Ознакомительная версия. Доступно 31 страниц из 151
По словам священника, церквушку построили на этом холмике над взморьем для того, чтобы колокольня служила путеводным знаком, береговым ориентиром для кораблей, и нетрудно было представить, как в старину сюда приплывали галеоны с надутыми парусами и вместе с приливной волной двигались вверх по течению.
Постепенно узнавая новые места и достопримечательности, Джудит знакомилась и с местными жителями. Корнуолльцы обожают детей, и где бы она ни появлялась, ее всюду ожидал такой радушный прием, что свойственная ей застенчивость скоро исчезла без следа. В деревне не было недостатка в интересных людях. Миссис Берри, хозяйка местного магазинчика, которая готовила самодельное мороженое из заварного крема-концентрата; старик угольщик Херби со своей тележкой; почтальонша миссис Саути, которая, дабы защититься от бандитов, загородила свою конторку каминной решеткой и редко когда давала за почтовую марку правильную сдачу.
Были и другие, еще более занятные люди, жившие особняком. К примеру, мистер Уиллис. Он немалую часть жизни проработал на оловянных рудниках в Чили, но в конце концов, после многих лет странствий и приключений, вернулся в родной Корнуолл и поселился в деревянной хибаре, что примостилась на песчаных дюнах над берегом Канала. Узкая прибрежная полоса перед его неприхотливым жилищем была усеяна морским мусором, среди которого попадались всякие любопытные штуки: обрывки каната, сломанные ящики из-под рыбы, бутылки и полусгнившие ботинки. Однажды мистер Уиллис столкнулся там с Джудит, занятой поиском раковин, они разговорились, и он пригласил ее к себе в хибару на чашку чая. После этого она всегда старалась увидеться и поговорить с ним.
Мистера Уиллиса, впрочем, ни в коем случае нельзя было назвать бездельником, у него было целых две работы. Одна состояла в том, чтобы следить за приливами и отливами и давать сигнал, когда вода поднималась настолько, что груженные углем суда могли пройти через отмель. А кроме того, он служил перевозчиком. Снаружи дома он привесил рынду с какого-то старого корабля, в которую должен был позвонить всякий желающий перебраться на Другой берег Канала. Заслышав сигнал, Уиллис выходил из своей хибары, выволакивал свою непослушную гребную шлюпку вниз на берег и садился за весла. За эту услугу, сопряженную для пассажиров с неудобством и даже опасностью, когда случалось плыть во время бурного отлива, перевозчик взимал два пенса.
Он жил с миссис Уиллис, но она работала дояркой у живущего в деревне фермера и подолгу не бывала дома. Ходили слухи, что она вовсе и не миссис Уиллис, а мисс какая-то, и никто с ней особенно не разговаривал. Загадка миссис Уиллис была как-то связана с тайной дяди Хетер, Фреда, у которого «не было того самого», но стоило Джудит затронуть эту тему с матерью, как та поджимала губы и заговаривала о чем-нибудь другом.
Джудит никогда не рассказывала матери о своей дружбе с мистером Уиллисом, Интуиция подсказывала ей, что той вряд ли подправятся их отношения, и уж во всяком случае она запретит дочке навещать мистера Уиллиса и пить чай у него в хибарке. Какая нелепость! Разве может мистер Уиллис причинить кому-нибудь вред?
Да и вообще маме частенько не хватало здравого смысла. Например, она обращалась с Джудит точно так же, как с четырехлетней Джесс. В свои четырнадцать Джудит считала себя уже достаточно взрослой для того, чтобы обсуждать все важные дела, которые имели к ней непосредственное отношение.
Однако мама никогда ничего с ней не обсуждала — она просто сообщала готовые решения.
— Я получила письмо от отца — нам с Джесс придется вернуться в Коломбо.
Сногсшибательное, мягко выражаясь, известие. Но это еще что!
— Мы решили отправить тебя в «Школу святой Урсулы», на полный пансион. Директрису зовут мисс Катто, я была у нее на приеме и обо всем договорилась. Пасхальный триместр начинается с пятнадцатого января.
Будто Джудит была посылкой, которую нужно отправить по назначению, или псом, которого сажали на цепь.
— А как же каникулы?!
— Во время каникул ты будешь жить у тети Луизы. Она очень любезно предложила позаботиться о тебе, пока мы будем за границей. Она собирается отвести тебе лучшую из свободных комнат в доме, и ты можешь взять туда свои вещи.
Это было, пожалуй, самое страшное. Не то чтобы Джудит не любила тетю Луизу. Когда во время папиного отпуска они приехали из Коломбо в Пенмаррон, то много времени проводили вместе с ней, и ничего, кроме добра, от нее не видели. Просто она, с какой стороны ни глянь, не такая, как надо. Старая — по крайней мере за пятьдесят лет, с ней как-то страшновато и неловко. И Уиндиридж — дом пожилого человека, во всем там правильность, порядок и спокойствие. Сестры Эдна и Хильда — повариха и горничная в Уиндиридже — обе в преклонных летах, угрюмы и неразговорчивы, ни капельки не похожи на милую Филлис, которая и по дому все делала в Ривервью-Хаусе, и успевала поиграть с Джудит за кухонным столом в скачущего чертика или погадать на чайном листе.
Может статься, нынешнее Рождество они проведут у тети Луизы. Сначала сходят в церковь, потом будет обед с жарким из гуся, а после, пока не стемнеет, прогулка по полю для гольфа до белых ворот, стоящих высоко над морем.
Не ахти какое веселье, но в свои четырнадцать лет Джудит уже и не ожидала ничего необыкновенного. Казалось бы, все должно было быть так, как в книжках и на рождественских открытках, но в действительности так не бывало никогда, потому что мама вела себя совсем не по-праздничному, неизменно демонстрируя угрюмое нежелание украшать дом ветками остролиста или наряжать елку. Вот уже второй год она обходилась без традиционного рождественского чулка для подарков и твердила Джудит, что та уже слишком большая для таких забав.
Если разобраться, думала Джудит, «забавы» — вообще не мамина стихия. Она не любила пикников на пляже и всеми силами старалась предотвратить празднование дней рождения, Она даже боялась водить автомобиль. Разумеется, у них была машина, малюсенький обшарпанный «остин», но мама выискивала любой предлог, лишь бы не выводить ее из гаража — она была убеждена, что врежется в кого-нибудь, не справится с тормозами или забудет переключить скорость у подъема на холм.
Что касается Рождества, то как бы там ни обернулось нынче, Джудит была уверена, что будет все же лучше, чем тогда, два года назад, когда, по настоянию мамы, они гостили у ее родителей — его преподобия и миссис Эванс.
Дедушка был священником крошечного прихода в Девоне, а бабушка — дряхлой старой леди, которая всю жизнь сражалась с благородной нищетой и с рассчитанными на огромные, многодетные викторианские семьи домами, которые церковная администрация предоставляла ее мужу в качестве жилья. Они с бабушкой без конца ходили в церковь, а на Рождество бабушка подарила Джудит молитвенник. «Ой, бабушка, спасибо тебе огромное, мне всегда хотелось молитвенник», — вежливо поблагодарила Джудит. Хотя и не так чтобы уж очень хотелось. Эту, последнюю, часть своей мысли она не произнесла вслух. К тому же, Джесс, которая вечно умудрялась все испортить, заболела крупом; мама все время была с ней, и чуть ли не каждый Божий день подавался компот из инжира, а вместо пудинга — бланманже.
Ознакомительная версия. Доступно 31 страниц из 151
