— А как же рукопись?
— Не было никакой рукописи. Ингрид слишком поздно позвонила мне. Я боялся, что не успею в аэропорт. А у продюсеров есть связи и в полиции. Так что я сделал все, чтобы не дать тебе улететь.
— Зачем? Так бы всем было лучше.
— Неправда. Ты сама не веришь в то, что говоришь. Я люблю тебя, Дайан. А ты любишь меня. Мы бы не смогли прожить друг без друга и дня.
— Но как же мы сможем жить вместе после всего, что произошло между нами?
— Дайан, мне так стыдно за те ужасные слова, что я тебе сказал! Я никогда не думал, что ты была близка с Колфилдом. Я сказал это только потому, что твои слова жгли меня сильнее, чем раскаленные угли. Я тоже захотел сделать тебе больно. Это ужасно. Прости меня, Дайан, если сможешь. Прости и поверь: я никогда не изменял тебе. Даже в мыслях. Я люблю тебя.
— Эдам, я и не думала, что ты мне изменил! Я даже была уверена, что между тобой и Сюзанной ничего не было.
— Тогда почему же ты ушла от меня?
— Потому что ты меня обидел, обидел так, что я не знала, заживет ли эта рана.
— Я думаю, мы должны вместе лечить наши раны. Ты сможешь простить меня?
— Да, я думаю, где-то в глубине души я уже давно простила тебя. Я так люблю тебя, что готова простить тебе все. — Дайан еще крепче прижалась к его сильной груди.
— Я никогда не обижу тебя, никогда.
Эдам припал к ее губам, и Дайан с готовностью ответила на его поцелуй. Она только сейчас поняла, что пыталась бежать именно из-за того, что боялась встретиться с Эдамом, боялась того, что не сможет сдержать своей любви, что все ему простит и тогда он вновь сможет сделать ей больно. Но ведь не делает больно только тот, кто равнодушен.
— А разве ты не посмотришь карточку, которую я придумал для этого букета? — спросил ее Эдам, когда они наконец смогли оторваться друг от друга.
— А она там есть?
— Конечно! Это же наша традиция!
Дайан начала искать среди лилий маленький прямоугольник белой бумаги с золотым тиснением. Ее руки дрожали, Дайан чувствовала, что сейчас должно произойти что-то, что навсегда изменит ее жизнь. Наконец она смогла вытащить записку.
«Выходи за меня замуж!» — было написано в ней. Рука Дайан, зажимающая записку, бессильно упала.
— Почему ты молчишь? Ты не хочешь стать моей женой? — хриплым от волнения голосом спросил ее Эдам.
— Я… Я боюсь. Скажи мне, Эдам, это будет навсегда? На всю жизнь?
— Дайан, я любил тебя так много лет, что вправе сказать: ты — любовь всей моей жизни. Неужели ты думаешь, что я смогу разлюбить тебя тогда, когда наконец добился тебя?
— Эдам, я так люблю тебя! — Дайан плакала от счастья, которое переполняло ее.
— Так да или нет?
— Да!
