«Если нет возможности победить честно – нет смысла в самоубийственном благородстве. Используй подлости, - звучал, словно вживую голос брата в моей взбалмошной голове, пока я перепрыгивая коряги и корни, бежала, как угорелая, - если нет возможности одержать верх над противником – вообще не вступай в противостояние, беги! Не можешь бежать – кричи! Громко! Чтобы тебя было слышно даже в пустынях Кэ́фи! В крайнем случае, можешь плюнуть в лицо обидчика, - Брайтон всегда любил разбавить свои наставления неуместной, а порой и злой шуткой, - это конечно будет последнее, что ты сделаешь в жизни, но хоть какое-то моральное удовлетворение перед смертью...»
«Брайтон – ты болван! – смеялась я тогда, безуспешно пытаясь достать брата своей палкой, что я использовала в качестве тренировочного оружия»
«Нет, правда, Диана, - серьезнеет его взгляд и он ловко перехватив мои запястья, заставляет выронить мое оружие, обездвиживает меня и больно припечатывает спиной о нашу любимую яблоню, на которой все еще висят наши детские качели, - ты должна понимать, сестрица, что скорее всего не сможешь защитить себя, даже если я обучу тебя всем своим трюкам и уловкам. Ты слишком мелкая. Хрупкая и тонкая. Чтобы справиться хотя бы со средним противником, ты должна быть быстра, как пустынные гадюки. Ты должна стать маленькой, но смертоносной молнией. Тебе нельзя вступать в бой, Ди. Или ты разишь с одного удара и исчезаешь, или тебя сметут грубой силой»
- Попалась! – азартно рычит разбойник ловя меня в свои объятия и я отчаянно бьюсь испуганной птицей, пытаясь вырваться, но руки держащие меня настолько сильно сжимают, что я даже пискнуть не могу, не то чтобы кричать и звать на помощь. В груди не хватает мета, чтобы набрать воздуха. Я начинаю ослабевать, не имея возможности дышать, словно меня запаковали в жестокий корсет Аркентарских[3] модниц. – Дикая мышка, - ухмыляется мне в лицо разбойник, но вдруг его глаза округляются, хватка ослабевает, а сам медведь попахивающий, словно давно умерший вепрь, оседает к моим ногам. Я бы тоже осела наземь, но столкнулась взглядом с суровыми глазами неизвестного мужчины. Он оценивающе осмотрел меня с ног до головы, выгнул черную бровь удивленно и указал рукой на ближайшее поваленное дерево.
- Сидишь там и ждешь меня, - приказал голосом, не терпящим никаких возражений. Я старательно закивала головой, и даже примостила свою самую отчаянно ищущую приключения часть тела на указанное дерево. Но стоило незнакомцу скрыться, уйдя в сторону лагеря, как я резко сорвалась на бег, выбираясь из такого недружелюбного леса. Ну, его к демонам! Командир, нашелся! Лучше уж попытаюсь скрыться по тракту, чем этот суровый дяденька в дорогом замшевом костюме и с солидным клинком на перевязи заберет меня себе в качестве трофея, или что еще хуже – вернет родителям. Ну, уж нет! Я собралась стать свободной леди – наемницей. А не игрушкой влиятельного господина в высоких ботфортах. И чтобы достичь цели, надо попасть в Кэ́фи. Страна раскаленных песков, белого солнца и сказочных оазисов славится своими мастерами ближнего боя. И я собираюсь найти себе учителя! Чтобы больше никакой гнилозубый упырь не смел меня напугать или тем более мной воспользоваться. Ну и еще один плюс от этой затеи – никто не захочет связываться с такой ветреной и ненадежной леди, любительницей подгулять в неизвестном направление, размахивая мечем. Родителям придется ОЧЕНЬ постараться, чтобы найти мазохиста, пожелавшего меня замуж. На таких не женятся. Никому не нужна жена с характером и собственным мнением, а тем более жена, умеющая держать в руках оружие и драться в кабаках случайно подвернувшимся табуретом. А именно такой я и хочу стать. Свободной. Вольной. Независимой…
- Ну, что за дура?! – раздалось раздраженно совсем близко, когда я перепрыгивала на скорости небольшой, но глубокий овражек. С перепуга, я взвизгнула и оступилась, покатившись кубарем на дно этой трещины в земной тверди, больно ударяясь головой и сбивая руки-ноги. Земля, шелестящая красочной листвой вертелась перед глазами с бешеной скоростью, закручивая мою реальность в совершенно иную. Местность вертелась перед глазами тошнотворным калейдоскопом. В теле то и дело вспыхивали новые очаги боли. Если выживу, обязательно стукну шутника – спасителя, сбившего меня с пути.
Когда мне казалось, что падение это никогда не закончится, и я скорее умру от старости, чем приземлюсь коровьей лепешкой, вдруг остановилась, стукнувшись глухо о что-то твердое, но не убийственное, как дно оврага.
- Живая? – касается моего лица крупная ладонь, холодящая дорогой кожаной перчаткой. – Эй, мелочь, глаза открой, - строго просит мой спаситель, и я чувствую, что он склонился к моему лицу. Предполагаю, проверяет дыхание. Хотела сказать что-то из серии «я живая, спасибо, не стоит переживать, я привыкла, ну… я пошла!» Но в отличие от моего бойкого сознания, что никак не хотело отключиться, тело меня не слушалось. Руки не поднимались, глаза не открывались. А губы пробулькали что-то невнятное. Эх, отключиться бы, чтобы боли не чувствовать, да почему-то мысли продолжают бурлить в голове.
Я сделала усилие и приоткрыла один глаз. Можно казать, что совершила открытие века! Жаль, что второе веко оказалось вообще неподъемным. Видимо на левую часть лица пришлись сильнее травмы.
Чужие руки ощупывали меня с каким-то явно медицинским интересом.
- Эх, несчастье малолетнее, - вздохнул мужчина, - и как же не вовремя ты мне на дороге встретилась… - говорит, а сам меня уже куда-то несет. Судя по качке, мы взбираемся по склону того самого оврага, по которому я так стремительно падала. Боль в голове вдруг усилилась, разрывая мне вески, а по всему телу огнем пекли ссадины и раны.
- Умм, - простонала я, неосознанно, начиная, наконец понимать степень своей каллечности и чувствуя особо остро каждую новую травму. – Что-то невнятно пробормотала, кажется, попыталась заплакать. Потому что неаккуратная попытка пошевелить рукой заставила меня хныкать и поскуливать.
- Да, это неприятно, - сочувственно вздыхает мужчина, продолжая подъем и даже с дыхания не сбился. – Не зачем терпеть все это, отдохни. - На мой лоб легла прохладная тяжесть руки, даря болезной головешке облегчение и отключая мое сознание. Последнее, что я услышала, прежде, чем отключиться было напутственное, - спи, несчастье.
Глава 3
- Брайтон смотри! Я воительница Кэ́фийской империи! – смеялась я, кутаясь в простыню, словно в тогу, наподобие смуглокожих южанок и размахивая длинной кайкой[4] для игры в ширанские шерки[5], словно мечем.
