Сержио Торренте отошел к рабочему столу, опустился в кресло, откинулся на спинку, поставил руку на подлокотник и подпер кулаком подбородок. Он задумчиво наблюдал за кропотливой работой девушки.
— Вы не будите возражать, если я вернусь с пылесосом и вычищу ваш ковер? — робко спросила она.
— Делайте, что должны, не обращайте на меня внимания, — ответил он ей. — Но, пока вы не отправились за пылесосом, ответьте-ка мне на один вопрос, — проговорил он, вставая. — Кто вас сюда прислал?
Девушка изумленно уставилась на него, так и этак интерпретируя странный вопрос. После чего вынуждена была признать:
— Сэр, простите, сэр… Я не понимаю. Я всегда здесь убираюсь, каждый будний вечер. Это и охрана подтвердит, и миссис Кёрк… Кажется, она все еще в офисе… Я лучше займусь чисткой ковра, когда вы уйдете. У меня еще много неубранных кабинетов, — запинаясь от волнения, пробормотала Кэти.
— Я требую, чтобы вы сделали все сейчас же… при мне! — металлическим голосом отчеканил босс и вновь занял место за рабочим столом.
Версия, что это новая уборщица подбросила в его кабинет записку странного содержания, показалась ему куда как обоснованной. Сержио намеревался во что бы то ни стало выяснить, так ли это. То, что он мог обидеть подозрением невиновного человека, в этот момент его мало волновало.
Запуганная его обращением, Кэти вынуждена была подчиниться. Через считанные секунды она вернулась в кабинет руководителя компании с пылесосом. Девушка была заметно встревожена. Ее напугали не столько его слова, сколько тон, каким они были высказаны, и его ледяной взгляд, буквально наводящий ужас.
Щеки девушки горели. Конечно, Сержио расценил это со свойственной ему подозрительностью. Стала бы она так волноваться, если бы не чувствовала за собой вины? Этот аргумент казался ему резонным.
Кэти никогда не была дурой. Разве что отсутствие житейского опыта ее порой подводило. Она догадалась, что он предположил, будто кто-то намеренно отрядил ее в эту организацию. Причиной мог быть коммерческий шпионаж, саботаж или какие-нибудь иные провокации. Подобное подозрение в любом случае повлекло бы за собой тщательную проверку ее личности. А это могло вскрыть некие обстоятельства, которые она стремилась не подвергать огласке.
Она просто делала свою работу. И делала ее хорошо. Гораздо лучше, чем делали до нее за те же самые деньги. Кэти знала это точно. По части добросовестности и исполнительности она могла превзойти любого. И неизвестно еще, была бы она столь старательной, не будь такой уязвимой? Именно бедственность ее положения породила эту болезненную щепетильность.
Кэти включила пылесос в розетку и принялась вычищать ковер в кабинете господина Торренте. Со стороны могло показаться, что она одержима своей работой. Девушка несколько раз сменила насадки, пылесося ковер вдоль стеллажей и в пространствах между ними. Но Сержио не желал обманываться такой скрупулезностью. Он уже утвердился во мнении, что эта самая низшая по рангу из его подчиненных что-то скрывает. Что? Он это выяснит.
Он пронизывал ее рентгеном своего намеренно безжалостного взгляда, она же чувствовала себя подобно смертнику на арене древнего Колизея, которому уже вынесен приговор.
Теперь уже ничто не могло разуверить Сержио Торренте в том, что белокурая кукла в униформе уборщицы — засланная. Вот только кем и для каких надобностей, оставалось загадкой.
Ибо не может такого быть, чтобы юное создание с таким пленительным личиком и точеной фигуркой нашло себя в такой убогой профессии. Какая радость молодой женщине убирать мусор, если ей прямая дорога на подиум?
Он, как никто другой, знал, как может женщина одной лишь обольстительной внешностью создать себе безбедную жизнь.
Его вердикт был однозначным: эта зеленоглазая дьяволица играет в опасную игру. Но она пожалеет об этом.
Он связался с начальником охраны по телефону из смежной комнаты.
— Кэти Гэлвин работает у нас с прошлого месяца, — сообщил ему Ренцо. — Да, она убирается в офисе каждый будний день, что и зафиксировано нашими камерами наблюдения… Не думаю, сэр, что она имеет к этому отношение. Я лично разговаривал с этой девушкой, когда принимал ее на работу.
— А вот я думаю иначе, Ренцо.
— Она уважительная, дисциплинированная и обязательная. Нет ни одного нарекания в ее адрес.
— Насколько я понимаю, именно так себя и должен вести настоящий «крот».
— Сеньор Торренте, я все тщательно перепроверю, но уверен, что это напрасное подозрение только оскорбит такого ответственного работника, как мисс Гэлвин.
— И тем не менее я настаиваю, Ренцо. Хотя… забудьте. Я сам этим займусь, — твердо пресек пререкания своего сотрудника молодой босс и положил трубку.
Кэти не могла слышать их разговор, но, когда закончила пылесосить, посчитала нужным отчитаться перед боссом и осторожно постучала о косяк двери.
— Прошу прощенья… — проговорила женщина. — Я тут закончила. Могу я идти?
Сержио вышел, так и пронзая ее леденящим взглядом.
— Сыграем партию в шахматы? — обратился он к ней. — Эту партию давно следовало доиграть, — сообщил он, оттесняя девушку от двери. — Проиграю я, делай со мной все, что собиралась. Проиграешь ты… Хотя, как ты можешь проиграть, играя белыми? — зловеще рассмеялся он.
ГЛАВА ВТОРАЯ
Чем ближе к ней подступался Сержио, тем испуганней становился взгляд девушки. По всем статьям мужчина демонстрировал свое превосходство. Его завораживающее хладнокровие наряду с бесспорной мускульной силой не оставляло шанса хрупкой Кэти.
— Я, э… вы… — бормотала она.
— Мы один на один. Белые против черных, — настаивал Сержио Торренте.
— Чего вы хотите? — сдавленным голосом прошептала Кэти.
— Поиграть, — откровенно признался босс, изучая выражение ужаса на ее лице.
Странное дело, эту куколку ужас только красил. Щеки разгорелись еще ярче, глаза увеличились до размеров вселенной, в них зеленым огнем полыхал тугой узел чувств, частое дыхание волновало точеные ноздри, увлажнившиеся ресницы трепетали…
— Вы пугаете меня, — пролепетала Кэйт Гэлвин.
— Это хорошо. Значит, ты правильно поняла мои намерения. Тебе ведь больше не хочется шутить?
— Я не понимаю, о чем вы! Пустите, сэр, мне нужно работать.
— Я решил расширить ваши полномочия, мисс Гэлвин, — надменно сообщил Сержио Торренте, удерживая ее за запястье.
Кэти была словно парализована его тяжелым взглядом. Девушка боялась моргнуть, взволнованно кусая губы чуть ли не до крови. Кэти понимала: что бы она ни предприняла сейчас, в «Торренте-Групп» ей больше не работать. Его свидетельство против ее слов…
Она почувствовала за своей спиной стеллаж, а Сержио продолжал наступать.
— Вы не ответили на мой вопрос, мисс Гэлвин, — обвинительно произнес он.
