А сейчас сидела, уставившись в красно-охряное закатное небо, разглядывая облака и давая отдых телу, теням, начинающей гудеть голове.
Пять оборотов… Пять оборотов, мать его! Что можно обсуждать пять оборотов? Как оказалось ничего. Совершенно. Из полезного… только то, что смогли вытащить мои тени, остальное – почти пустой треп. Но ведь именно поэтому Альяр и попросил меня быть сегодня, разе не так?
Я прикрыла на миг лицо ладонью, а когда убрала руку, заметила, как расчертила крылом пылающий закат гром-птица.
Хм. Рано еще для дождей.
На качелях я провела еще несколько лучей, а когда наконец-то нашла в себе силы, чтобы встать и войти в дом, застала своих рабочих почти на пороге: уставших, но довольных. Законченная ванная на втором этаже радовала глаз и мое исковерканное чувство прекрасного: большая, темная, прохладная, с огромной, такой же темной, полукруглой купальней. Мне с трудом удавалось сдерживать себя и не подгонять гномов, пока мастер расхваливал мне свое детище. Как будто это было действительно необходимо, как будто я не видела сама.
Но планам на прохладную ванную сбыться было не суждено.
Когда я провожала рабочих, у ворот дома, поднимая в воздух тучи песка, замер индигово-черный сармис, и до боли знакомый голос главного дознавателя Сарраша…
Что б его песчаные духи в зыбучие пески утащили.
…разбил вдребезги мои грандиозные планы на этот вечер.
- Госпожа Раве́н, - прогудел Хайдар, поправляя оружие за спиной. Я вцепилась в дверную ручку, сделала пару глубоких вдохов, наблюдая за тем, как василиск соскочил со своего шипастого, закованного в броню ящера, как попятились от него в сторону гномы, как внимательно оглядел незваный гость дом и двор.
Может, еще не поздно свалить?
Но мужчина уже шел ко мне. Порывисто прижал руку, сжатую в кулак, к груди в знак приветствия, немного склонил голову. И тут же скривился, когда выпрямился, рассмотрев мою одежду.
Я подавила в себе желание фыркнуть и не стала приветствовать его как принято, просто кивнула.
- Клянусь, господин Зайнаш, вы на моем пороге появляетесь чаще, чем песок из пустыни. Каким ветром на этот раз? – спросила, когда василиск подошел достаточно близко, чтобы можно было не повышать голос.
- Как раз пустынным, госпожа Равен, - криво усмехнулся он, стремительно разделяя и без того маленькое расстояние между нами. В темных складках его одежды едва слышно что-то звякнуло. - Есть ли у вас планы на вечер, госпожа Равен?
- Да, - кивнула, заметив ехидство на дне синих глаз, - думала раскурить орлим и всю ночь молиться пустынным духам.
- Чтобы наконец-то нашли вам мужа? – сжал он рукоять сабли, виднеющуюся из-под темного плаща.
- Чтобы утащили вас в зыбучие пески или помогли заблудиться в движущихся барханах. Колен бы не пожалела, - сладко улыбнулась я, разводя руками.
- Боюсь, придется перенести ваши развлечения, госпожа Равен.
И вот ни капли раскаянья во взгляде. Бессердечный змей. Смотрит на меня, чувствую, как в который раз пробует покопаться в моей голове, пробить блоки. И в который раз у него ничего не выходит.
Не то чтобы мы действительно ненавидели друг друга. Ненависть – слишком сильное чувство для того, что между нами происходит, скорее просто неприязнь. У него – потому что не может понять, что я такое. У меня – потому что всеми силами стараюсь, чтобы василиск никогда и не смог этого сделать, как бы ни пытался.
- Я только вернулась из дворца, все было спокойно, - упрямо скрестила руки на груди.
- Каюсь, опоздал, - его очередь дарить мне змеиную улыбку.
- Скорее солнце над Саррашем никогда больше не взойдет, чем вы раскаетесь, Зайнаш, - я со вздохом подхватила плащ из кресла у входа и вышла из дома, чтобы обогнуть его и подготовить сармиса к предстоящей поездке.
Что-то мне подсказывало, что дорога будет не близкой.
В итоге так и оказалось. Мы провели в седлах около оборота прежде, чем наконец-то спешились посреди… нигде.
На карамельные дюны опустилась бархатная ночь, и ориентировалась я только примерно, мягкое сияние светляков вокруг непонятной кучи тряпок лишь слегка рассеивало темноту. Топтались вокруг стражники, стояли чуть дальше их сармисы.
Я еще раз оглядела представшую картину и сонную пустыню, всмотрелась в груду бесформенного тряпья. Хайдар за время пути все-таки соизволил рассказать мне и о том, что произошло, и о том, почему понадобилось мое присутствие.
- Господин Зайнаш? – бросила через плечо, делая шаг по направлению к тряпкам. – Не соизволите ли присоединиться?
Ночи в пустыне холодные, и меня совсем не радовала перспектива провести здесь эту.
Но вместо ответа василиск вдруг изменил свой облик и прежде, чем я успела сделать следующий шаг, застыл напротив, преграждая мне путь.
- Не так быстро, Катарин, - нахмурился мужчина, темный змеиный хвост блестел в отсветах светляков, руки он скрестил на груди. – Зрелище не из приятных, госпожа Равен, давайте без истерик.
Я только бровь насмешливо вздернула, обходя змея. Хайдар Зайнаш не был бы самим собой, если бы не стремился все контролировать…
Широкий пояс, сдернутый с талии, помог закрыть лицо, а короткое заклинание избавило от запаха. Под этими тряпками тела, пролежавшие на солнце несколько оборотов. Вонь была слышна, еще когда мы подъезжали, даже несмотря на стазис. Ночная скользнула к рукам и застыла, окутывая кисти до запястий.
- Вы позволите? – махнула я рукой на кучу, опускаясь на корточки.
- Само собой, - прошелестел василиск песком и перегнулся через мое плечо, когда я одернула тряпки.
Мать твою…
С невероятным усилием я подавила в себе желание шарахнуться в сторону, осталась на месте, впившись взглядом в то, что передо мной предстало, краем сознания отмечая, как всколыхнулись внутри тени, как обдало кипятком затылок и сдавило сильнее виски. Вглядывалась почти до рези в глазах, пытаясь заставить себя осознать.
Я смотрела на… кожу. То есть на тела, но…
Совершенно ничего не понимаю, не верю тому, что вижу. Это…
Просто кожа в одежде…
Пришлось тряхнуть головой несколько раз, чтобы отрешиться, чтобы мозги наконец-то начали работать, а перед глазами перестала маячить картинка сброшенной змеиной чешуи.
Итак, что мы имеем?
Трое мужчин, обычные путники на первый взгляд: пропыленные простые рубашки, никаких амулетов, никакого оружия рядом, ехали, скорее всего, с севера, возможно, что-то везли, возможно, откуда-то возвращались. Одежда не новая, но прочная и надежная, никаких излишеств: добротная кожа и ткань.
Я снова перевела взгляд на руки и лица, на тела… на то, что от них осталось.
Что все-таки тут произошло?
