комфортное сидение, покрытое черной кожей, мягкое и удобное.
— А ремни безопасности здесь не предусмотрены?
— Ты сегодня слишком много говоришь.
«Это реакция организма на стресс», — хотела возразить Марго, но прикусила язык, отвернувшись к окошку. Она может и молчать, тем более есть о чем подумать. В карете было тепло, и девушка сняла плащ, положив его рядом на сидение. Больше всего ее напрягало то, что память Маргешки так и не восстановилась, она совершенно ничего не знала ни о мире, ни о сосудах, ни об их магии.
— Посмотри на меня, сосуд, — отвлек от мыслей мужской голос.
— Госпожа директриса запрещает нам смотреть на мужчин, — смиренно сложила она руки на коленях. — И, между прочим, у меня имя есть, — спокойно сообщила Марго, все же поднимая взгляд, потому что самой было любопытно.
— Для сосуда имя не важно.
— А для человека?
— Ты не человек.
Ну да, женщина не человек. Знаем, слышали.
Мужчина напротив наклонился, и Марго смогла его рассмотреть. Длинные волосы цвета снега, собранные в низкий хвост, перекинутый на грудь, светлые ресницы и брови, тонкие губы, худощавое лицо и прозрачные льдистые глаза. Возраст? Лет тридцать, может, чуть больше. «Харизматичная сволочь», — охарактеризовала Марго про себя герцога.
Герцог тоже рассматривал девушку. Пристально, внимательно, не стесняясь, скользил взглядом по лицу, шее, ключицам, выглядывающим в небольшой вырез платья. И от этого взгляда Марго бросало в жар.
— Нравится то, что видите? — не удержалась она, когда почти осязаемый взгляд герцога слишком долго задержался на груди.
— Вполне, — хмыкнул мужчина и прекратил пялиться.
Захотелось схватить плащ и укутаться по самые глаза. Лучше потеть, чем гореть!
— Ты не человек, сосуд, ты альтар-полукровка. Даже не знал, что вы еще существуете. Кто из родителей был старшей расы?
— Отец, — вспыхнуло знание в голове. — Но я его не знала, он бросил нас до моего рождения. Мать умерла, меня воспитывал дядя, он и продал, когда в храме определили дар.
Марго резко мотнула головой, не желая, чтобы чужие воспоминания заполняли голову. Это было неприятно. Но, к счастью, на этом все и закончилось. Хорошо было бы, чтобы вспоминалось только то, что нужно, и ничего лишнего.
— Сосуд? — напомнил о своем присутствии герцог. — Так как твое имя?
— Марго. Мое имя Марго. А ваше?
— Необычно, но мне нравится. Когда Повелитель от тебя откажется, я перекуплю твой контракт, Марго.
— Почему это он должен от меня отказаться?
— Потому что он ненавидит альтаров. Кстати, наедине можешь звать меня лэр Влад.
— Влад? Это имя …
— Да, я знаю, что оно необычное для этой местности, но моя мать очень любила сказки.
— Ваша мать была одаренной? У нее тоже был дар, как у меня?
— Нет, с нами жила сосуд, которая и произвела меня на свет.
— А куда она потом делась?
Марго вспомнила рассказ Маргешки, и сердце сжалось ледяной рукой.
— Ты ведь знаешь, куда деваются сосуды, вам должны были это рассказать, — пристально глядя ей в глаза, медленно ответил герцог.
Вспомнить бы еще… Ох, что-то здесь нечисто! И как назло память ничего не подсказала.
— Но тебе не стоит бояться, я очень сильный маг, и у тебя будет хороший шанс.
После этих слов стало по-настоящему страшно. Дракон поднял голову и уставился на Марго желтыми немигающими глазами.
— А мне казалось, что у него глаза голубые, — чтобы отвлечься от неприятных мыслей, произнесла девушка.
— Тебе показалось, — коротко бросил Влад и опять спрятался в тень.
Марго ничего не оставалось, как последовать его примеру и, откинувшись на мягкую спинку, закрыть глаза. Карета мягко качалась, было тепло и уютно, и она не заметила, как заснула.
— Наконец-то!
Было непривычно увидеть собственное лицо, и Марго даже не сразу поняла, что это сон. В огромном зеркале отражалась она, девушка с земли, только вот распухший нос, красные глаза и затравленный взгляд никак не вязались у Марго со своей внешностью.
— И что на этот раз желаешь, врунья малолетняя? Поменяться обратно?
Марго села на пол напротив зеркала, по-турецки скрестив ноги и расправив широкое платье.
— Нет! — выкрикнула Маргешка знакомыми губами. — Я не врала, просто не все рассказала! Но ты не спрашивала!
— Да мне в голову не могло прийти, что это все реально! — возмутилась Марго. — Ты же толком ничего не сказала. Спросила, хочу ли я детей, и убила меня!
— Я не убивала, — разревелась зеркальная Марго. — И возвращаться не хочу!
— Тогда зачем пришла?
— Что-то не получилось, твоя память и знания ко мне так и не пришли.
— Твои воспоминания тоже какие-то обрывочные — согласилась Марго. — Что делать будем?
