Шмыгая носом, я пару раз сглотнула, прежде чем сумела наконец сказать:
– И я тебя люблю.
Келлан поцеловал меня, и я действительно ощутила и страсть, и правду в его словах. Да, все эти девицы могли ненадолго завладеть Келланом, но не так, как владела им я. По каким-то причинам я была для него совсем другой и бесконечно благодарила за это судьбу. Но все равно по дороге домой я продолжала думать о победах Келлана. Войдя в его дом, я уселась на диван, чувствуя себя немножко подавленной, а Келлан осторожно опустился рядом:
– Кира? Ты ведь уже не сердишься?
– Нет, я не сержусь. Я просто… – Я покачала головой, взглянув на него, и прикусила губу.
– Ты просто – что?.. – немного взволнованно спросил Келлан.
Понимая, что рано или поздно нам придется об этом заговорить, я стиснула зубы и глубоко вздохнула, а потом спокойно произнесла:
– Я просто недоумеваю… по поводу тех женщин.
Келлан отвел взгляд и вздохнул, как будто ждал чего-то в таком роде.
– Кира, но ты же знаешь, почему я…
Он замолчал, уставившись в пол. Обхватив его лицо, я заставила Келлана повернуть голову и посмотреть на меня.
– Да, Келлан, знаю. Я понимаю почему, просто не знаю, сколько их.
Он отпрянул, вырвавшись из моих рук, и резко сдвинул брови:
– Сколько их? Но почему ты… Как это может… – Он передернул плечами. – Да не все ли равно, Кира?
Глядя под ноги, я тихо продолжила:
– Я и сама не знаю, Келлан… Наверное, мне просто хочется знать, сколько их было… других… – Я повернулась и посмотрела на него, но Келлан продолжал хмуриться. – Ты сам-то знаешь, сколько их?
Келлан нервно дернул головой, избегая моего взгляда.
– Кира, мне, вообще-то, неловко… – Он вздохнул и наконец посмотрел на меня. – А нельзя как-то обойтись без этого? Ну, хотя бы не сегодня, я ведь уезжаю завтра утром…
Я немного помолчала, думая о том, что мне и самой хотелось бы забыть эту тему. Но я уже много раз оставляла ее на потом, а сейчас на самом деле был идеальный момент для разговора.
– Но мы должны об этом поговорить, Келлан. Мы должны были сделать это давно, но у нас были и другие проблемы, так что все это просто копилось. Но это важно. Нам необходимо это обсудить.
Келлан мучительно вздохнул:
– Зачем? Все это древняя история. Я уже не тот парень, Кира. И никогда не стану прежним. Неужели нельзя просто все забыть?
Погладив его по щеке, я отрицательно покачала головой:
– Мы не можем построить крепкие отношения, игнорируя нечто важное. И история не такая уж древняя, Келлан. Та девушка доказывает, что прошлое живет рядом с нами. И мы будем снова и снова натыкаться на таких вот девушек, и мне необходимо… – Я быстро втянула воздух. – Мне просто необходимо знать, с чем мне предстоит столкнуться, Келлан.
– Тебе ни с чем не придется сталкиваться, – опустив голову, пробормотал он.
Я промолчала, и он вгляделся в меня с надеждой, что я откажусь от разговора. Но я просто ожидала его ответа, а сердце мое колотилось уже прямо в горле. Келлан обреченно вздохнул:
– Я не знаю, сколько их было, Кира. Мне очень жаль. – Окинув взглядом комнату, он наклонился вперед и уперся локтями в колени. – Впрочем, если применить математику… Я занимаюсь сексом около десяти лет, и каждую неделю у меня было две или три разные девушки… В среднем… – С виноватым видом он покосился на меня и уставился на свои руки. – Так что…
Затаив дыхание, я попыталась сосчитать в уме, сколько получится. Келлан повернулся ко мне и моргнул, тоже занявшись мысленным подсчетом.
– Черт, вот дерьмо! Получается больше пятисот подружек? – Он опять стал смотреть на свои руки. – Да ну, не может быть…
Я лишь вздохнула, понимая, что на самом деле так оно и есть. Если даже Келлан занимался сексом лишь дважды в неделю, каждый раз с новой девушкой, все равно получалось больше ста подруг в год. А поскольку он начал эти забавы в очень раннем возрасте и действительно имел за спиной уже около десяти лет опыта, число девушек приближалось к тысяче. И это если считать по минимуму. Я подозревала, что случались времена, когда Келлан развлекался отнюдь не два-три раза в неделю – он мог резвиться и два-три раза в день.
Келлан тоже удивился результатам наших подсчетов: вид у него был откровенно растерянный. Он явно никогда раньше об этом не задумывался.
– Черт побери, – пробормотал наконец он. – Я в самом деле тот еще распутник…
Искренне жалея Келлана, я положила руку на его колено.
– Ну, теперь я хотя бы понимаю, почему ты их всех не помнишь, – прошептала я.
Он в ужасе уставился на меня:
– Мне так стыдно, Кира… Я и не представлял…
– Я вовсе не хотела пробудить в тебе чувство вины, Келлан. Я просто… Понимаешь, мы должны и об этом тоже говорить честно, открыто.
Келлан откинулся назад и протянул ко мне руку:
– Что еще ты хотела бы знать?
– Я понимаю, что ты не помнишь их имен, но хотя бы лица помнишь? Ты каждую сможешь узнать, если снова с ней встретишься?
Я поморщилась, вспомнив о той девице, что так смотрела на него в колледже.
Келлан прикусил губу, размышляя.
– Ну… Может быть, тех, кто был в последние несколько лет, но раньше… нет. Боюсь, все эти лица сливаются в одно, и к тому же, видишь ли… – Он отвел взгляд. – Я даже не всегда спрашивал, как их зовут.
Сжав его колено, я задала наконец тот вопрос, который меня действительно мучил, который казался мне наиболее насущным и который в то же время немножко меня пугал:
– А ты… всегда предохранялся?
Сердце подпрыгнуло у меня в груди. Конечно, в моем списке опасений стояли и разные заболевания, связанные с сексом, но гораздо сильнее пугало меня то, что какая-то женщина могла родить ребенка после случайной встречи с Келланом. Такое ведь случается. Я бесконечно боялась, что однажды в дверь дома Келлана постучится некая особа с малышом на руках – малышом с темно-синими глазами.
Келлан тут же посмотрел на меня.
– Да, – шепотом ответил он, и его голос прозвучал абсолютно уверенно.
Вздохнув, я растянулась на диване:
– Келлан, тебе незачем лгать ради того, чтобы я почувствовала себя лучше. Просто будь честен.
Пальцы Келлана скользнули по моей щеке.
– Я не вру. Даже в самом начале я пользовался презервативами. Я всегда носил их с собой после того дня. Я не хотел… – Он вздохнул. – Я не хотел, чтобы моя копия появилась у какой-нибудь девушки.
Я вытаращила глаза, изумленная тем, что Келлана пугали возможные последствия секса уже в столь раннем возрасте – лет эдак в двенадцать. Не думая о собственных словах, я пробормотала:
