Амели затрясла головой. Ей показалось, мадемуазель Легран сошла с ума. За пять прошедших лет ее путешествие в Анагорию стало забываться. Всё случившееся с ними теперь было больше похоже на сон.
— И что в письме?
Валери пришла в ужас от ее вопроса:
— Ты что, думаешь, я могла прочитать чужое письмо???
Моральная сторона дела Амели не сильно волновала, но успокоить подругу требовалось.
— Нет, Вэл, конечно, нет. Я просто подумала, что тот мужчина мог сказать тебе об этом сам.
Мадемуазель Легран всхлипнула:
— Ах, Эм, он успел произнести всего несколько фраз. Но, наверно, речь идет о деле государственной важности, если они решились отправить курьера с письмом. И если кто-то сильно хотел, чтобы курьер не добрался до адресата.
Амели набросила на плечи кружевной пеньюар, тихонько, стараясь не разбудить мать, прошмыгнула на кухню. Эта история требовала дополнительной порции спиртного.
— Прочитай мне письмо! — потребовала она, вылив в бокал остатки вина из бутылки.
— Прочитать? — изумилась мадемуазель Легран. — Но он просил передать тебе письмо лично в руки. Возможно, там информация, которую нельзя разглашать. И тем более, зачитывать по телефону.
Нет, кажется, придется открыть еще одну бутылку.
— Читай! — повторила она. — Ты и так знаешь об Анагории слишком много. Впрочем, если хочешь, можешь привезти письмо сюда — устроишь себе маленький отпуск. Погода восхитительная. Туристы уже вовсю загорают на пляже. Правда, в море еще не ползут.
Похоже, Валери растерялась, потому что ответила не сразу:
— Приехать в Ниццу? Но я думала, что ты сама приедешь в Эстен.
— С какой стати? Даже если в Анагории обнаружился еще какой-нибудь неженатый дракон, то я знать об этом не хочу.
— Но я не могу приехать в Ниццу, — пролепетала мадемуазель Легран. — Я не могу уезжать из Эстена, пока не состоится предварительное слушание.
Амели вздохнула:
— Хорошо. Мы с мамой приедем завтра — после обеда. Не забудь испечь свои сырные пирожные — ты же знаешь, как я их люблю.
Мадемуазель Легран тоже вздохнула — с облегчением.
6. Слушание
Валери достала из печи очередную порцию ванильных булочек, накрыла их бумажным полотенцем и поспешила в торговый зал, где за старшую была оставлена робкая и еще неопытная Лиззи Терьен. На прошлой неделе та вместо коричного печенья упаковала постоянному покупателю лимонное, и Валери потом целый час выслушивала его негодование по телефону. А вчера маленькая мадемуазель Терьен забыла меренги в печи, и их пришлось отскребать от противня.
К своему кафе Валери относилась с трепетом и восторгом. Она до сих пор еще не привыкла к тому, что стала его хозяйкой. Мадам Арно так обрадовалась возвращению племянницы из Анагории, что тут же оформила дарственную — ее родные дети никогда не воспринимали кулинарию всерьез и возвращаться в Эстен не собирались. А Валери всегда была рядом.
Конечно, тетушка всё еще любила вести себя в кафе по-хозяйски, но здоровье уже не позволяло ей появляться здесь так часто, как ей бы хотелось.
Быть владелицей популярного в Эстене заведения было не только приятно, но и ответственно. Любой негативный отзыв, высказанный лично или в социальных сетях, больно ранил ее. Хорошо, что таких отзывов было немного.
К прилавку она успела как раз вовремя — Лиззи едва не предложила фруктовые пирожные мадам Шанталь, у которой была аллергия на клубнику. Мадемуазель Терьен была отправлена на кухню, и Валери сама взялась за обслуживание покупателей.
— Что вы желаете попробовать? — обратилась она к молодому человеку, внимательно разглядывавшему витрину со сладостями.
Он обернулся, и его лицо показалось Валери смутно знакомым.
— О, я даже не знаю, — растерянно протянул он. — Здесь всё выглядит таким аппетитным.
Она покраснела от похвалы — будто он похвалил не торты и конфеты, а ее саму. Впрочем, так ведь оно и было.
— Пожалуй, я возьму меренги, — наконец, определился он.
Валери с удовольствием положила в пакет несколько воздушных, почти невесомых безе.
— Отличный выбор, месье! — похвалила она.
— Спасибо, мадемуазель, — откликнулся он и вдруг добавил: — Насколько я понимаю, вы тоже будете на сегодняшнем слушании?
Она вздрогнула и только тут сообразила, где она его видела. Именно там, на горной дороге, где они нашли раненого курьера.
— Простите, я вас не узнала.
Он улыбнулся:
— Ничего удивительного. Вы тогда были так напуганы. Простите, что напомнил вам о происшествии.
Она протянула ему перевязанный ленточкой пакет.
— Мне все равно пришлось бы это вспомнить на заседании. Значит, вы до сих пор в Эстене. Вам так и не разрешили уехать? Надеюсь, вам понравилась наша деревушка?
Он галантно поклонился:
— Она прелестна! Но мне кажется, я изучил здесь уже каждый булыжник на дороге.
Второй раз за этот день они встретились уже в прокуратуре.
Сначала выступил полицейский, первым прибывший в горы по вызову. Его слова не вызвали у Валери ни малейшего интереса. Всё то, что он говорил, она знала и сама. А вот речь своего нового знакомого она слушала очень внимательно.
Фернан Маршан (она постаралась запомнить имя). Северянин, журналист. Любит путешествовать по Франции на своем мотоцикле — каждый отпуск старается открыть для себя что-то новое.
По его словам выходило, что мужчина со стрелой вышел на дорогу из-за поворота. Он едва успел затормозить. Стрелу он не заметил. Как не обратил внимания и на странную одежду погибшего. Ничего более по этому делу сказать он не смог.
Валери тоже только повторила то, что рассказывала и ранее. Да, одежда показалась ей необычной, но в Эстене и не такое можно увидеть — например, на карнавале. Да, она сразу же подумала о съемках фильма.
Потом был заслушан эксперт, с пеной у рта доказывавший, что одежда на незнакомце из очень дорогой ткани и вышивка сделана золотыми нитями. А стрела — так и вовсе уникальная, такую в магазине не купишь. Нет, ни о какой стилизации и речи быть не может. Возможно, все эти предметы взяты из музея.
Сказано было также, что в окрестностях Эстена никаких съемок фильмов в это время не проводилось.
Прокурор, как и следовало ожидать, принял решение о возбуждении уголовного преследования. Свидетелей предупредили, что им, возможно, придется выступить во время судебного разбирательства — если конечно (в чём Валери сомневалась) виновный или виновные будут найдены.
Первым человеком, которого Валери увидела, выйдя на улицу, была Амели.
