— Клер… — произнес он срывающимся голосом.
— Я лучше пойду, — сказала она, легонько касаясь его щеки. — Еще раз спасибо…
— Подожди. Пожалуйста, Клер… — Он взял ее за руки. — Сегодня такой чудесный вечер. Я надеюсь, мы будем часто ходить куда-нибудь вместе? — Он на мгновение сжал ее ладони и выпустил их. — Как насчет следующей пятницы?
Она должна быть честной с Тимом.
— Знаешь, — проговорила она. — Я не смогу пойти.
— Хорошо, если ты занята в пятницу, как насчет субботы или воскресенья? — в его голосе звучало нетерпение.
— Тим, выслушай меня. Пойми… — Он молча вздохнул. — Я не хочу вводить тебя в заблуждение. Я ценю твою дружбу, но не думаю, что нам стоит встречаться слишком часто.
Тим продолжал молчать. Затем спросил с тихим вздохом:
— Это Ник, да?
— Да, — откровенно призналась она. — Это Ник. Это всегда будет Ник. Прости, Тим.
— Ты любишь его.
— Да.
— Тогда зачем тебе развод? Он сказал, что это была твоя идея.
Клер вздохнула.
— Слушай, я была откровенна с тобой и сказала правду о своих чувствах, потому, что уважаю тебя и ценю твою дружбу. Но причины, по которым я ушла от Ника, очень личные и касаются только меня. Я не могу рассказать тебе о них, прости.
— Понимаю. — Голос Тима прозвучал уныло. — Достаточно честно.
Клер улыбнулась и приподнявшись на цыпочки поцеловала Тима в щеку.
— Я никогда не стала бы тебя обманывать.
— Ник просто глупец.
— Он не виноват в том, что произошло.
— Ну, если ты так считаешь… — скептически протянул Тим. — А как насчет нас? Мы можем остаться друзьями?
— Разумеется.
— И если я буду время от времени приглашать тебя куда-нибудь, ты пойдешь?
— Если смогу.
Укладываясь спать, она решила, что, наверное, ей вообще не стоит принимать в дальнейшем приглашения Тима. Их встречи могут дать ему повод надеяться, что когда-нибудь ее чувства изменятся. А они не изменятся никогда.
В понедельник после встречи с Клер Ник уехал на несколько дней покататься на горных лыжах. Но даже красоты Солнечной долины и отличная погода не смогли вытеснить из его головы мысли о Клер. Все вокруг напоминало о ней. Глядя на яркие блики солнца, скользящие по серебристо-зеленой хвое деревьев, он невольно представлял лицо Клер, волосы и глаза любимой. Это было ее сочетание красок, ее цвета — золотистый и серо-зеленый. Мерцающий огонь в камине вызывал воспоминание об их медовом месяце, об их номере в Сент-Морисе. Обнимающаяся молодая пара напомнила о праздных, счастливых днях, проведенных в Монтерее.
Он вернулся в Хьюстон отдохнувшим, но освободиться от мыслей о Клер не смог. Тем не менее, Ник был настроен весьма решительно. Все, что требуется, чтобы выбросить Клер из головы, — это время, сказал он себе, разбирая груду корреспонденции утром.
В десять часов началось еженедельное совещание управляющих. После совещания к нему подошел Тим.
— Пообедаем вместе? — спросил он.
— Хорошо.
После того, как приятель отказался представлять его интересы в бракоразводном процессе, в их отношениях появилась напряженность, но Ник старался не обращать на это внимания. Они с Тимом слишком давно знают друг друга, чтобы позволить женщине встать между ними.
За обедом Тим сказал:
— Я виделся с Клер в субботу.
Ник порадовался своей способности сохранять безразличное выражение лица при любых обстоятельствах.
— Да?
— Мы ходили смотреть «Гранд-Отель».
Неужели Тим намеренно дразнит его? Ничего не выйдет. Ник был более искушен в нюансах игры, манипулируя слабостями противника. Он знал, что обставит Тима при любых обстоятельствах.
— Ну и как спектакль? Понравился?
Тим отложил вилку.
— Черт, Ник, ты что, бесчувственный чурбан? Тебя совсем не трогает то, что я ходил в театр с твоей женой?
— Моей без пяти минут бывшей женой, — уточнил Ник, улыбаясь уголком рта.
Тим прищурил глаза.
— Повторяю, тебя это совсем не трогает?
— Нет. Это свободное пространство.
— Я пригласил ее на эту пятницу тоже. Может быть, я даже предложу ей выйти за меня замуж после вашего развода. Это тебя трогает?
Ник замер. Фраза занозой вошла в сердце.
— Надеюсь, вы будете счастливы, — натянуто произнес он. — Я пришлю свадебный подарок.
— Она отказалась идти со мной во второй раз.
Она отказалась идти с ним…
— Почему? — спросил он. Вопрос прозвучал как-то странно, но он надеялся, что Тим не заметил этого.
— Если ты сам не понимаешь почему, я не смогу тебе объяснить.
Весь остаток дня Ник не мог выбросить из головы взгляд, которым посмотрел на него Тим, когда сказал: «Если ты сам не понимаешь почему, я не смогу тебе объяснить». Он вспомнил выражение глаз Клер, когда та разорвала его чек. Вспомнил тот день, когда она сказала, что хочет развода. И как она ушла. Он вспомнил все, что ему когда-то нравилось в Клер. Припомнил, как та заботилась о матери, ее глаза. Выражение наслаждения, счастья, заботы, которое он столько раз видел в них. Эти воспоминания измучили его. Он нажал кнопку интеркома:
— Ванда? Соедините меня, пожалуйста, с Биллом Анджело.
Рабочий день подходил к концу. Была пятница, конец недели. Клер устало потерла виски. Она весь день работала над текстом рекламного объявления, которое ее агентство готовило для местной больницы, но так и не успела закончить его. Ей никак не удавалось сосредоточиться.
Я должна взять себя в руки. Другие переживают развод. Я тоже переживу.
В четыре сорок пять она начала убирать бумаги со стола. Ровно в пять она надела жакет, взяла свой портфель и попрощалась с коллегами.
— Большие планы на уик-энд, Клер? — поинтересовалась художница Марджи, красивая брюнетка.
— Да нет, — ответила она.
Спускаясь на лифте на стоянку машин, Клер думала, как изменилась ее жизнь за последнее время. Она потеряла мать, и ей больше не надо спешить в «Пайнхэвен», рассталась с Ником, и не осталось никого, кому она была бы нужна. Никто не ждет ее. Почему свобода неотделима от одиночества?
Из-за обычной для вечера пятницы дорожной сутолоки путь домой занял сорок пять минут. Скоро ей не придется тратить столько времени на дорогу. В конце месяца она собиралась переехать на другую квартиру. Поглощенная своими невеселыми мыслями, Клер заметила знакомую машину, только когда почти поравнялась с домом тети Сузанн.
