— Данан. — Он сделал к ней шаг, когда девчонка стала заваливаться вперед, грозя разбить о каменный пол лицо.
— Эй! — тут же раздался голос, который прежде они слышали вторым. — Мы чувствуем вас и слышим, выбирайтесь. Мы смотрители Пустоты, и, кажется, среди вас тоже сыщется парочка.
Стенн качнул Борво головой, мол, давай, иди к ним. Сам вскочил на ноги и бросился назад.
— Фирин! — крикнул, подбегая к магу. Тот, упав, копошился в размазанных по полу внутренностях нежити и пытался встать. Увидев Стенна, Фирин быстро отер мерзко пахнущую жижу со свободной руки о подранную мантию.
— Первый раз вижу, чтобы гном был к эльфу так внимателен, — прокряхтел Фирин, принимая предложенную руку Стенна. Гном помог магу подняться, откомментировав:
— Я бы не простил себе смерть единственного эльфа, который ругается на гномском. — Стенн глянул за спину, потом хмурясь посмотрел на колдуна: — Твоя работа или её?
Фирин ткнул в Данан пальцем.
— Я отличный телемант, — начал он объяснять, но гном перебил.
— Теперь никто не усомнится.
Дей подхватил Данан на руки — она путалась в собственных ногах. Неудивительно. Диармайд боялся, что его стошнит от отвратительного запаха разбитых в месиво исчадий и сгнивших мертвяков. Каменная крошка от удара Погибели постепенно опадала со стен и потолка, и если бы мелкие камешки катились с характерным цокающим звуком, Дей — он был уверен — чувствовал бы себя лучше. Но они с глухим хлюпом шлепались в жижу, и с каждым таким звуком последние остатки черт-те когда съеденной еды просились назад.
Впереди проход существенно расширялся — кажется, сам по себе, без участия чародейства Данан. Спустя пару минут в воздухе потянуло ночной прохладой, и Дей едва не заплакал от ворвавшейся с первым глотком воздуха свежести.
Их встретила группа в дюжину смотрителей. Они пытались протиснуться внутрь.
— Я Варнакс, один из лейтенантов ордена в Талнахе. Вы все смотрители?
Шедший позади Фирин снова послал вперед несколько огоньков, и это позволило даэрдинцам выбраться из лаза, не сломав ноги и шеи. Данан немного оклемалась и, ощутив ночной воздух, спустилась с рук Диармайда. Телемант из Ас-Хаггардских смотрителей заглянул им за спину:
— Еще живые есть?
— Есть, — отозвался Хольфстенн, выводя под плечо Фирина. — Трупоеды, которых не задело чарами нашей леди.
Маг деловито кивнул, переглянулся с товарищем, мотнул головой. Тот — низкорослый и крепкий, как мясник, закованный, ни больше, ни меньше, в кольчугу — шагнул вперед. С силой ударил посохом по полу. Стены и своды лаза забугрились, как несколькими минутами ранее. Маг вывел крупный густой узор печати перед грудью — цветом как мох на камнях после дождя.
— НЕ СМЕЙ! — заорала Данан, бросаясь назад в пещеру. Её перехватил Борво: Дей не удержал. — РЕДГАР!!! ПУСТИ, БОРВО! ПУСТИ, ЧТО ТЫ ДЕЛАЕШЬ…
— Данан… — позвал Борво, скручивая женщину и прижимая к груди стальной хваткой.
— ПУСТИ СЕЙЧАС ЖЕ! РЕД! РЕДГАР ЖЕ ТАМ! ПЕРЕСТАНЬ! — крикнула колдуну. Тот едва не замешкался, обернулся, бросил на главаря вопросительный взгляд. Варнакс кивнул, и свод прохода обвалился с сокрушительным грохотом.
— ПУСТИИИИ!!! — заверещала Данан совсем неуправляемо. — РЕД! РЕДГАР!! РЕДГАААР!!! — она сорвала голос до хрипоты, и Борво вдруг почувствовал, что с трудом удерживает её на месте. — Редгар… — Данан заплакала. — Редгар… — и, цепляясь за руки Борво, поползла вниз, рыдая навзрыд. Борво сполз следом, обнял женщину. Дей прижал к губам палец, закусив.
Варнакс, худой, как жердь, приблизился, заглянул в лицо Дея и спросил:
— Редгар Тысячи Битв вел вас?
— Вел, — сглотнув, отозвался Диармайд. Потом всхлипнул, закрыв лицо дрожащей грязной рукой, — и заплакал тоже.
Глава 2
— Ты должен выйти к ним и объяснить, что к чему! — заявила молодая женщина, влетая в комнату и хлопая дверью. Облаченная в черный, с черными, строго убранными волосами, она казалась предвестником бед.
Брайс Молдвинн и Продий Девирн сидели в кабинете военного коменданта возле затушенного камина в схожей позе — упираясь в колени локтями и подпирая кулаками головы. Они не виделись толком с момента возвращения в столицу, потому что по уши погрязли: один — в скандале, другой — в поручениях. Сейчас мужчины вскинулись на женский голос одновременно, молча воззрились на пришелицу. Им предстоял и без того тяжелый разговор — взвинченные женские нервы были совсем не на руку. Продий замешкался, но опомнившись, встал и поклонился:
— Ваше величество.
Завидев Девирна, королева Хеледд растерялась на миг, но потом с новой силой набросилась на отца.
— Ты приволок к столичным воротам армию, отец, сдав Буйный Берег и ничего не объяснив о том, что там произошло! Ты приказал ему, — она, позабыв обо всех хороших манерах, ткнула в Девирна пальцем, — бросить все силы на обвинение Смотрителей Пустоты. И если я, — подчеркнула Хеледд, на сей раз проткнув пальцем воздух, — могу проглотить твое решение, то горожане и дворяне сейчас вышибут двери дворца!
«Почему все бабы настолько визгливые?» — утомленно подумал Брайс и поднялся на ноги.
— Успокойся, Хеледд, — сказал по-отечески строго.
— Успокоюсь, когда успокоится двор! — Похоже, отцовский тон уже не имел на королеву должного действия.
— Ему в этом едва ли поможет твоя истерика! — осадил Молдвинн, повысив тон. Уязвленная Хеледд поджала губы и вздернула голову. Не сводя с отца взгляд, она подошла к Брайсу вплотную — настолько близко, что Молдвинн сумел разглядеть чернильные ниточки в её дрожащих от ярости голубоватых зрачках.
— Ты убил моего мужа, стратий Молдвинн, законного короля Даэрдина, — зловеще шепнула женщина. — Мне достаточно закричать, что ты обманул нас всех, чтобы тебя приколотили к деревянному ослу на городской площади.
— Думай, что говоришь, девочка! — слушать подобный гонор из уст дочери в планы Молдвинна не входило.
— А ты думай, что делаешь! — не осталась Хеледд в долгу. — Ты жив только благодаря тому, что я согласилась признать твою версию правдивой и смогла хотя бы на время утихомирить двор. Но всем интересно знать, что на самом деле произошло на берегу с парталанцами и как погиб мой муж.
— Твой муж погиб по собственной глупости! Я говорил уже!
— Так скажи еще раз! Только не мне!
Молдвинн тихо рыкнул: у него в руках оказалось куда больше забот, чем он ожидал, и неспособность дочери ладить с политиками оказывалась сейчас той еще палкой в колесе.
Брайс кое-как заставил себя набраться терпения и ответить сдержанно:
— Хорошо, Хеледд. Собери дворян завтра утром в тронной зале. Я объясню все еще раз.
Компромисс, поняла королева. Проглотив все протесты, она приняла отцовскую мировую.
