Он уставился на открытку. Бог знает, что за мысли роились у него в голове. Пит явно узнал открытку и понял, от кого она. Он вертел ее в руках, словно искал в ней ответ на мои вопросы.
— Ой! — вскрикнула я. — Поняла: это игра. Наверное, потом ты пришлешь верхнюю половину, и все станет ясно.
Я подсунула ему неуклюжий ответ, он понимал. Однако на данный момент лучшего варианта не было, и он схватился за этот ответ обеими руками.
— От тебя ничего не скроешь. — Он принужденно улыбнулся. — Да, потом все станет ясно. Не надо задавать вопросов. Я не хочу тебе врать.
«Ох, Пит…»
— Что ж, — сказала я с расстановкой. — Сделаю, как ты велел. А сейчас почищу зубы и поеду.
Он так же принужденно улыбался, а я, выходя из комнаты, послала ему воздушный поцелуй.
Почистив зубы, прокралась вниз и выглянула из-за двери. Пит меня не видел — он изучал конверт. Я кашлянула и вошла в комнату. Он виновато подпрыгнул и отодвинулся, словно не интересовался конвертом.
— Ну и когда я пойму этот твой сюрприз? — спросила я и взяла сумку.
Он постучал себя пальцами по носу и пробормотал, пародируя гнусавый французский акцент:
— Ничего не знаю.
Как ни печально, но это правда. Пит действительно ничего не знал.
Я рассмеялась, а он сказал, что ему пора в душ. Я объявила, что тороплюсь, увидимся вечером. Мы чмокнули друг друга. Я громко хлопнула входной дверью, подождала у порога минуту-другую и тихо вернулась в дом.
Прокралась в прихожую, оставив дверь открытой. Мне был слышен его голос. «Господи, не мог дождаться!»
— Привет, это Пит. Я думал, ты встала, но, должно быть, ты еще спишь… — Он помолчал, словно не зная, что сказать дальше. Я затаила дыхание. — Я дома, но скоро уйду, так что не звони. Не знаю, что сказать. Честное слово, не знаю. Сначала дом, а сегодня утром пришла твоя открытка. — Он заговорил быстрее. Кажется, это живой разговор, а не сообщение на автоответчик. — Это не смешно, Лиз. Совсем не смешно. И какого черта тебе вздумалось разрезать открытку? Что ты этим пыталась сказать? Может, собираешься вырезать меня из своей жизни? Не хочешь объяснить? Я думал, мы все прояснили. Ты сказала, что все хорошо, ты спокойна, и вдруг — такой безумный поступок. Не знаю, что и… Послушай, я позвоню позже.
Быстро, пока он не вошел в прихожую и не понял, что я слышала каждое слово, я хлопнула дверью и крикнула:
— Это я! Зонтик забыла! — Через секунду прибавила: — Пока, дорогой!
— Пока! Всего хорошего! — крикнул он в ответ. Наверное, описался, когда услышал, что я вернулась.
Выйдя на улицу, дошла до вокзала. Приеду в Лондон, затем в метро, а оттуда — в ее квартиру. Я испытывала мрачное удовлетворение. С одной стороны, я не вполне верила в то, что услышала собственными ушами: он оставил этой женщине сообщение на автоответчик, да еще с такой непринужденностью, словно поддерживал с ней разговор. С другой стороны, он по-настоящему разозлился. Я представила себе Лиз такой, какой видела ее вчера — блестящей, сияющей, улыбающейся со сцены.
Чья очередь смеяться?
Глава 23
— Привет, это Лотти.
Я стояла возле станции метро, прислонясь к стене. Смотрела на продавщицу цветов. Та взирала на меня с надеждой.
— Я в пяти минутах ходьбы от вас. Хотела узнать, не слишком ли рано.
Прижав к уху мобильник, я оглядывала улицу, что приведет меня к ее двери.
— Нет, хорошо. Сейчас буду.
Закрыла мобильник, убрала его в сумку, глубоко вздохнула, на мгновение прикрыла глаза. Не могу поверить, что наконец-то встречу женщину, которая спит с моим бойфрендом, и отдам ей деньги. Приготовила четыреста фунтов наличными — за ключ от ее квартиры.
Какой-то прохожий столкнулся со мной и пронзил злобным взглядом. Что ж, он прав, глупо стоять перед входом в метро с закрытыми глазами.
«Иди. Только ты можешь это сделать. Никто, кроме тебя».
Я собралась, сжала челюсти, расправила плечи и решительно зашагала вперед.
«Вот и все. Я сделаю это».
Лямка сумки врезалась в мое плечо, но я не обращала на это внимания. Кто откроет мне дверь, она или Дебс? Я уверена, что Лиз меня не узнает. Она видела меня только раз, в театре, и Пит, насколько я знаю, не сказал ей, кто я. Он даже не сказал, что я была с ним. Рядом с ним мог сидеть совершенно посторонний человек. Сердце ухало, дыхание сбивалось. Мимо с шумом проносились машины, визжала полицейская сирена, по тротуару стучали мои каблуки.
Я твердо вознамерилась сделать это. «У меня получится. Я его ей не отдам. Я знаю: это подействует. Я же слышала, как он говорил сегодня утром по телефону. Мне нужно постараться. В конце концов, что я теряю?»
Туфли натирали мне ноги, но я шагала вперед. Завернула за угол, увидела знакомый дом, пульс зачастил, в горле перехватило.
Входная дверь все ближе. Кто откроет — она или Дебс?
Я подошла к дому. Почувствовала, что меня бьет дрожь. Зажмурилась и выдохнула. О боже. Сейчас это случится. Ощущения как в самолете, когда смотришь вниз на далекие поля. Мотор оглушительно ревет, голова кружится, адреналин щекочет кончики пальцев.
Я задержала дыхание. Палец нажал на звонок, и тот задребезжал. Послышались чьи-то шаги по ступеням. Вот оно.
Дверь открывалась, как в замедленной съемке. Я выпрямилась, решительно, как никогда. Дверь открылась, и все замерло. Через секунду я полностью овладела собой.
Я смотрела в лицо стоявшей передо мной женщины, и мое ледяное спокойствие не выдавало ничего.
— Привет, — говорю я. — Кажется, вы меня ждали.
Глава 24
Дебс улыбнулась.
— Ну конечно! Входите! Дорогу вы сами знаете. Еще бы!
Она повернулась и двинулась впереди меня. Я закрыла входную дверь и последовала за ней.
— Как с париком, обошлось? — спросила я и вошла в гостиную. Старалась не смотреть по сторонам. Где Лиз? В своей комнате? В ванной? — Успели в театр?
Дебс сморщила носик.
— Да, благодарю. Все прошло удачно. Чертовы костюмеры. Ведут себя как хозяева. Да что я вам говорю? Вы и сами знаете. Хотите чаю, пока Лиззи нет? Она осталась на ночь у подруги, но она знает, что вы придете. Должно быть, уже едет.
— Чай — это хорошо. — Я сняла пальто и осторожно повесила его на подлокотник дивана.
— Чудненько. — Дебс улыбнулась и пошла на кухню.
Я выдохнула и посмотрела на одну из фотографий Лиз.
«Ее еще нет. Успокойся».
Дебс вернулась с чашками, подала одну мне, села на оранжевый диван и непринужденно, словно кошечка, подогнула под себя ноги.
