Ознакомительная версия. Доступно 8 страниц из 40
На другой день надо было ехать на съёмку, но дело опять стало из-за транспорта. Везти медведя на непривычных лошадях рискованно, а машина в лесу не пройдёт. Наконец, после долгих споров и предложений, пришлось всё же остановиться на быке. Однако теперь уже, прежде чем им воспользоваться, решили приучить его к запаху и виду медведя. Взялась за это дело Галина Григорьевна.
Быка перевели в хлев, где стоял ящик с медведицей. Положили ему в кормушку побольше корма, а самого быка крепко-накрепко привязали к столбу, чтобы он не мог сорваться. Но, ко всеобщему удивлению, бык на этот раз даже не обратил на медведицу внимания. Он сразу принялся за вкусные корнеплоды, а когда Марьям, недовольная тем, что угостили не её, заревела, бык, не отрываясь от корма, только скосил в её сторону глаза.
Со съёмкой надо было торопиться, потому что стоял конец марта и днём на солнышке снег быстро таял. По картине же требовались зима и снег.
Поэтому режиссёр не стал откладывать дело и, убедившись, что бык действительно спокойно относится к зверю, решил в тот же день выехать на съёмку.
И вот Марьям в лесу. Первый раз в жизни она на свободе, в настоящем «таёжном» лесу.
Осторожно ступают мохнатые лапы зверя. Марьям пригибается, принюхивается к новым, незнакомым ей запахам, прислушивается. Сейчас она совсем не похожа на ручного медведя. Глядя на неё, кажется, что это идёт настоящий дикий зверь, никогда не встречавший человека. Оператор вертит ручку киноаппарата. Он спешит заснять каждый шаг, каждое движение медведя.
Всё шло как нельзя лучше. Марьям быстро освоилась с новым местом и послушно шла в ту сторону, куда её манила Галина Григорьевна. Но вот в один из проходов медведица неожиданно провалилась в яму, и, прежде чем кто-нибудь успел опомниться, Марьям с испуганным рёвом выскочила из ямы и скрылась в лесу.
О том, чтобы догнать медведя, не могло быть и речи. Пришлось скорей бежать в деревню за Джеком.
Привели Джека, пустили, и он в одно мгновение скрылся тоже. Следом побежали Галина Григорьевна, подсобные рабочие, администратор. Сначала бежали по следу, потом услышали лай Джека и побежали ему наперерез.
Первой выбежала на шоссе Галина Григорьевна, и то, что она увидела, заставило её остановиться. Посреди дороги стояла легковая машина «Москвич», около неё с лаем прыгал Джек, а поодаль стоял в некоторой растерянности, по-видимому, владелец машины.
Галина Григорьевна сразу догадалась, в чём дело. И действительно, когда она подбежала и заглянула внутрь машины, то увидела сидящую там Марьям.
Долго потом смеялись Галина Григорьевна, работники киногруппы да и сам владелец машины над тем, как медведица завладела его «Москвичом».
— И надо же было такому случиться! — рассказывал он. — Еду я по шоссе, смотрю — навстречу медведь бежит и прямо в лоб моей машине. Дай, думаю, остановлюсь, ему дорогу уступлю. Отъехал в сторону и остановился, а медведь — прямо к машине. Схватил лапами за ручку и дёргает. Я к себе дверь, а он к себе. Выскочил я из машины, а он залез в неё и сидит. Тут, смотрю, следом собака бежит. Подбежала и лает. Ну, думаю, значит, медведь ручной. Да только как с ним быть, не знаю. А тут как раз вы подоспели. — И, обернувшись к Марьям, со смехом добавил: — Отдохнули в машине — и хватит. Теперь вылезайте.
Однако Марьям и не думала вылезать. Тут Галина Григорьевна вспомнила, что у неё в кармане лежит сахар, и показала его Марьям.
Марьям была большая сластёна. Она увидела сахар и поспешила вылезть из машины.
Потом медведице надели на шею ремень и под надёжным конвоем повели обратно на киносъёмку. Ещё надо было снять оскаленную морду зверя, и режиссёр настаивал, чтобы это сделали обязательно сегодня.
Сделать это было совсем нетрудно. Марьям поставили перед аппаратом, и Галина Григорьевна тихонько пустила ей в нос дым от папиросы — Марьям оскалила зубы, сморщила нос и чихнула.
— Будь здорова! — сказал режиссёр. — А ну-ка, давайте повторим.
Опять пустили дым — Марьям снова оскалилась и стала тереть лапой нос.
— Не годится, момент испорчен, надо ещё повторить, — отдал снова приказание режиссёр.
Но повторить не пришлось: Марьям, по-видимому, надоело нюхать табачный дым — тряся головой и чихая, пустилась она наутёк.
Снова, весело лая и очень довольный такой игрой, погнался за ней Джек. Снова пришлось бежать Галине Григорьевне и другим сотрудникам за беглянкой.
Бежала Марьям теперь по чаще, и пробираться за ней по кустам, да ещё по глубокому снегу, было очень трудно. Догнали Марьям около большого поля. Она ходила, что-то выкапывала из-под снега и ела, но, увидев приближающихся людей, опять побежала.
— Не могу больше! — остановилась Галина Григорьевна, задыхаясь и еле переводя от усталости дыхание. — Она просто разыгралась и теперь будет убегать.
С этими словами Галина Григорьевна решительно повернулась и пошла назад. Джек посмотрел на хозяйку и побежал следом за нею, а за ними во всю свою медвежью прыть припустилась Марьям. Так и дошли они до места: впереди Галина Григорьевна, а за нею — собака и медведь.
Когда сняли медведя в лесу, оскаленную морду и другие моменты, наступило время съёмки самого трудного эпизода. Надо было заснять лежащего на снегу артиста, а рядом с ним стоящего медведя. Медведь должен был обнюхать человека и разорвать на нём куртку.
Потом все эти отдельные кусочки будут смонтированы, и зритель увидит на экране всю сцену.
Ещё задолго до съёмки Кадочников начал приручать к себе Марьям. Он заходил к ней, кормил, ласкал, выпускал на прогулку. Познакомился с характером медведя, с его привычками. И всё-таки в день съёмки основного эпизода все очень волновались. Кто знает, как поведёт себя медведь: а вдруг схватит лежащего человека за лицо и его изуродует? Место, на котором должен был сниматься этот эпизод, заранее окружили милицией, чтобы никто не мог пройти из посторонних и помешать съёмке. Вся аппаратура была заранее расставлена, все стояли на своих местах, и только потом привезли Марьям.
Когда Марьям выпустили, Кадочников уже лежал на снегу, загримированный и одетый лётчиком. Марьям осмотрелась и направилась прямо к нему. Кругом стояла мёртвая тишина. Все замерли.
Одна Галина Григорьевна чуть вышла вперёд и с напряжением вглядывалась в каждое движение зверя. Вот он подошёл к лежащему человеку… вот нагнулся, нюхает ему лицо, трогает зубами… Кадочников лежит. Он чувствует на своём лице близкое дыхание зверя. Ему, как и Мересьеву, безумно хочется вскочить, но огромным усилием воли он сдерживается и лежит неподвижно, как мёртвый. Обнюхав лицо человека, Марьям переходит к обследованию его куртки, и все облегчённо вздыхают. Марьям нюхает куртку, от неё пахнет чем-то очень вкусным; медведица отлично знает, как ей поступить, чтобы получить лакомый кусочек. Ведь не раз Кадочников нарочно прятал себе в карман что-нибудь вкусное и учил Марьям, как надо доставать.
Ознакомительная версия. Доступно 8 страниц из 40
