— Когда я ласкаю тебя так, — Джош изучающе разглядывал ее лицо, — твои глаза становятся почти черными и таинственно мерцают из-под ресниц.
— Не останавливайся, продолжай, — задыхаясь, умоляла она.
— А эти пышки можно поцеловать?
— Целуй, если хочешь.
Джош обхватил губами ее торчащий сосок и постепенно забрал в рот ее грудь. Его язык ласково играл с соском, то толкая его, то покусывая.
Поддерживая Меган за попку, Джош повернулся на бок. Взяв ее руку, провел ею по своему телу вниз, пристально наблюдая за лицом Меган. Она не испытывала ни стыда, ни страха. Ее рука остановилась.
— Мне кажется, что ты была со мной всегда, Меган, — Джош застонал от удовольствия. — Все мои мысли, каждый мой вздох, каждое биение моего сердца за последние четыре года принадлежали тебе. Только тебе.
— Джош, любимый, — застенчиво шептала она, сияя влюбленными глазами.
Джош и Меган снова и снова доводили друг друга до экстаза, почти достигая высшей точки наслаждения, но всякий раз сдерживали себя, чтобы продлить удовольствие.
— Меган? — Он вопросительно посмотрел на нее и вошел в нее глубоко-глубоко, до самого ее чрева.
Пик наслаждения наступил одновременно. Счастливо улыбаясь, Джош и Меган нежно поцеловались и, довольные друг другом, устало откинулись на подушки.
— Джош!
— А?
— Ты спишь?
— Ты что, издеваешься? Спать, когда ты меня ласкаешь? — Он улыбнулся.
Меган лежала у него на груди и нежно водила пальцем вокруг соска.
— Я серьезно. — Она замерла в ожидании ответа. Джош нежно, словно оберегая от кого-то, обнял ее за плечи.
— Говори, я слушаю.
Набрав побольше воздуха в легкие, она разом выпалила:
— Прости меня. Четыре года я мучила тебя. Я мстила за тот поцелуй. Я ошибалась.
— Нет, ты не могла относиться ко мне по-другому. Человек, который целовал невесту своего друга, заслужил такое отношение. Это я был виноват.
— Но я сама позволила тебе поцеловать себя. Я хотела этого.
Он нежно погладил ее волосы.
— Да, я не сразу решился поцеловать тебя. Я видел, что ты не властна над собой, так же как и я. Наши сердца не слушались разума.
— Я не хотела признаваться себе в этом. Я ненавидела тебя, презирала и избегала только потому, что боялась признаться, что сама во всем виновата.
— Ты была Джеймсу верной женой, — тихо сказал Джош. — И я знал это. В противном случае ты бы стала моей, я бы настоял на этом. Я бы послал к черту все нравственные принципы, все условности. Нашу с ним дружбу.
Сжавшись в комок, Меган прижалась к Джошу.
— Сердцем я не была верна Джеймсу. Если бы ты настоял, я бы… не знаю, на что бы я решилась.
— Ты бы послала меня к черту, так же, как в тот вечер перед свадьбой. Именно за это я и люблю тебя, Меган. Если бы ты просто бросилась мне на шею, если бы ты не чувствовала за собой вины, я бы не полюбил тебя. Я бы забыл тебя через пару недель. Ты бы ничем не отличалась от сотни других женщин. — Он помолчал. — Но ты была такой невинной, скромной и в то же время такой страстной! Это странное сочетание поразило меня. Я понял, что ты — именно та женщина, которая мне нужна, которую я искал всю жизнь, которую я любил всегда. Было уже неважно, станешь ты моей или нет: я просто любил тебя.
Приподнявшись, Меган ласково поцеловала его в губы и снова положила голову ему на грудь. Джош задумчиво перебирал пальцами ее волосы.
— Я считала тебя виновным в смерти Джеймса, — тихо призналась она.
— Я знаю. Для меня это было тяжелым испытанием. Все мои попытки объясниться с тобой разбивались о стену упрямого непонимания. Поэтому мне и пришлось так долго ждать.
— Если уж кто и виноват в смерти Джеймса, так это я.
— В ней виноват только сам Джеймс.
— Нет. Мне надо было заставить его следить за своим здоровьем.
— Он не был ребенком. Ему самому следовало заниматься собой.
— Если бы мы любили друг друга по-настоящему, он бы бросил курить, пить, не засиживался бы допоздна на работе.
— Если бы он любил тебя по-настоящему, ты не была бы сейчас вдовой.
Меган вопросительно взглянула на Джоша.
— Разве это не приходило тебе в голову, Меган? — Он взял ее лицо в свои ладони. — У Джеймса не было чувства ответственности. Он прекрасно знал, что прожигает свою жизнь, губит себя: ведь и ты, и я, и все вокруг говорили ему об этом. Но он не верил, он был слишком самовлюблен, он считал, что знает все лучше нас. Он знал, что у него было крайне высокое давление, но продолжал водить в ресторан клиентов и распивать коктейли. Я был против такого стиля работы. Я знал: в это время ты сидишь одна.
Слезы покатились по щекам Меган, а Джош заботливо стирал их и успокаивал ее.
— Ты не виновата в смерти Джеймса. И я тоже. Эта бешеная гонка за успехом, эта самоуверенность и нежелание прислушаться к советам других, сам образ жизни — вот что отразилось на его здоровье.
— О, Джош! — Меган попыталась улыбнуться сквозь слезы.
— Давай забудем все это, — он ласково провел пальцем по ее влажным губам.
— Я взвалила всю свою вину на тебя. Я видела только то, что хотела видеть, — твои пороки и не замечала твоих добродетелей.
Меган откинулась на спину и притянула его к себе.
— По-моему, у тебя вообще нет грехов.
— Ошибаешься! — Джош скользнул глазами вдоль ее тела. — И один из них…
— Какой? — прошептала Меган.
Он медленно провел ладонью по всему ее телу.
— Один из них — это страсть к молодой женщине с золотисто-каштановыми волосами, красивой грудью, бархатной кожей…
Меган задохнулась от счастья. Впереди была еще целая ночь.
ГЛАВА 10
Меган была разбужена шумом воды и негромкой красивой мелодией, которую насвистывал Джош, принимая душ. Меган улыбнулась и страстно обняла подушку, еще хранившую тепло и слабый запах одеколона Джоша. Она зарылась в нее лицом и глубоко вздохнула.
Еще ни разу в жизни Меган не просыпалась утром такой счастливой, спокойной и довольной. Еще ни разу в жизни ее тело не испытывало такого удовлетворения и расслабления. Впервые в жизни у нее на душе был такой покой, такое умиротворение и блаженство!
Этой ночью она не сомкнула глаз, но при этом почему-то чувствовала себя бодрой и жизнерадостной. Энергия била из нее ключом, неистовая жажда жизни переполняла ее.
Взмахнув ногами, Меган рывком встала с постели и направилась в ванную, собираясь присоединиться к Джошу. Остановившись перед зеркалом, она сделала строгое лицо, представляя, как войдет и скажет ему: «Почему ты без спросу пользуешься моим душем!» — и рассмеялась.
