Услышав шаги, Лахлан обернулся, и при виде Реганы в глазах его вспыхнула страсть. Она не ожидала такой реакции Лахлана и была поражена.
— Вот наконец и ты, моя девочка, — произнес отец.
Его голос подействовал на Регану отрезвляюще.
Шеймус Саутуорт раскрыл объятия, и Регана бросилась к нему.
— Папа! Почему ты не в постели?
— Перестань ворчать, дорогая. Разве ты не рада видеть своего отца? Надеюсь, вы, милорд, и леди Маргарет не обижаетесь на ее вечное ворчание? — обратился Шеймус к Лахлану.
— Девушка просто высказывает свое мнение, это в порядке вещей. — Лахлан не мог отвести взгляда от Реганы.
— Да, моя дочь никогда не делала проблему из того, чтобы все узнали о ее желаниях.
Регана посмотрела на обоих.
— Перестаньте говорить обо мне так, будто меня здесь нет. — Она повернулась к отцу: — Не вижу ничего плохого в том, чтобы заботиться о твоем здоровье. Все же почему ты не в постели? Ты же знаешь, доктор прописал тебе постельный режим.
— Да что он понимает, этот старый пень? — Улыбка сошла с лица Шеймуса. — Я никогда не лежу в постели, если чувствую себя сносно, и решил посмотреть, как ты здесь устроилась, дорогая.
— Все хорошо, как видишь.
— Похоже, сам замок Друидхан с тобой соглашается. Дай же мне посмотреть на тебя, а то на мгновение мне показалось, что я не узнаю собственную дочь. Даже не припомню, когда видел тебя в таком красивом платье, с распущенными волосами. Не стоило ради нас так одеваться, но должен признать, выглядишь ты восхитительно. Не правда ли, Эмма?
— Сколько раз я ей говорила, что надо носить цветные платья. — Эмма бросила взгляд на Регану. — Я просто счастлива, что ты наконец меня послушала. Розовый тебе очень идет. Как вы полагаете, лорд Макгрегор?
Он что-то пробормотал в ответ, нервно сжимая рукоять трости.
— Расскажи, как ты здесь живешь, — обратился к дочери Шеймус.
— Замок Друидхан — удивительный архитектурный образец, папа: лабиринты коридоров и переходов, огромные лестницы. Не хуже, чем великая пирамида в Гизе.
— Мне бы очень хотелось посмотреть. Лорд Макгрегор был настолько любезен, что показал нам библиотеку и разрешил взять любую книгу.
— Очень мило с его стороны. Лорд Макгрегор вовсе не такой грозный и неприступный, каким его все представляют. — Регана игриво посмотрела на Лахлана.
— Не хотите ли осмотреть замок, мистер Саутуорт? — спросил Лахлан.
— Боже мой! Конечно. Очень хочу! — воскликнул Шеймус.
— Папа, ты действительно в порядке? Хорошо себя чувствуешь? — Регана взяла отца за руку.
— Если я устану, сяду. Лахлан предложил Эмме руку:
— Позвольте мне сопровождать вас.
Немного поколебавшись, девушка взяла Лахлана под руку.
Регана порадовалась в душе. При желании Макгрегор может быть вежливым и галантным. Шеймус взял под руку Регану, и все четверо отправились осматривать замок.
— Ты, кажется, влюблена в него, моя девочка, — шепнул Шеймус.
— Ой, папа! Ничего подобного. — Не могла же Регана рассказать отцу правду.
Шеймус нахмурился:
— Он вовсе не выглядит сумасшедшим и не похож на чудовище, как болтают сплетницы. У него широкая душа.
— Да, это правда.
— Достаточно ли хорошо ты его знаешь, чтобы посвятить в нашу тайну?
— Не уверена, папа. Я хотела осмотреть кромлех, но он не разрешил. Опасается, как бы злые духи не причинили мне зла.
— Он что, суеверен? Впрочем, ничего удивительного. Лорд Макгрегор с детства живет на этом острове, о котором ходят легенды; здесь все наполнено мистикой, и даже здравомыслящему человеку трудно оставаться реалистом.
— Может быть, если я проведу там раскопки и докажу ему, что бояться нечего, он разрешит нам исследовать это место?
— Может быть. Ты уже ходила туда?
— Пробиралась тайком. Покопала немного и нашла кольцо.
— Покажи мне его.
— Оно современное и не представляет для нас интереса.
— Ну ничего, — сказал отец. — Зато один из рисунков, которые ты мне прислала, нам очень поможет. Вот этот. — Он показал на кельтский крест, вырезанный на одном из дольменов. — Он из этрусского алфавита, но воспроизведен в какой-то анаграмме, с которой я не знаком. Много часов я копался в книгах и пришел к выводу, что этот анаглиф, то есть орнамент; древние кельты использовали их для того, чтобы отгонять злых духов.
— А что могильная плита? — Регана затаила дыхание.
— Ты же мне написала ее историю и знаешь, что для нас эта плита весьма ценна.
— И к какому же выводу ты пришел? — нетерпеливо спросила Регана.
— Думаю, текст исконно этрусский, но зашифрованный под древнеирландский. Мне надо бы поближе посмотреть эти строки. Твой образец не очень четкий. Это на тебя не похоже, ты всегда все очень аккуратно зарисовывала.
Регана вспомнила, как дрожала ее рука, когда Лахлан стоял рядом.
— Я рисовала ночью, при тусклом свете.
— Понятно, — скептически произнес Шеймус.
— Хватило ли тебе рисунков, чтобы говорить об их происхождении ?
— Думаю, легенда о том, что под этой плитой кто-то захоронен, правдива. Возможно, даже Артур. А это доказывает, что Авалон здесь, на острове. — Отец сжал руку Реганы, глаза его сияли, лицо слегка порозовело.
— Я в этом не сомневаюсь.
Внизу, в холле, Регану с отцом ждали Лахлан и Эмма.
— Может, мы идем слишком быстро? — спросил Макгрегор.
— Нет. Мне хотелось получше рассмотреть замок, он просто великолепен.
— Я распоряжусь принести чаю, а потом пойдем дальше. А после девушки навестят моего брата, он им покажет свой сад.
— Прекрасно, милорд. — Улыбнувшись, Шеймус обратился к Регане: — Лорд Макгрегор знает о научной ценности могильной плиты?
— Нет.
— Поскольку сэр Гарри Лукас так и ходит вокруг этого острова, мне бы хотелось все оставить как есть и не привлекать особого внимания к плите.
— Разумно, папа.
Шеймус вздрогнул, и Регана обеспокоенно спросила:
— Что с тобой, папа?
— Какое-то странное чувство испытываешь в этом замке, тебе не кажется? — Шеймус осмотрелся.
— Я знаю, что ты имеешь в виду. Будто замок смотрит на тебя.
— Точно. Очень странное ощущение. Возможно, это влияние самой архитектуры замка. Как ты думаешь, дорогая?
— Ты не поверишь, но у меня есть доказательства, что в замке живут привидения.
