«Я отгородилась от всех. Не принимайте это на свой счет».
Анна Кендрик, «Идеальный голос» (2012)Хотя берлогу отца я не раз видела во время наших видеочатов, оказаться в ней лично мне было странно. Притаившись на тихой, тенистой улочке, выходившей задами на лес из красных деревьев, она больше напоминала хижину, нежели дом, с выложенным из камня камином на первом этаже и двумя спальнями на втором. Когда-то его сдавали внаем в сезон отпусков, поэтому у меня, к счастью, оказалась собственная ванная.
Самым классным в доме была крытая галерея на задах, в ней висел гамак, а саму ее выстроили вокруг секвойи, пробивавшейся стволом сквозь крышу. Но нервы мне пощипывала не она, а некая штуковина на подъездной дорожке к дому, каждый раз, когда я бросала в ее сторону взгляд: ярко-бирюзовый винтажный скутер «Веспа» с леопардовым сиденьем.
Скутер.
Мой.
Я на скутере.
Обалдеть!
Его небольшой двигатель и крохотные шины могли развить скорость самое большее в сорок миль в час, однако рама, изготовленная еще в 1960-х годах, прошла процедуру полного восстановления.
– Это транспортное средство на тот случай, если тебе захочется куда-нибудь прошвырнуться, – гордо заявил отец, когда впервые подвел меня к нему, чтобы показать. – Я знал, что тебе понадобятся какие-нибудь колеса ездить летом на работу, а осенью в школу. На него даже права не требуются.
– С ума сойти, – сказала я ему тогда.
Охренеть. Действительно можно сойти с ума. Я забеспокоилась, что буду слишком бросаться в глаза.
– В городе таких сотни, – возразил папа, – либо скутер, либо фургон, но поскольку тебе ни к чему пререкаться с сёрферами, я подумал, что скутер подойдет больше.
– Вполне в духе большого Ловкача-Пройдохи, – признала я.
– Можешь воображать себя Одри Хепберн в фильме «Жестокие игры».
Боже мой, он знал чем меня подкупить. Этот фильм я видела дюжину раз, и ему об этом прекрасно известно.
– Мне действительно нравятся леопардовые сиденья в стиле ретро.
И соответствующего вида шлем. Поэтому скутер я окрестила Крошкой, намекая на один из неизменно любимых мной фильмов, «Воспитание Крошки», сумасбродную комедию 1930-х годов с Кэри Грантом и Кэтрин Хепберн в роли разномастной парочки, которую попутал домашний леопард по кличке Крошка. Определившись с названием, я дала себе зарок – обратного пути для меня теперь нет. Отныне скутер мой. Папа показал как им пользоваться, и после ужина я миллион раз прокатилась на нем туда-сюда по улице, пока наконец не набралась смелости и не отправилась в город, наплевав на все и на всех, в том числе и на обкурившихся серферов, так и норовящих нарушить правила дорожного движения.
Папа извиняется, что с утра ему надо на работу, но я не возражаю. Целый день распаковываю вещи, ношусь на скутере, а в перерывах то и дело укладываюсь в гамак на террасе, чтобы немного вздремнуть и компенсировать вызванное сменой часовых поясов нарушение биоритмов. Отправляю Алексу несколько сообщений, но поддерживать в нем иллюзию касательно моих летних занятий оказывается намного труднее, чем может показаться. Ну ничего, когда немного пообвыкну, станет легче.
Отдохнув денек и поиграв вечером с папой в «Катанских колонизаторов», нашу любимую настольную игру, я вынуждена подвергнуть вновь обретенную свободу испытанию. Поиск работы на лето представлял собой одну из главных проблем, связанных с поездкой сюда, но папа задействовал какие-то там связи, и на тот момент, когда я еще жила в округе Колумбия, его предложение звучало весьма заманчиво. Но теперь, когда оказалась здесь, я испытала что-то вроде сожалений. Как бы там ни было, давать задний ход уже слишком поздно.
– Летний туристический сезон ждать не будет, – весело ответил отец, когда я решила ему пожаловаться.
Уходя на работу, папа будит меня ни свет ни заря, но я по чистой случайности опять проваливаюсь в сон. А проснувшись опять, вдруг вижу, что опаздываю, нервно одеваюсь и выбегаю в дверь. Единственное, чего я никак не ожидала, отправлялась сюда, это утреннего тумана, накрывшего все побережье. Он цепко держится за секвойные леса, будто серое кружевное покрывало, не давая прогреться воздуху до самого полудня, пока его не разметает в клочья солнце. Этот туман конечно же обладает шармом некоторого спокойствия, но сейчас, когда мне предстоит нестись на скутере через лесистые окрестности отцовского дома, а он не только нависает низко, но и будто тянется сквозь ветки своими белыми пальцами, его вряд ли можно назвать самой приятной вещью в мире.
