Теперь вместо горной гряды в Ионтоне высится два пика, а посреди них образовалась долина и широкий проход, по дну которого проистекает река. Авери не только низверг каменную махину, но и потревожил подземные воды, вырвавшиеся за счет выброса колоссальной энергии и содроганием почвы.
В тех горах многие погибли, но разве месть может вернуть жизнь?
Нет.
Однако они с отцом справились. Пережили смерть той, что привносила в их жизнь мягкость и спокойствие. Только Нериль могла обуздать суровый нрав мужа и легко попенять сыну на его безответственное порой поведение. Но ее не стало.
Авери услышал цокот когтей по паркету, усиливающийся с каждой секундой по мере приближения ричи к нему. Вскоре из-за угла появилась помесь волка с пумой, которая, резко повернувшись на девяносто градусов, проехалась по широкой амплитуде, отчего серая пушистая попа занеслась, заставив ричи заскрести лапами чаще в попытке сохранить равновесие.
— Здравствуй, мой мальчик! — Авери распахнул объятья и чуть покачнулся от вставшего на задние лапы и оперевшегося на него ричи.
— Аве-е-е-р-р-р-р-р-и-и!
— Я тоже соскучился, — демон принялся чесать серую шерсть, отчего хвост животинки учащенно забился в разные стороны.
— Лю-ю-ю!
Авери хохотнул.
— Я тоже тебя люблю, Майки. Ты хорошо себя вел?
— Лю-ю-ю!
Авери увернулся от шершавого языка, пытающегося облобызать его щеку, хоть ричи и пришлось для этого склонить свою голову.
— Ну тише, тише, мальчик! Мы поиграем чуть позже, хорошо? — он сбросил с себя массивные лапы, и ричи оперся о пол.
— Игра-а-а?
— Позже, Майк, у меня еще есть пару незавершенных дел, — потрепав «чудище» за ушами, которые сейчас находились на уровне его груди, Авери направился к своему кабинету.
Ричи, все еще виляя хвостом, направился следом.
Пустив Майка в кабинет и проследив взглядом, как огромный хищник утаптывает себе место для лежанки (привычка, которую он приобрел, сопровождая хозяина в святая-святых дома, доступ в которую не был дозволен никому, кроме ричи и личного камердинера Авери, геуна Кродуха), Авери прошествовал до широкого добротного стола, выдвинув средний ящик и переложив внутрь содержимое тканевой сумки, которую ему вручила девушка из зельевой лавки.
Кажется, ее звали Эйя?
Красивое имя. И очень ей подходит.
Эйя.
Словно кудряшки, которые падают на ее плечи. Темные волны, в которых хочется запутаться пальцами.
Интересно, а она знает, как преображаются ее локоны, когда на них падает солнечный свет? В них начинают проявляться золотые искорки. Медовые, медные, пшеничные, ржавые и оранжево-желтоватые всполохи, которые превращали густую массу в нечто волшебное.
Рыжие… прямо как у нее. Чертовки, что завладела его сердцем три года назад.
Только у Лори были зеленые глаза. Яркие изумруды на серьезном лице, которое озаряла милая улыбка, стоило лишь ему рассказать забавную историю. Но Лорлиона… отдельная история.
У Эйи глаза были голубые. Словно два озера посреди оазиса или живописного зеленого заповедника. Влекущие. Глубокие. Волшебные.
Почему его стали манить ее очи? В них хотелось утонуть. Хотелось заставить девушку задержать внимание на его персоне.
Авери хотел, чтобы Эйя смотрела на него. Чтобы разговаривала с ним. Чтобы смогла выделить время быть с ним рядом.
Свидание?
Да, пожалуй, стоит позвать ее на свидание.
Ведь тогда он сможет узнать, откуда столь молодая, по виду ей не дашь больше семнадцати, девушка смогла освоить Алхимию на таком высоком уровне, что рискнула мешать порой взрывоопасные реагенты. Он приметил в ее лавке с десяток зелий, в состав которых входили редкие реагенты с уникальным составом, которые предпочитали использовать отдельно, не делая примеси. Однако Эйя пошла дальше, решив усовершенствовать состав. И у нее это получилось.
Авери еще полгода назад приметил ее лавку, когда послал одного из слуг проверить все имеющиеся в столице магазинчики, торгующие алхимическими зельями. Тогда, когда решил, что стоит заняться мониторингом имеющихся в родном городе специалистов интереснейшей профессии, которой он сам посвятил большую часть своей жизни.
Эйя была одной из самых перспективных ученых. И самой молодой. Человечка.
Авери сел в кресло, невидящим взглядом уставившись на бумаги, разложенные на столе.
Почему его стали так беспокоить представители этой расы? После встречи с Лорлионой, которая встряхнула ставшую размеренной жизнь, Авери вновь почувствовал, как кровь в венах забурлила.
Теперь из-за высокой шатенки.
По сравнению с миниатюрной Лори Эйя была чересчур высокой, худощавой и, возможно, в какой-то степени нескладной. Однако кто же будет сравнивать с той, кто посвятил свою жизнь физическим тренировкам ради безопасности киоса?
Эйя была изящна в своей беззащитной стройности. Словно нимфа, гамадриада или же элементаль, сотканный из Энергии Стихий.
Ее хотелось защитить. Обнять. Заслонить от жестокого мира, встав широкой грудью впереди.
Авери вздрогнул, когда ричи зарычал.
Майк пригнулся к полу, прижав уши и внимательно следя за кем-то за высоким окном, прикрытым прозрачным белоснежным тюлем.
— Не пугай птиц, Майки.
— Охо-та-а-а!
Блондин вздохнул.
— Хочешь побегать? Я могу тебя выпустить.
— С тобо-о-ой!
— Майк, мне нужно поработать.
— С Аве-р-р-р-и-и!
— Майки…
— Гул-я-я-ять!
Авери вздохнул, поднимаясь из-за стола.
— Ну что с тобой сделаешь. Идем.
Ричи вскочил на ноги и начал прыгать с места на место, отчаянно виляя пушистым хвостом.
— Пойдем через первый этаж или будем прыгать?
— Пры-ы-ы!
Авери вышел из кабинета, подождав, пока Майк прошмыгнет за ним, закрыл дверь, и двинулся дальше по коридору, проходя в гостиную с выходом на широкую веранду.
Взмах рукой, и окна распахнулись, принося в помещение летний воздух с благоуханием цветов и разнося вечерние городские звуки по просторному светлому помещению.
— Наперегонки? — Авери повернулся к ричи.
— Я первы-ы-ый! — массивный «песик», буксуя на одном месте, скребя когтями по полу, направился к свободе.
Блондин, также сорвавшись с места, бросился к балкону. Майк, оттолкнувшись задними лапами, перепрыгнул кованые перила, отправившись в полет. Авери, также махнув через ограждение, схватившись правой рукой за бортик, прыгнул в прилегающий к особняку сад.
