— А вам известно, какой дорогой он поедет, миледи?
— На юг. Ему нужно в Шрусбери.
Стараясь скрыть волнение, Джессамин кинулась к себе и второпях натянула свой обычный мальчишеский костюм. Поверх накинула толстый плащ и кубарем скатилась по лестнице, где ее уже поджидали отобранные Ходом люди. Махнув им рукой, Джессамин поскакала к лесу. Вместе с ними отправились еще двое слуг, чтобы нарубить лапника для украшения замка. Заметив их приготовления и узнав, зачем они едут, Уолтер немного поворчал, сказав, что в замке и так ступить некуда из-за их проклятых веток, но возражать не стал. А Джексон, капитан стражи, хоть и уставился на нее в недоумении, но, похоже, ничего не заподозрил. К тому же все возражения как по команде вылетели у Уолтера из головы, стоило ему увидеть на столе шахматную доску с расставленными фигурами.
Добравшись до места, ее люди спешились и торопливо завалили узкую тропу, ведущую на юг. Джессамин в это время не сводила глаз с долины. Заметив, как из приоткрывшихся ворот замка осторожно выскользнул одинокий всадник, она предупредила своих людей, чтобы приготовились. По-видимому, Нодди решил поехать кружным путем. На одно мгновение испуганной Джессамин даже показалось, что она упустила его. Неужели, подумала она, этот сумасшедший решил переправиться через реку напротив замка, а потом — еще раз, ниже по течению, и все это только для того, чтобы сбить со следа возможных преследователей?! Но, к немалому ее облегчению, он наконец появился на тропинке прямо перед ними. Завернувшись в толстый плащ, чтобы уберечься от зимней стужи, Нодди ехал, низко опустив капюшон плаша, и, похоже, не сразу их заметил.
Дорогу перед ним перегородила масса зеленых еловых лап. Бросив по сторонам настороженный взгляд, гонец повернул лошадь на боковую тропинку, решив пробраться через негустой подлесок.
Джессамин подала знак своим людям, спрятавшимся на дороге. Они не сводили глаз с приближающегося Нодди. Тот медленно пробирался, направляясь прямо к ним в руки. Лошадь его поскользнулась и, с трудом удержавшись на ногах, испуганно захрапела. В этот момент над его головой с громким треском надломилась тяжелая ветка и рухнула вниз. От удара Нодди вылетел из седла и распростерся на мерзлой земле.
С быстротой молнии Джессамин метнулась к испуганной лошади. Быстро схватив ее под уздцы, девушка принялась успокаивать обезумевшее животное. Поскольку, как она успела заметить, за поясом у Нодди ничего не было, письмо должно было быть в сумке, притороченной к седлу. Сам же незадачливый гонец лежал без чувств, порванный плащ его запутался в колючих ветвях.
Джессамин знала, что Нодди вез два письма, поскольку Уолтер, движимый горячей признательностью к благородному и щедрому родичу, настоял на том, чтобы отправить сэру Ральфу письмо от себя. Пальцы Джессамин от холода стали неловкими — торопясь развязать кожаные ремешки седельной сумки, она не задумываясь сбросила теплые рукавицы. Нужно во что бы то ни стало забрать письмо до того, как очнется Нодди. Девушка отчаянно дергала задубевшие от мороза завязки, пока они наконец не поддались. Вначале она вытащила холщовый узелок с едой, потом флягу с вином. Потеряв терпение, Джессамин лихорадочно рылась в кожаной сумке, пока не извлекла пакет, обернутый плотным куском шелка. Трясущимися пальцами девушка развернула его — внутри лежало три письма, запечатанных восковыми печатями.
По-детски корявый почерк Уолтера узнать было легко. Отделив это письмо от остальных, Джессамин вновь обернула его куском материи; два других были написаны одной и той же рукой. Одно из них было потолще. Джессамин осторожно отвернула уголок, чтобы не повредить печать и надеясь разобрать подпись, чтобы определить, не это ли отчет сэру Ральфу. Разобрав слова «люблю» и «скучаю», она догадалась, что это скорее всего письмо Джексона к жене. Торжествуя, Джессамин принялась за второе. И сразу поняла разницу. Это письмо было сложено куда тщательнее, чем любовное, на котором виднелось даже несколько капель растопленного воска.
Прежде чем аккуратно убрать два ненужных письма обратно в седельную сумку, Джессамин осторожно сунула драгоценный листок под рубашку. Но было уже поздно. Она услышала треск веток за своей спиной. Нодди, по-видимому, пришел в себя и кинулся к лошади.
Джессамин с сияющей улыбкой повернулась к нему. Ее люди сгрудились вокруг них. Она украдкой незаметно кивнула им и обратила все свое внимание на Нодди.
— Надеюсь, ты не сильно расшибся? Здесь довольно опасное место.
— Да ну, подумаешь, всего-то шишка на голове! Этим меня не удивишь. Но все равно здорово, что вы так быстро подоспели ко мне на помощь! — Парень добродушно расхохотался. Он был хорош собой — коренастый, крепкий, с огромными, как у пахаря, ручищами и простым открытым лицом. Джессамин облегченно вздохнула. Этот простак вряд ли что заподозрит.
— Вот твоя лошадь. Она сначала испугалась, но мне удалось быстро ее успокоить, лошади меня любят.
— Благодарю, леди Джессамин.
— В будущем никогда не съезжай с тропы, — добродушно предупредила девушка, удерживая фыркавшую лошадь под уздцы, пока охавший Нодди забирался в седло.
Усевшись наконец, он послал ей благодарную улыбку.
— Да я бы с радостью шлепнулся еще раз, только бы вы, миледи, еще разок подержали моего конька! — воскликнул он, уверенный, что ведет себя галантно, точь-в-точь как настоящий рыцарь. — Я съехал с дороги, потому как тут веток навалило!
Когда Джессамин придумала загородить дорогу ветками и заставить всадника спешиться, чтобы без помех обыскать его сумку; ей даже в голову не приходило, что он попросту может перескочить через устроенный ею завал и преспокойно поехать дальше.
— Я еду в Шрусбери, — сообщил юный Нодди. — Везу важные донесения для нашего лорда.
— Тогда не лучше ли тебе поторопиться? До Шрусбери довольно далеко, — напомнила Джессамин, кивнув в сторону. При этом движении плащ ее распахнулся, приоткрыв рубашку, и Джессамин взмолилась, чтобы сунутое ею впопыхах письмо ненароком не вывалилось наружу.
На лице Нодди сверкнула широкая улыбка. Помахав ей на прощание рукой, он повернул коня и одним прыжком оказался на дороге. Поблагодарив людей Джессамин, которые помогли ему выбраться из чащи, он поскакал на юг по направлению к Шрусбери.
— Можно возвращаться, — сказала Джессамин, дождавшись, пока парень выедет на хорошо утоптанную дорогу.
Маленький отряд, нагруженный охапками еловых веток и остролистом, неторопливо проследовал по мосту и вернулся в замок. Крикнув своим людям, чтобы не позабыли отнести ветки туда, где служанки мастерили гирлянды, Джессамин заторопилась в зал, рассчитывая отыскать там Уолтера. Как она и ожидала, тот вместе с неизменным Джексоном по-прежнему играл в шахматы. Никем не замеченная, она бесшумно прокралась по лестнице и укрылась на хорах в маленькой комнатке.
Лихорадочно вытащив письмо, Джессамин устроилась возле неплотно прикрытого ставня. Пока девушка взламывала печать, руки у нее так тряслись, что она едва справилась с ней. На какое-то мгновение ей стало страшно: а вдруг она вытащила не то письмо?! Что, если у нее в руках полное любовных уверений письмо Джексона, а проклятый отчет едет сейчас по дороге в Шрусбери?!
