— Вино! — выпаливает Маша и, резко развернувшись, идет на противоположную сторону кухни. Смутилась? Заметила взгляд? Посмотреть получилось непроизвольно. Мужчина всегда остается мужчиной, естественные реакции никуда не деть.
Она вытаскивает из винного шкафа бутылку, вторую, и, застыв с ними в руках, демонстрирует мне.
Я точно ее смутил, потому что она покраснела, и за это чувствую несвойственный укол вины. Вроде бы и причин для него нет, но я все равно чувствую.
— Белое, малыш, — все-таки произношу вслух это неуместное прозвище, которое как раз сейчас кажется естественным и уместным. Она и правда малыш, ее хочется успокоить.
Маша начинает улыбаться, тепло и расслабленно, и протягивает мне нужную бутылку. Я забираю вино из ее рук и случайно задеваю теплую кожу пальцами. Она вздрагивает, голубые глаза распахиваются, занимая половину ее лица. Я смотрю в них дольше, чем нужно, на расширенные зрачки и темные загнутые ресницы, пока она снова не начинает краснеть. Отступаю назад, беру со стола штопор, наливаю вино в бокал и ухожу. Чертовщина какая-то.
4
Денис
— Здравствуйте, Денис Андреевич! — Эльза, секретарь и личный ассистент Кости Зимина, грациозно выплывает из-под стойки ресепшена и призывно улыбается уголками губ. И пусть она, следуя субординации, зовет меня по имени и по отчеству, приветствие звучит фамильярно — слишком много нерабочего интереса в ее глазах и тон нарочито жеманен.
Я спал с ней примерно за три месяца до того, как встретил Риту. «Отношениями» наши отношения назвать можно было с натяжкой — вспыхнувшей симпатии с моей стороны хватило лишь на пару недель, потому что на вторую Эльза выпустила наружу всю свою женскую сущность: неожиданно появились странные обиды и требования о нескончаемой романтике, включающие в себя подарки и ежедневные походы по ресторанам. А я так не умею. Отдавать могу лишь тогда, когда хочу отдать, посягательства же Эльзы такого желания не вызывали. Мы расстались, а в качестве утешительного бонуса я устроил ее на работу к Косте, который на тот момент как раз нуждался в новом ассистенте.
Эльза, несмотря на недальновидность и инфантилизм в отношениях, в рабочих вопросах была далеко не глупа, и они сработались. Правда теперь, каждый раз когда заезжаю к другу обсудить вопросы сотрудничества, подвергаюсь сеансу флирта с ее стороны. Первое время это вызывало во мне недоумение: наши отношения с Ритой уже давно не являлись секретом, а Эльза при ее внешних данных всегда пользовалась интересом у мужчин, так какого черта? Я далеко не ангел и женщины не всегда присутствовали в моей жизни на эксклюзивной основе, но, тем не менее, никогда не видел смысла вступать в отношения с мыслью о возможности сходить «налево». Соблазны будут всегда — женщины в России красивы, а в век косметологии такие образцы попадаются, что не восхититься порой просто не получается. Основной вопрос заключается в том, как с этими соблазнами справляться.
К тридцати шести годам я научился расставлять приоритеты и пришел к выводу, что разовый секс не стоит того, чтобы предавать свой выбор. Тут конечно сказывается еще и то, что необязывающим сексом я «наелся». Финансово я крепко встал на ноги уже в двадцать пять и с тех пор с ним проблем не возникало. Так уж выходит, что женщин привлекает состоятельность. Я не склонен списывать это на меркантильность, как делают многие мои друзья: дескать, за цацки и статус любая готова раздвинуть ноги. Я вижу другое: женщин от природы тянет к успешным самцам, потому что в них они видят больший потенциал позаботится и защитить. Себя, будущую семью, детей, за них говорят природные инстинкты.
Я сдержанно киваю Эльзе, чем заслуживаю полный обиды взгляд, и толкаю дверь в кабинет Кости. Стучаться давно отвык, но он не в обиде.
— К матчу готов? — друг поднимается из кресла и протягивает для пожатия руку. — Возженников мне уже звонил, грозился под орех разделать.
— Не разделают, если колено не подведет.
По четвергам мы с приятелями играем в хоккей в «Юбилейном» — хороший повод подпитать спортивный азарт и расслабиться в сауне. Играем так уже два года, но в последние месяца три меня стало подводить колено. Обычная проблема тех, кто когда-то профессионально занимался спортом — повреждение мениска.
— Ладно, о хоккее позже. Ты ноябрьский отчет получил?
Помимо дружбы нас с Костей связывают общие дела. Инвестиции в выгодные проекты и доведение их до статуса «успешен» — это мой бизнес. Еще со школы я хорошо управляюсь с цифрами, а потому мне несложно оценить рентабельность дела, в которое я собираюсь ввязаться. Чистая математика, постоянный контроль бухгалтерии, качественно выбранные исполнители — залог моего успеха. Мне доверяют большие деньги, те у кого они есть и кого не устраивает мизерный процент в банке, а я в свою очередь превращаю их в прибыльный бизнес.
— Цифры приятные, друг, все как ты и обещал. Вот смотрю иногда на тебя и думаю: в макушку что ли Богом поцелованный? Три года с тобой работаю и ни одного провала.
Я усмехаюсь. Не в первый раз слышу о своем исключительном везении. Может быть, оно у меня действительно есть, но я не склонен преуменьшать значение своего труда. Я много работаю, чтобы быть там, где я есть.
— Я опираюсь на точные науки, Костя, и никогда не берусь за проекты, в которых у меня есть сомнения. Вот и весь секрет.
В этот вечер колено меня все же подводит, и я выбываю на десятой минуте второго периода. Колено режет острой болью, ощущение, что в него под завязку напихали металлических шаров. Я сразу иду в раздевалку, потому что уже знаю, что на лед не вернусь, снимаю щитки, коньки, гамаши, трогаю сустав. Горячий.
Нащупываю телефон и набираю Сене, водителю, с просьбой, чтобы подъезжал. Алгоритм лечения знаю наизусть: снять воспаление, пройти курс физиотерапии. Под нож не ложусь до последнего — бизнес пока не позволяет выпадать из обоймы.
Кокетливая улыбка медрегистратора, знакомый кабинет, кушетка.
— Владимир Сергеевич сказал, что сейчас подойдет. У него заканчивается операция, — информирует медсестра.
Занятой Синяев по дружбе принимает меня без записи. В любой другой момент я бы почувствовал угрызения совести из-за того, что краду его драгоценное время, но сейчас для этого слишком болит нога. Он появляется в кабинете через пятнадцать минут, со спущенной на шею медицинской маске. С намеком смотрит на мою правую ногу и поднимает брови:
