– Ну что ты, очень понравился. Просто я не могу его принять. Мой молодой человек вряд ли оценит такой мой поступок. Мне бы тоже не понравилось, если бы он принимал подарки от других девушек.
– Я не возьму его назад. Ты можешь делать с ним все, что хочешь. Если он тебе не нужен – просто выкинь.
Сергей разозлился, и это было заметно по его нервным движениям. Пальцы не слушались его, когда он расстегивал пуговицы, а туфли почему-то отказывались ставать на обувную полку.
Пожав плечами, Алиса решила поставить бедолагу под елку.
– Ого, кто это тебе подарил? – Кира, удобно расположившаяся на диване, сделала большие глаза, увидев Алису с зайцем.
– Это я тебе дарю. Пока пусть под елочкой постоит, ты не против?
– Откуда ты его взяла? Ведь ничего не было, когда я за тобой заехала! – Кира подлетела к плюшевому подарку, радостно подхватив его на руки.
– А это мой сюрприз, – Алиса устало села на пошатывающееся кресло у окна и улыбнулась подруге.
– Спасибо! Он просто чудесный.
Сергей, который зашел в комнату в этот момент, с грустью посмотрел на Алису, не проронив ни слова.
– Пора уже за стол, – Артем, сняв, наконец, фартук, отодвинул от стола стул, как настоящий джентльмен, и ладонью поманил девушек занять свое место.
– Спасибо! – Алиса с благодарностью посмотрела на него.
Оказавшись в эпицентре эмоциональной бури, Алисе было не по себе. С трех разных сторон на нее смотрели три пары пронзительный глаз – Паша, Сергей и Артем. Голова шла кругом, и единственное спасение было на циферблате больших круглых часов, которые висели на стене напротив нее.
До двенадцати оставалось чуть больше двадцати минут.
Со стороны на все это с нескрываемым удовольствием смотрела Кира.
Алиса, подняв очередной бокал, другой рукой набирала номер такси. Нетрезвым голосом диспетчер сообщила ей, что машина будет не раньше часа, но делать было нечего.
Не зная, чем занять себя до боя курантов, Алиса достала из сумочки маленький огрызок карандаша и начала рисовать на салфетках узоры.
– Желание будешь загадывать? – Паша, не сводивший с нее глаз, решился, наконец, заговорить.
– А это идея… – Алиса забыла, что в эту ночь самое время загадывать желания. – У кого-нибудь есть спички или зажигалка?
Сразу три руки протянулись к ней через стол.
– Спасибо! – Алиса взяла коробок спичек из рук Артема, чем вызвала раздражение на лицах Сергея и Паши.
Президент что-то рассказывал с экрана о здоровье, благополучии и счастье, но Алиса не слушала его. В голове была только одна мысль – успеть.
Первый бой курантов вывел ее из состояния усталой полудремы, она схватила карандаш и написала на маленьком клочке салфетки: «Увидеть его еще хотя бы раз и обнять». Куранты били седьмой раз. Дрожащими руками она пыталась зажечь упрямую спичку, которая отказывалась ее слушаться. Наконец, с третьей попытки ей удалось поджечь заветный листок. Салфетка мгновенно вспыхнула, сгорев за несколько секунд. Огонь, добравшись до пальцев Алисы, больно их лизнул, тут же погаснув.
Бросив пепел от салфетки в бокал с шампанским, Алиса быстро выпила его, сделав последний глоток с двенадцатым боем.
«Успела», – ее глаза засияли от радости, и новогоднее настроение добралось, наконец, до ее души.
– Ну ты даешь! И как ты успела, да еще и выпила этот пепел? – Кира с восторгом смотрела на подругу.
– Если чего-то очень сильно хочешь, вся вселенная будет этому способствовать! – Алиса улыбнулась чему-то или кому-то невидимому, что должно было исполнить ее мечту.
– Рада видеть, что твое настроение пришло в норму! – музыка стала звучать громче, и Кире пришлось кричать ей на ухо.
– Да, пришло!
– И это несмотря на то, что он тебе не звонил! – Кира подмигнула подруге, кивком головы указывая на троих ухажеров, которые продолжали дырявить девушку взглядом.
– Ну вот и зачем ты это сказала? – Алиса действительно забылась, а ведь он и правда не звонил и не писал. На лице сразу отобразилась резкая смена настроения.
– Чтобы ты обратила внимание на во-о-он ту троицу! – Кира обвела парней взглядом.
– Да ну тебя! – Алиса обижено надула губки, уставившись в окно, за которым разноцветными огнями сияло новогоднее небо.
Неожиданно телефон на ее столе подал голос. Алиса, посмотрев на экран, чуть не подпрыгнула от радости до потолка! Схватив его, она поднесла его к лицу подруги, язвительно и дерзко высунув язык!
– Видела? Звонит! – Алиса начала пританцовывать с телефоном в руке, двигаясь в направлении кухни.
– Алло! – на кухне было относительно тихо, Алиса подошла к окну, опершись локтями на подоконник.
– Привет! Не думал, что смогу дозвониться до тебя в это время! – счастье, безумное и ничем не сдерживаемое, разлилось как шампанское по ее нервам.
– Почему? – ее голос от радости дрожал, и она боялась выдать себя.
– Так новогодняя ночь, сеть перегружена, все поздравляют друг друга.
– А, ты об этом…
– Ага, поздравляю тебя с Новым годом, с новым счастьем!
Алиса хотела ответить ему многочисленными признаниями, как дверь в кухню неожиданно открылась и на пороге появился изрядно выпивший Сергей.
– Ты с кем тут говоришь? – его раскатистый бас разлился по комнате, словно канонада пушечных ядер.
– Это неважно, – Алиса прикрыла трубку рукой, пытаясь выйти и добраться до ванной.
– Ну-ну, не важно. Хахаль твой питерский, да? – Сергей не собирался униматься.
– Да тебе какое дело? – Алиса с трудом выскочила за дверь и закрылась в ванной.
– Прости, пожалуйста! – она не знала, что еще сказать ему.
– Кто это? – его голос насторожился.
– Да я не очень хотела бы тебе это рассказывать, но раз уж ты уже сам слышал… – Алиса судорожно пыталась придумать более или менее правдоподобную легенду. – Ты же знаешь, что я с родителями?
– Да, ты говорила.
– Мне неприятно об этом говорить, мой папа, он хороший человек, обычно… – Алиса мысленно попросила прощения у Бога за эту дурацкую ложь, – но когда выпьет…
– Понятно. Не переживай. Мне жить с тобой, а не с твоим папой. Все хорошо! – Алиса никак не могла придти в себя. Он поверил.
– Я сейчас очень бы хотела оказаться рядом с тобой! – крупная слеза скатилась по ее щеке. Ей было жутко стыдно за свое сочинительство. Совесть не давала покоя.
– И я, солнышко. Ты же знаешь, что я люблю тебя? – он пытался приободрить ее, но выходило как-то не очень. Его голос, наполненный печалью, выдавал, что он тоже хандрит.
