– Пока это все прогорит… – с сомнением сказал он. – Угли нужны, тогда мясо хорошо испечется.
Барон толкнул своего капитана, словно о чем-то предупреждая. Капитан хотел было спросить, на что его друг намекает, но тут девочка дунула в камин. Там взметнулось жаркое пламя. Пробушевав несколько секунд, пламя опало. В камине вместо дров ровным слоем лежали тлеющие угли. Капитан удивился такому быстрому способу получения углей из довольно толстых поленьев, но, видя спокойствие барона, вида не показал. Воин, разделывавший тушу, тоже не выказав удивления, стал нанизывать мясо на шампуры, которые лежали возле камина. Второй воин бросился ему помогать, раскладывая шампуры над углями.
Мясо действительно получилось очень вкусным. Капитан достал походную фляжку, там у него оказалось вино, и всех угостил. Девочка отказалась, она напилась воды из родника-водопадика. В это время освещение в пещере поменялось, видно, свет от солнца, переместившегося по небосводу, стал попадать в пещеру через другие отдушины. Осветился уголок, до этого пребывавший в полумраке. Там на небольшом возвышении стояла статуэтка. Это была девушка, раскинувшая руки, будто собиравшаяся взлететь. Она была высотой всего в две ладони, но при этом были видны мельчайшие детали. У барона, взглянувшего на статуэтку, сердце пропустило два удара.
– Откуда!.. Откуда у тебя она?! – хрипло спросил он у девочки дрожащим голосом.
– Это я сама сделала, – гордо ответила девочка, не заметив волнения барона. Затем подошла к статуэтке и провела по ней пальцами. – Это моя мама.
– Где?! Где она?! – выдохнул барон.
– Погибла, – грустно ответила девочка. – Это я делала по памяти.
– Веточка! Веточка… – прошептал барон, опускаясь перед статуэткой на колени. Тут он заметил изящное плетеное колечко, лежащее у ног статуэтки. Девочка, увидев внимание барона к этому предмету, попыталась схватить колечко, но барон успел раньше.
– Откуда?! – еще более хрипло выдохнул барон.
– Отдай! – вскрикнула девочка. – Отдай!
Барон протянул девочке колечко и снова спросил:
– Откуда у тебя оно?
– Мама дала перед своей гибелью, а ей дал мой отец. Так мне мама сказала.
Барон дрожащими руками снял с шеи медальон, раскрыл его, там лежало точно такое же колечко.
– Вот, одно у меня, другое было у Веточки. Наши колечки. Это все, что у меня осталось от нее.
Барон протянул колечко девочке, она взяла его и повертела в пальцах, что-то рассматривая. Потом подняла взгляд на Лэри де Гривза. В его глазах стояли слезы. Он тихо сказал:
– Веточка, моя Веточка…
– Ветикалинариона – так звали мою маму, а меня – Листикалинариона. Мама называла меня Листиком.
– Листик, – тихо сказал барон, – Листик…
Пока барон Лэри беседовал с девочкой, а воины доедали мясо, Гуго Норек, заинтересовавшись предметами в углу, подошел и стал их рассматривать. Подняв один, нагрудную пластину доспеха, он обернулся к девочке:
– Откуда это у тебя?
– С перевала, там была битва. Там погибли воины. На них напали скальные химеры.
– Ты видела, как это случилось?
– Нет, это было несколько лет назад, а я здесь всего полгода, ну чуть больше.
– Как ты это взяла? Там же химеры!
– А я их всех пожгла. – Девочка произнесла это так, как будто жечь скальных химер было для нее очень простым и привычным делом.
Даже воины перестали жевать и слушали разговор, при этих словах девочки они дружно хмыкнули. Скальные химеры были очень опасными тварями. Чем-то похожие на драконов, только раза в два меньше, они нападали стаей и могли запросто порвать даже дракона, если тот вовремя не улетал. Химеры летать не умели. Люди выстраивали стену из тяжелых копий, упирая их древки в землю, не давая химерам к себе приблизиться, и расстреливали их из арбалетов или жгли из огнеметов. Но если химерам удавалось прорваться за копья – люди были обречены.
– А люди, те, что погибли? – спросил капитан.
– Я их похоронила, огненным погребением. Там же камни, копать трудно, да и много бы пришлось. А там были такие, как ты и как они. – Девочка указала на слушавших ее воинов. – Вы же с севера? Да? А там именно так хоронят. Правда?
Воины закивали, мол, правильно, именно так.
– Листик, я хочу увидеть, где они погибли, – произнес барон.
– Тогда идем. – Девочка сложила колечки к ногам статуэтки, стянула с себя платье и аккуратно сложила его обратно на кровать.
– Ты что, так и ходишь? – удивился капитан. – Дома одеваешься, а когда из пещеры выходишь…
– Ага, платье жалко. Порвется, – туманно объяснила свое странное поведение девочка. Пока она собиралась, оба дружинника ушли поднимать своих товарищей. Пропустив вперед барона и его капитана, девочка замешкалась у выхода из своей пещеры. Посмотрев на остановившихся мужчин, она сказала:
– Дверь закрыть надо.
Удивленный капитан смотрел, как силуэт девочки размылся и стал увеличиваться. Через мгновение у камня-двери стоял дракон, стоял на задних лапах. В три человеческих роста, он тем не менее уступал в размерах драконам, что видел капитан, примерно втрое, да и те никогда не становились на задние лапы. Этот же дракон имел почти человеческую фигуру, очень изящную фигуру, даже спинной гребень, мощный хвост и прижатые к спине крылья не портили ее. Красивая золотисто-изумрудная чешуя слабо поблескивала в скудном освещении пещеры с костями. Дракон легко взял передними лапами камень и закрыл им вход. Силуэт дракона снова затуманился и размылся, и перед мужчинам опять стояла девочка-подросток.
– Ну что, пошли? – вопросительно подняла она бровь.
Ошарашенный капитан посмотрел на своего командира:
– Лэри, ты… Как ты догадался?
– Она дочь Веточки, – пожал плечами барон.
– Так, значит, твоя Веточка тоже была…
– Да, – коротко ответил Лэри де Гривз, барон Дрэгис.
Солнце стояло в зените, но в горах было довольно холодно. Но это не беспокоило девочку, чья обнаженная фигурка шагала впереди отряда барона Дрэгиса, ехавшего рысью. Отряд шел, не останавливаясь с самого рассвета. Заночевали у самых гор, в ранее заваленном, а теперь расчищенном ущелье. Гуго Норек боялся, что ночью могут напасть какие-нибудь твари, в изобилии водящиеся в предгорьях. Но ночь прошла спокойно. Видно, твари боялись дракона, вернее, девочки, которая всю ночь проспала завернутая в плащ барона. Спала она, положив голову барону на колени. Гуго подозревал, что его друг так и просидел всю ночь, не сомкнув глаз, он гладил девочку по голове и счастливо улыбался, при этом его губы что-то шептали. Гуго не расслышал – что. Теперь же капитан с беспокойством поглядывал на своего друга, ведь отряд шел десять часов без привала, но барон не выказывал признаков усталости. Капитана беспокоило и то, что отряд шел прямо в логово скальных химер, погубивших предыдущую экспедицию. Не то чтобы он не верил словам девочки, но все же… А воины барона шли за своими командирами, не выказывая и тени сомнения: даже если на перевале засели скальные химеры и барон со своим капитаном ведут их на верную гибель, – то такова воля богов. И вообще, что может быть лучше для воина-норвея, чем смерть в бою?
