Она встретилась с королевой, встретилась с придворными, встретилась с герцогом Бекингемским и даже жестом не выдала, что хоть сколько-нибудь сердита на него за его выходку. Никто из наблюдавших за ней не поверил бы, что гнев так охватил ее, что она боялась, что задохнется от него, если в тот момент попытается заговорить.
Она могла позволить себе подождать. Первой задачей было покорить короля, затем она займется уничтожением герцога.
На банкете, устроенном в ее честь, король усадил ее рядом с собой, он говорил о своем дорогом брате Людовике и французском королевском дворе. А вокруг них все толковали о том, что вот эта дама будет новой любовницей короля.
Сам король тоже верил в это. Но Луиза, очаровательно улыбавшаяся и выглядевшая такой юной и невинной, вынашивала другие планы. Перед ней был блестящий пример Франсис Стюарт, девушки, так измучившей короля отказами сдаться, что, если бы он мог, он бы непременно женился на ней. Она видела королеву – и Луизе показалось, что королева не блещет здоровьем.
Король обманулся, если решил, что Луизу де Керуаль он может так же легко сделать любовницей, как актрису из своего театра.
Он сказал ей:
– Я с таким нетерпением ждал вашего приезда, что позволил себе удовольствие приготовить для вас апартаменты.
Она улыбалась, глядя в его обворожительное лицо и прекрасно сознавая, что его слова о нетерпении относительно ее приезда были неискренними. Он, несомненно, так развлекался со своими актрисами – и, возможно, мадам Каслмейн тоже не получила столь полной отставки, в которой ее уверяли, – что не удосужился спросить милорда Бекингема, когда тот приехал в Англию, куда он подевал даму, которую должен был сопровождать.
– Ваше Величество чрезвычайно добры ко мне, – ответила она с улыбкой.
Он придвинулся ближе, его глаза задержались на ее полной груди, он ласково поглаживал ее руку выше запястья.
– Я готов быть очень добрым, – тихо проговорил он. – Я велел отвести вам апартаменты рядом со своими.
– Вы необыкновенно добры, Ваше Величество.
– Их окна выходят в мой сад. Я очень горжусь своим садом. Надеюсь, он вам понравится. Вы сможете сверху разглядывать все шестнадцать зеленых участков и статуи. Это совершенно изумительный вид, уверяю вас. Мне не терпится показать вам эти апартаменты. Я велел украсить их французскими гобеленами, потому что мне бы хотелось, чтобы вы чувствовали себя как дома. Совсем не скучали по дому, понимаете ли.
– Я вижу, Ваше Величество намерены не оставить меня без внимания.
– Не хотели бы вы, чтобы я отпустил присутствующих, чтобы вы могли побыть одни и… отдохнуть?
– Ваше Величество так добры ко мне, что я прошу об одолжении.
– Моя дорогая мадемуазель де Керуаль, вы наградили меня своим присутствием здесь. Что бы вы ни просили, все будет мелочью в сравнении с тем, что вы дали мне. О чем бы ни шла речь, я, без сомнения, удовлетворю вашу просьбу.
– Я долго была в дороге, – сказала Луиза.
– И вы устали. С моей стороны было неразумно устраивать этот банкет так быстро. Но мне хотелось уверить вас, что мы рады вашему приезду.
– Я очень признательна за честь, которую вы мне оказываете, но лорд и леди Арлингтон, проявившие доброту ко мне, отвели мне покои в своем доме.
– Я рад, что милорд Арлингтон и его супруга так гостеприимны, – ответил Карл с легкой усмешкой.
– Я очень утомлена и боюсь, что в теперешнем моем состоянии подчиняться придворному этикету будет выше моих сил, – сказала Луиза.
Во взгляде Карла появилась ирония. Он понял. Луиза хотела сохранить свое достоинство. За ней нельзя послать, как за какой-нибудь актрисой. Ее надо добиваться.
В душе он был недоволен. Но ответил с таким обаянием, на какое только был способен:
– Вполне понимаю вас. Поезжайте к Арлингтонам. Его супруга создаст вам все условия для отдыха. И, я полагаю, вскоре вы согласитесь переселиться из дома лорда Арлингтона в мой Уайтхоллский дворец.
Луиза с довольным видом поблагодарила его. Она была уверена, что выиграла первый тур игры. Король желал ее, но он осознал, что за такой знатной дамой, как Луиза де Керуаль, следует ухаживать, чтобы покорить ее.
Луиза жила у Арлингтонов. Король регулярно ее навещал; но его любовницей она не стала. Карл часто раздражался из-за этого, однако Луиза привлекала его своими безукоризненными манерами и детской миловидностью. В ее поведении сквозило какое-то обещание того, что, соблюдая определенные формальности, он в дальнейшем не пожалеет о затянувшемся ожидании ее милостей. Луиза вспоминала других дам из прошлых времен, которые умелыми приемами добились для себя высокого положения. Елизавета Вудвилл и ее уловки в отношении Эдварда Четвертого. Анна Болейн и Генрих Восьмой. Последний пример не из счастливых, но Луиза не повторит безумств этой королевы, да и Карл ни в чем не похож на того короля из династии Тюдоров. Нищета Луизы в юности, постоянное сознание того, что она сама должна устроить свою судьбу, развили в ней непомерное честолюбие, поэтому как только она приближалась к одной цели, то сразу же начинала целиться в следующую. Стать королевской любовницей было первой целью. Это стало ей доступно в любой момент. Теперь она сосредоточилась на другой – стать женой короля. Это желание могло показаться фантастическим и безумным. Но был пример Франсис Стюарт. Кроме того, королева нездорова и не может родить наследника. Точно такие же обстоятельства помогли Анне Болейн взойти на трон. У Анны хватило здравого смысла уклоняться от настойчивости любвеобильного монарха, но после замужества она утратила его. Луиза же своего не упустит.
Итак, она упиралась. Она то и дело намекала на свое знатное происхождение; давала понять, что ее влечет к нему, но так как она была не только знатной, но и добродетельной дамой, то его положение женатого человека не позволяло ей пойти навстречу его желаниям.
Карл скрывал свое все нарастающее нетерпение обаятельными манерами. Он принял ее правила игры, так как знал, что она в конце концов уступит ему. Иначе для чего же она приехала в Англию? А пока он ждал и забавлялся с другими. Время от времени он навещал Барбару, Молл и Нелл; а Чэффинч продолжал приводить некоторых дам в его апартаменты с черного хода по личной лестнице. Таким образом, он мог наслаждаться игрой в ожидание, которую вел с Луизой.
Во дворце Уайтхолл для нее были готовы покои; прекрасные французские гобелены украшали стены, мебель была заново инкрустирована, роскошные ковры устилали полы, комнаты были полны японскими шкатулками, фарфоровыми и серебряными вазами, столами с мраморными столешницами, новыми часами с маятниками, серебряными канделябрами и другой диковинной роскошью.
Луиза поселилась в этих покоях, но дала понять королю, что такая благородная и добродетельная дама, как она, может принимать его только один раз в день. В девять часов утра.
